Книга Закон охоты - Андрей Александрович Васильев

Речь о нагах, с которыми вы схватились, ежели неясно. Доброе дело сотворили, правильное. Потому воля у вас уже есть, не стану я дороги путать, дам вам из моего дома обратно в свой мир уйти.

— Благодарю! — сказал я, поняв, что паузу в своих речах сидящая на троне сделала не случайно, явно за ней последует некое предложение или что-то вроде того. Ну и поклон еще не поленился отвесить. Ничего, спина не переломится.

— А вот награды вам от меня никакой не положено, — продолжила Хозяйка, подтвердив мою догадку. — Вы не мастера, которые мертвый камень живым делают, не рудознатцы, которые новые кладовые мне отпирают, не золотых дел мастера, что из металла красоту создают. Вам не знания нужны, что жар сердечный, сжигающий изнутри, утолят, и не тайны гор, за которые жизнь не жаль отдать, вот потому принять вас как дорогих гостей, с отдарками да любовью, не могу.

— Твою так-то! — еле слышно прошипела за спиной Метельская.

— Но если вы мне три службы сослужите, честь по чести и собственному почину, то можете просить у меня награду заслуженную, — выдержав паузу, завершила мысль Хозяйка. — Не любую, обманывать не стану. Но то, что желаете — получите. Покажу я вам путь на Илеять-гору. Вон резвушка моя вас туда и отведет тропами короткими, заветными, быстрыми.

— Чего не отвести? — подмигнула мне девчушка, сидящая у ног повелительницы. — Непременно отведу. И платочком вслед помашу. А как всех победите, так и на белый свет после провожу.

Не скажу, что я чего-то подобного ждал, но в принципе этот вариант не хуже, чем тот, что вертелся у меня в голове. И, что важно, инициатива исходит от нее, это неплохо. Хотя радоваться точно рано, а то и вовсе не стоит, неизвестно, что эта особа нам предложит делать. Может, пойти и завалить предводителя нагов со всей его свитой, или еще какую-нибудь изначально самоубийственную задачу поставит.

— Сложные службы-то? — поинтересовался я. — Для нас подъемные?

— Коли желание есть, так любая работа в радость, — философски сообщила мне повелительница шахт и штолен. — Не робей, залазник, больше положенного на тебя не взвалю. Но и не ленись, поспешай. Луна кровавая скоро в самую силу войдет, осталось до того деньков шесть, не более. Не управишься — кроме себя никого в том не вини.

— Мне бы со своими спутниками переговорить, — попросил я. — Вопрос серьезный.

— Твое право, — одобрительно кивнула Хозяйка. — Из-под палки никто работу не делает так, как по доброй воле.

— А если они захотят уйти — отпустите? До выхода их проводят?

— Свобода вам уже обещана. Протяните руку — и она ваша.

Мы встали кружком, буквально лоб ко лбу.

— Ну? — еле слышно прошептал я, помня о том, какая акустика в этом помещении. — Свет, ты что думаешь?

— Сначала ты скажи, — произнесла она. — Вписываешься?

— У меня выбора нет. Вопрос профессиональной этики. Да и потом — зря я, что ли, сюда столько перся, чтобы уйти ни с чем? Ты — другое дело.

— По последнему пункту то же самое, вообще-то, — осадила она меня. — Плюс еще девчонка… Ну, Марина. Вытаскивать ее надо. Это, если хочешь, тоже вопрос профессиональной этики, только уже моей. Так что я в деле.

— Со мной все и так ясно, — цыкнула зубом Марго. — Куда ты — туда и я. Мне на выходе одной делать нечего. Мне тогда вообще проще дальше по этим пещерам бродить. В Екатеринбурге меня местные в оборот возьмут, в Москве вообще в пепел превратят, как лишнее звено. Да и солнце меня сожжет до того, как я к людям выйду.

— Я тоже с вами, — азартно заявил Аркаша.

— Что — с нами? — фыркнула Метельская. — Зачем?

— Зря ты так, — возразила ей вурдалачка. — У него же экономическое образование! А если этой леди надо будет какой-нибудь вековой баланс подбить? Сколько изумрудов в приходе, сколько в расходе, все такое.

— Максим⁈ — возмущенно глянул на меня юноша. — Чего они?

— Все верно, — осадил его я. — Сам заявил нам недавно — ты не боец, ты финансист. Мы соответствующе твою кандидатуру теперь и рассматриваем. Если дело будет связано с риском, с опасностью — на тебя надежды нет. Если посчитать чего надо — на твоей улице праздник. Так что право голоса у тебя теперь усеченное, не обессудь.

Аркаша хотел что-то сказать, но делать этого не стал, промолчал. А что тут скажешь? Но, уверен, еще одну обиду, далеко не первую, на нас он в душе затаил. Впрочем, и пусть его. До той поры, как мы покинем эти горы, ничего этот товарищ устраивать не станет, а после — и не страшно.

— И еще, — Светка хлопнула ладонью Аркашу по лбу, — держи язык на привязи, очень тебя прошу. Честное слово, вот все, что сегодня говоришь, все не к месту и не ко времени.

— Во всем я плохой, выходит, — Стрелецкий забавно заморгал, — что ни делаю — все не так!

— Ты еще заплачь, — усмехнулась Метельская. — Ах, меня все не понимают! Представь себе, почти все не так. И сегодня, да и вообще. Знала бы раньше, какой ты раздолбай, оставила тебя на даче с Мефодьичем. Так что просто не мешай нам. Пожалуйста!

— Хорошо, — насупился молодой человек и демонстративно отстранился от нас.

— Может, так не стоило? — глянула на него Марго. — Свет?

— Все правильно, — ответил я вместо Метельской. — Не место и не время для сентиментальности. Выберемся из гор — компенсируем. Купим ему бутылку хорошего вискаря и проститутку погрудастей для снятия возникшего от нашей тотальной несправедливости стресса. Или даже парочку. Но это потом. А сейчас, значит, работаем?

— Работаем, — подтвердила Светлана. — Только знаешь, Макс, что странно?

— Знаю, — ответил я. — По горам таскается немало народу, много кого можно напрячь для выполнения поручений, причем тем подобное только в радость. А она вместо этого выбрала нас, с которыми еще договариваться надо. С чего бы?

— Именно. Наводит на кое-какие мысли.

— Меня тоже. Но давай об этом потом.

Я повернулся к Каменной Деве, улыбнулся и сказал:

— Мы готовы сослужить