Книга Психотерапия для депрессивных жаб - Роберт де Борд

остается ничего другого, кроме как с этим как-то справляться и защищать себя от последствий.

– А как вообще с этим можно справиться? – спросил Жаб, разволновавшись не на шутку и явно напрягая мысль. – Дети ведь не умеют рассуждать логически, они не могут сесть и придумать план противостояния поведению отца или матери.

Эти слова он чуть ли не выкрикнул, будто речь шла не об аспекте детской психологии, труднодоступном для понимания, а о чем-то глубоко личном. В действительности так оно и было.

– Да, ребенок действительно не может рассматривать вопросы подобного рода сознательно и логично, – произнесла Цапля. – Но зато очень даже может учиться на собственном опыте. В процессе такого обучения задействуется не только мозг, но и все наше «я». В этом случае мы учимся не какой-то ерунде, а стратегии выживания, вырабатывая модели поведения, позволяющие справляться с родителями – и не только с ними. И если повезет, у нас еще останется достаточно энергии, чтобы наслаждаться жизнью.

Из этого следует, что каждые мальчик и девочка должны учиться адаптировать свое базовое поведение к изначально сложившейся ситуации. Адаптации такого рода становятся тем ядром, вокруг которого развиваются и идут в рост все остальные аспекты поведения. Вполне естественно, что на более поздних жизненных этапах на нас оказывают влияние и многие другие события. Но опыт, приобретаемый в самом начале, формирует нашу основу, и мы не можем ни отвергнуть его, ни забыть.

– Вы не могли бы объяснять помедленнее? – взмолился Жаб. – Стоит мне подумать, что до меня наконец что-то дошло, как вы тут же перескакиваете на что-то другое.

– Прошу прощения, – улыбнулась Цапля, – я знаю о своей склонности распространяться на эти темы несколько пространнее необходимого, но при этом считаю их чрезвычайно важными. В нашей с вами, Жаб, совместной работе разобраться с вашим детством означает получить ключ к пониманию себя. Как сказал Фрейд, где есть ид, там будет и эго[1]. Но об этом мы поговорим позже. А сейчас позвольте спросить, какие конкретно специфические моменты вы не смогли понять.

– Вы сказали, что каждый из нас, учась успешно справляться с жизнью в детстве, должен адаптировать свое естественное поведение. Что под этим имеется в виду?

– Прекрасный вопрос, – сказала Цапля. – Позвольте мне в виде ответа поведать вам коротенькую историю. Она относится к области научной фантастики, так что можете дать волю воображению.

Представьте небольшую планету, на которой живут только три живых существа – вы и двое других. Эта парочка более чем вдвое превосходит вас по размерам, и вы во всем от нее зависите. Причем это касается не только еды, но и эмоциональных потребностей. Обычно они ведут себя по отношению к вам хорошо, и тогда вы отвечаете им любовью. Но порой кто-то из них на вас злится, отчего вы пугаетесь и впадаете в тоску. А поскольку они такие большие и сильные, чувствуете себя совершенно беспомощным. Что вы думаете о такой ситуации?

– Эта история мне совсем не по душе, – ответил Жаб, – лично я, оказавшись там, построил бы космический корабль и бежал как можно быстрее.

– К сожалению, бежать вы не можете. В итоге вам не остается ничего другого, кроме как терпеть и справляться в сложившихся условиях в рамках имеющихся возможностей.

– Иными словами, – сказал Жаб, наконец ухватив подлинную суть рассказа, – я буду вынужден приспосабливать поведение к этой специфичной ситуации.

– Отлично! – ответила Цапля. – Теперь процесс обучения у вас пошел. Вы ведь поняли, что мой рассказ не что иное, как аллегория детства. На начальном этапе жизни нас сопровождают только двое родителей, если, конечно, не один. Они настолько больше нас, что мы во всем от них зависим. А так как возможности бежать у нас нет, единственный вариант – приспособиться к их прихотям и капризам. Чтобы проиллюстрировать это, давайте изобразим небольшую диаграмму.

Она подошла к флипчарту, нарисовала круг и написала над ним «Эго-состояние ребенка». Затем провела горизонтальную линию, разделив его пополам, в верхней части начертала «Естественный ребенок», а в нижней – «Адаптировавшийся ребенок». В результате картина приняла следующий вид.

– На этом, Жаб, на сегодня мы закончим, – сказала Цапля. – Наш сеанс был в высшей мере всеобъемлющим, из него вы узнали много того, о чем можете теперь подумать. Так что позвольте мне дать вам что-то вроде домашнего задания, которое нужно будет подготовить к нашей следующей встрече.

– О нет! – с тревогой на лице воскликнул Жаб. – Только не домашнее задание! Я всегда ненавидел сидеть за уроками и не думаю, что смогу сделать что-нибудь на этой неделе. По факту, я хорошо запомнил, что мне предстоит большая работа. Возможно, придется съездить в город.

Он чуть запнулся и добавил:

– И сделать много чего еще.

Повисла долгая пауза.

– А как бы вы сами проанализировали только что сказанные вами слова? – спросила Цапля. – Этот вопрос я задаю вам из чистого интереса.

– Ладно, – ответил Жаб, – я только сказал вам, что не в состоянии выполнять никакие домашние работы.

На его лице отразилось смущение, он поймал себя на мысли, что не может посмотреть психотерапевту в глаза.

– А как, по-вашему, их восприняла я?

– Честно говоря, не знаю, – сказал Жаб, ерзая в кресле, – я лишь объяснил вам причины, по которым не могу этого делать.

– Так это были причины? – спросила Цапля и умолкла.

– А вы увидели в моих словах попытку оправдаться? – нарушил молчание Жаб.

– Вы сами-то как думаете? – задала следующий вопрос Цапля.

– Ход ваших мыслей я понять могу, – ответил Жаб, – беда лишь в том, что само словосочетание «домашняя работа» порождает в моей душе самые нехорошие чувства. Я даже точно не помню, что чувствовал в школе по вечерам, когда пытался выучить латинские глаголы или зубрил стихи. Лишь страх перед наказанием за каждую допущенную ошибку по утрам.

– Тогда в каком состоянии вы пребывали несколько минут назад, когда я предложила вам выполнить домашнее задание? – спросила Цапля.

– В детском, – тут же ответил Жаб. – На меня нахлынули старые тревоги и страхи. Слушайте, Цапля, может со мной что-то не так, раз уж я так себя веду?

– Конечно, нет, – сердечно заверила его психотерапевт, – для каждого из нас есть свои слова или ситуации, приводящие в действие детские эмоции. На мой взгляд, самым распространенным понятием, способным запустить этот процесс, является «стоматолог».

– Нет-нет, только не это! – сказал Жаб и стиснул зубы, демонстративно изображая агонию.

– Тогда я не буду использовать выражение «домашняя работа», которое вас так страшит, а всего лишь попрошу кое-что приготовить к нашей следующей