Книга Оккультные корни нацизма. Борьба с христианством и тайные общества, руны и ритуалы, магия и эзотерика в Третьем рейхе - Николас Гудрик-Кларк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Семья Листа, подобно многим австрийским семьям, была католической, и Лист в должное время принял крещение в храме Святого Петра в Вене. Но в 1862 г. произошел случай, выдавший его недостаточную увлеченность ортодоксальной религией. Его отец с друзьями, собираясь посетить катакомбы под собором Св. Стефана, решили взять Листа с собой. Темнота и низкие своды произвели на мальчика сильное впечатление. Позже он рассказывал, что, преклонив колена перед разрушенным алтарем в подземной часовне, он поклялся создать храм Вотану, когда вырастет. Очевидно, он видел в лабиринте под собором дохристианскую усыпальницу, посвященную языческому божеству. Впоследствии Лист утверждал, что его обращение следует датировать этим юношеским откровением.
Лист хотел стать художником и ученым; ученость означала для него романтический образ историка, который может читать прошлое по фольклору и пейзажам. Это желание привело к конфликту с отцом, поскольку тот намеревался использовать старшего сына и наследника в семейном бизнесе. Лист подчинился отцовским ожиданиям и занялся коммерческим образованием, но это подчинение не было полным. С этого момента он делил свое время между требованиями коммерции и частной жизнью в мире искусства, воображения и почитания природы. В рабочие часы он помогал отцу, но все свободное время посвящал пешим прогулкам и верховой езде по окрестностям во всякую погоду, делал зарисовки, записывал впечатления. Деревенские прогулки обострили интерес Листа к альпинизму и гребному спорту. Хорошо владея тем и другим видами спорта, он стал основным персонажем Венского гребного клуба и секретарем Австрийской альпийской ассоциации в 1871 г. Знаменательно, что его первая публикация появилась в ежегоднике Альпийской ассоциации. В спорте навсегда соединились для него деятельное братство с величественными стихиями гор и рек.
Любовь Листа к природе вместе с тем была одушевлена стремлением к одиночеству и желанием уйти от суеты дневного мира. Он бывал счастлив, если ему удавалось совершать свои прогулки в одиночестве. Он не чуждался общества друзей, но часто все же воспринимал их как помеху радостям внутренней жизни. Сохранившиеся описания коллективных путешествий рассказывают о его причудах и приватных приключениях. Такие приключения всегда сопровождал ритуал, что превращало его внутренний мир во что-то исключительное и создало ему репутацию одинокого волка и мистика. Примером таких ритуалов могут служить встречи летнего солнцестояния. После долгого перехода через Мансфельд Лист и его друзья добираются до гостиницы. Разыгравшийся шторм принуждает группу заночевать там. Лист же покидает товарищей, чтобы ознаменовать солнцестояние (приветствовать солнце) одинокой ночевкой на вершине Гейзельберга. В другой раз, 24 июня 1875 г., он убеждает четырех друзей отложить послеполуденные дела и сесть за весла. По каналу Danube они достигают развалин римского города Карнунтум, где располагаются лагерем и пируют всю ночь. Для его друзей это был просто удачный вечер; для Листа, погруженного в мечты, это была 1500-я годовщина победы германцев над римлянами, которую он праздновал огнем и захоронением восьми винных бутылок в форме свастики под аркой Языческих ворот.
В последние годы Лист открыто объяснял свое влечение к природе неприязнью к современному миру улиц, магазинов и заводов. Ему не нравилась новая Вена: когда бы ни бросал он город ради деревни, он чувствовал, что убегает от «мутного савана метрополии» и «отвратительных сцен дикой погони за прибылью». Современная экономика, по мнению Листа, словечками о поиске индивидом самого себя сбила человечество с пути. «Нужно бежать из тех мест, где пульсирует жизнь, искать уединенные островки, которых не коснулась человеческая рука, чтобы поднять магический покров природы». Его уход в мягкий и покойный мир природы был бегством от современности, но вместе с тем и от отеческого насилия, принуждавшего его к коммерческой карьере.
Пока отец продолжал руководить делом, Лист мог свободно изощрять свой вкус одиночеством, долгими прогулками и спортом. Но после смерти Карла Антона в 1871 г. Листу пришлось самому зарабатывать на жизнь. Совершенно не приспособленный к коммерции, он скоро устал от бизнеса и женился на своей первой жене, Елене Форстер-Петерс, 26 сентября 1878 г. Следующее десятилетие он вспоминал как время тяжких испытаний, молодая пара вела весьма скромное существование на небольшие собственные средства и скудные доходы от журналистской деятельности Листа.
Теперь, когда его карьера завершилась, Лист все время мог отдавать литературе и истории. С 1877 по 1887 г. он опубликовал множество статей об австрийской деревне и привычках ее обитателей в газетах «Heimat», «Deutsche Zeitung», «Neue Welt», хорошо известных своими националистическими чувствами. Его описания местности сопровождались языческими интерпретациями местных названий, обычаев и народных легенд. Одно из первых типичных идиллических описаний группы средневековых замков близ Мелка было опубликовано в «Neue Deutsche Alpenzeitung» в 1877 г. Поскольку Австрийская альпийская ассоциация приобрела транснациональный статус в 1874 г. и для нее не существовали немецко-австрийские границы 1867 и 1871 гг., Лист находился в контакте и с немецкими, и с австрийскими членами Ассоциации националистической и пангерманистской ориентации. Теперь Лист все время говорил о родном пейзаже. Альпы и Danube (Дунай) почитались им за национальную идентичность: реки, поля и горы имели лицо, здесь жили духи тевтонских мифов и фольклора. Эти первые статьи отличались от юношеских набросков своим отчетливо volkisch и националистическим духом.
Все эти годы Лист работал над первым большим романом «Карнунтум» (издан в двух томах в 1888 г.), воодушевленным памятной летней вечеринкой, посвященной солнцестоянию 1875 г. В 1881 г. он опубликовал короткие фрагменты тех переживаний. Очарованный гением места, Лист всматривался в далекое прошлое Карнунтума. Улицы и великолепные здания разрушенных городов вставали вокруг него, призрачные фигуры прежних обитателей проходили перед его мысленным взором, он видел роковое сражение германцев и римлян, приведшее к падению гарнизона в 375 г. В его глазах нападение племен Квади и Маркоманни положило начало тем германским продвижениям, которые в результате привели к разграблению Рима в 410 г. и падению империи. Для Листа само слово «Карнунтум» несло волнующую ауру старой германской доблести, сигнал, напоминающий о событии, выведшем древних германцев на арену мировой истории. Карнунтум, описанный в романе, был захватывающей игрой воображения.
Эта правдоподобная история была вдвойне привлекательна для немецких националистов Австрии. Во-первых, Лист поместил австрийские племена в авангард победы над Римом. Во-вторых, его повествованием предполагалось, что родовые племена доримской Австрии и постримских варварских королевств неизменно населяли
