Книга 14 дней до падения - Иоланта Палла

брата. Девочкой, у которой априори не может быть своего мнения. Лишь навязанный обществом образ.

8

POV Алиса

В коридоре шумно. Моё сердце окончательно перестаёт мне подчиняться и грохочет внутри, словно вот-вот разлетится на части, потеряет все нужные детали, которые сохраняют плотную структуру такого важного механизма, и прекратит свою работу навсегда. Сжимаю руки в кулаки, чтобы не обнять себя, иду к окну и оттуда наблюдая за ребятами. Костя, как всегда, наслаждается славой, стоит в кругу тех, кто заглядывает ему в рот, и улыбается. Только их внимание не отвлекает его от моей персоны. Косые взгляды брата похожи на острые клинки. Вонзаются в слабую плоть, оставляют следы, из которых течёт кровь, и мне вновь становится плохо. Потираю шею, чтобы прогнать волнение, бурлящее в венах, и понимаю, что мне необходимо успокоиться вдали от шума и надменных лиц.

Школьный коридор не самое подходящее место для этого, поэтому я ловлю момент, когда Костик отворачивается, и быстро иду в направлении лестницы. Быстро спускаюсь на первый этаж, сворачиваю в сторону туалета и не успеваю до него добраться.

— Куда ты собралась, Алиса? — брат бесцеремонно дёргает меня за плечо, вынуждая остановиться. Его карие глаза тут же скользят по моему лицу. Злой взгляд трансформируется. Он видит, что я плохо себя чувствую. Часто дышу. Зрение становится размытым. Грудную клетку будто в тиски помещают. — Лис, — чуть ли не стонет, закатывая глаза, — какого чёрта опять?! — тянет меня за руку в уборную, уже там берёт за плечи и крепко их сжимает. — Дыши, слышишь? — его голос достигает моих ушей, но противно искажается, проникая дальше. — Медленно вдыхай и выдыхай, — Костя начинает громко дышать, показывая мне, как я должна делать, — вот так, — кивает, когда я с шумом втягиваю воздух через нос, — сейчас умоешься и станет легче, — он подводит меня к раковине и включает холодную воду.

Без вопросов помогает ополоснуть лицо, подает мне салфетки и стучит пальцами по краю раковины. Я в отличие от него не забыла вчерашний вечер и жестокое поведение не только по отношению к другим, но и ко мне, поэтому молчу. Сердечный ритм постепенно восстанавливается. Я прикладываю бумажные салфетки к лицу, собираю ими влагу и бросаю в мусорное ведро, стоящее рядом. Брат вопросительно поднимает брови.

— Что на этот раз, Лис? — конечно, в его голосе звучит претензия, а не забота.

— Ничего. Дай пройти, — протискиваюсь к одной из кабинок, но тут же оказываюсь прилеплена к боку Костика, — у тебя паранойя, Костя. Я не контролирую это, ясно тебе! Может, стоит чаще меня в комнате запирать, чтобы всё прошло?

— Алиса…

— Пусти, или мне и пописать уже нельзя? — отталкиваю от себя брата дрожащими руками. Еле выдерживаю его взгляд и дергаю открытую дверь на себя, чтобы показать намерения. — Смотреть будешь? Мы уже до такого уровня доверия дошли?

— Я жду, — скрипит зубами, но оставляет меня одну. Когда за ним закрывается дверь. Я закрываю глаза и привожу дыхание в норму. Я ни капли ему не солгала. Не могу контролировать приступы паники. Они возникают внезапно и доводят до убийственного состояния, и чтобы такое не повторилось, хочу сбежать. Только не представляю, как это сделать. Открываю глаза и осматриваю помещение. Есть окно, но я не каскадёр, чтобы сигать из него в юбке.

НО…

Как представлю взгляды ребят, становится не по себе. Кажется, что каждый из них насмехается надо мной после того, как я заступилась за Северскую. Чувствую себя глупой наивной девочкой, которая сунула нос, куда не нужно, и поплатилась за это. Костя так и не вернул мне телефон. Сказал, что так я быстрее успокоюсь. Мне не хочется, чтобы он увидел содержимое. Вряд ли у него получится угадать пароль, но душе этого не объяснить. Она дрожит от того, что брат узнает мои тайны. Облизываю губы и подхожу к окну. Расстояние до земли не такое уж и большое. Открываю створку и выглядываю, убеждаясь, что рядом никого нет.

Вот только проблема возникает, когда я пытаюсь забраться на подоконник. Юбка слишком узкая. Длиной доходит до колен и точно не предусмотрена для совершения отчаянных поступков.

— Давай же, Алиса, думай, — кусаю губы, ложась грудной клеткой на подоконник и выглядывая во двор школы. — Чёрт… — снимаю неудобные туфли и совершаю ещё одну попытку забраться вверх. Естественно, провальную. Готова плакать от обиды. Костя же может войти в любой момент.

— Помочь? — вздрагиваю, когда раздаётся знакомый голос за спиной. — Помочь, принцесса?

Поворачиваюсь и вижу Северского собственной персоной. Рот открываю, но слова застревают где-то по пути. Илья находится слишком близко. На расстоянии спичечного коробка. Я глубоко вдыхаю и ощущаю, как стремительно пускается вскачь несчастное сердце. Видел бы это мой брат, сошёл бы с ума.

— Молчание — знак согласия, — усмехается, пока я наблюдаю за тем, как он садится, протягивает руки к моей юбке и резко дергает по линии шва. — Вот так будет лучше, — улыбается под оглушительный треск ткани и кивает на окно. — Помочь? — Слова не могу вымолвить. Северский обходит меня, ловко выпрыгивает из окна и манит меня пальцем к себе. —Прыгай, принцесса. Я поймаю. Ну? Ждёшь охрану?

Живее пинка и представить нельзя. Беру туфли в одну руку, как самый неловкий человек в мире, забираюсь на подоконник, перекидываю ноги вниз и поверить не могу в то, что я сбегаю с уроков. Илья поднимает одну бровь в немом вопросе, и я подаюсь вперёд. Тут же оказываюсь в кольце крепких рук и теряю способность нормально дышать. Он ТАК смотрит на меня, что всё тело дрожью пробивает.

— Спасибо, — выдыхаю всё же, смотря на то, как его губы растягиваются в улыбке.

— Далеко собралась? — Северский отпускает меня, смотрит внимательно на то, как спешно я обуваю туфли, и складывает руки на груди. Пожимаю плечами. Облизываю сухие губы и смотрю по сторонам. От адреналина в крови голова кружится. Дыхание вновь срывается. —