Книга Империя Хоста 5 - Дмитрий Валерьевич Иванов

пытается вклиниться между мной и принцами.

— Куда прёшь? — недовольно говорю я. — Вот там садись, на углу.

Заплывшие жиром глаза недоуменно уставились на меня, потом на мои регалии и знак мага одиннадцатого ранга. Он попытался что-то сказать, но его прервал хохот парней.

— Что? Нашёл кого-то наглее тебя? — сквозь смех говорит герцогу Динарий.

— Привыкай! Это Гарод Кныш, — наш друг, — весомо сказал Дава, а Флетчер энергично кивнул в знак согласия. — И не вздумай хамить. Граф разговоры говорить не любит.

— И в мыслях не было, — явно соврал Мартел, разглядывая такого молодого, но уже диковинного меня. — Я по важному вопросу к вам.

— Говори, — кивает Динарий.

— На сегодня запланирована казнь отравителя, люди ждут развлечений, да и вы, может быть, тоже, а я вот хочу выкупить его у бургомистра. Человек уж больно полезный — в ядах разбирается. Вы не расстроитесь, если развлечения не будет?

— А как его казнить хотели? Кого он отравил? — интересуются принцы.

— Отравил свою новую жену и её пятерых детей от трех до десяти лет, чтобы завладеть имуществом. Сам он человек в городе новый, никто его в рабы выкупать не хочет. А казнят тут повешением, — степенно поясняет Мартел.

— Тьфу! Сявки! Казнить и то нормально не могут, — неожиданно для себя говорю я.

— И как же надо? — снисходительно усмехается Ханитра.

Мол, пацан, что он знать может? Обидно чё-то стало! Ну, я и выдал со злости все известные мне земные способы казни, начиная с паяльника в одно место и заканчивая китайскими и религиозными казнями.

— Усаживают преступника в очень холодной комнате и привязывают его так, чтобы он не мог пошевелить головой, и в полной темноте ему на лоб медленно капает холодная вода. Через некоторое время он замерзнет либо сойдет с ума от невозможности увернуться от постоянного капания в одну точку. Или вот ещё пытка — виновного сажают на молодой бамбук и привязывают его к нему! Молодой бамбук растёт очень быстро и тем самым постепенно разрывает тело наказанного на части, — распинаюсь я.

И видно, долго уже распинаюсь, в горле першит. Смотрю, народ разглядывает меня ошалело. Ханитра, например, прямо раздевает взглядом, братья отложили свои блюда, видимо, аппетит потеряли, а Динарий почему-то еле сдерживает смех. А! Всё ясно, он смотрит на герцога, который быстро записывает за мной!

— Ах, как вовремя я передумал вам грубить, граф! Дожил до старости, а не научился в людях разбираться. Ну, его! Иметь такого недоброжелателя, как вы! И это в ваши молодые годы! Вы уникальный человек! — бормочет тот.

— Гм… Прочитал в одной книжке, — говорю я, недоумевая — чего у меня язык развязался?

— С картинками? — хором спросили Ханитра и Мартел.

— С картинками, у меня с собой есть несколько, но они про любовь, — вспоминаю, я про три тома, подаренных Бурхесом, местной кама-сутры. — Но вы же ночуете тут, в городе?

Взял я их с собой. На войне может и не будет баб рядом, а дро… пардон, сбрасывать напряжение надо. Гормоны, мать их.

— Не могу я своего спасителя оставить одного, — мурлыкнула обещающе Ханитра.

— Я тоже хочу эти книги видеть, — нелепо попытался увязаться за нами герцог.

— Завтра покажу, могу даже продать, — щедро предлагаю я.

Книжки препохабнейшие, но старинные. Зная скупость Бурхеса, уверен — купил он за пару золотых все три штуки.

— Даю тысячу золотом! — моментально соглашается Мартел.

— За каждую! — сурово сказал я, офонарев от предложения.

— Согласен! — кивнул герцог.

Отравителя герцогу разрешили выкупить и, оставшись без развлечений, мы с королевой ушли в мою палатку. Там и в самом деле пришлось лезть в свои сумки и доставать эти книги. Ханитра стала их жадно листать.

— Это третий век империи Хоста, а кожа! Это кожа горного козла из Аками, одна кожа этих книг стоит тысячу золотых, уникальная вещь, а позы… Хотя это старинная книга, вот эту позу, например, без длинного члена невозможно повторить, — бормотала Ханитра. — Кстати,…

— Я чуть не покраснел от откровенного взгляда королевы. Повторить смогли, но с трудом. Интересно маг может увеличить своё хозяйство? Что-то я не слышал. Хотя зачем? Делать женщине приятно? Тут другой мир, и у женщин задача сделать любовнику приятно. Я на фоне местных ловеласов выгодно отличаюсь в этом плане. Всегда думаю о партнёрше. Ну, почти всегда.

— Да, были люди в это время, не то, что нынешнее племя, — пробормотал по-русски я.

Лежащая на спине Ханитра, умиротворённая сексом, вскочила как кошка одним яростным прыжком.

— Что ты сказал? — спросила она.

Я попытался перевести фразу на местный язык империи Хоста.

— Зачем мне перевод? Я про твои слова! Хм… Очень похоже на наш язык! — удивила меня королева. — Кто тебя научил?

— Мама, она магесса шестнадцатого ранга была, — привычно вру я.

— Может и бывала у нас, — задумчиво сказала Ханитра, успокоившись. — У нас похожий язык.

Тут уже задумался я. Это что, тут уже был попаданец славянской национальности? Надо расспросить подробнее «языка». Но это осталось в планах, язык королевы начал заниматься делом, тем более, паре новинок от своей прежней жизни я её обучил.

— Давай куплю у тебя за пять тысяч эти книги? — внезапно предложила утром Ханитра.

Бурхес удавиться, когда узнает, за сколько я их продал! А я ему обязательно скажу! Вот такая я гнида! Хочу посмеяться.

— И за пятьсот тысяч не отдам, обещал герцогу, — серьёзно говорю я.

За базар я отвечать научился очень давно.

— Опять молодец! — серьёзно сказала королева. — Не будь я на троне, попросилась бы к тебе четвертой женой. К тому же — ты бог любви!

«Да, да, да!» — истерил в восторге молодой пацан во мне, а взрослый дядя с Земли лишь ухмыльнулся.

Герцог Марвел ждал меня у палатки, как потом сказал Ригард, дежуривший в последнюю смену, ждал минут двадцать и терпеливо. Бегло пролистав похабные книжки, герцог заметил:

— Граф, они стоят дороже, тут одна кожа на тысячу золотых тянет. Горный козёл Аками! Их в год, если помню, пять штук добывают сейчас. Раньше было много, всех истребили, а в неволе они не размножаются.

— Я тоже в неволе не размножаюсь, — зачем-то поддержал козлов я.

Похвастался, наверное, или пожаловался.

— Вот пять тысяч золотом, и не спорьте, обидите! И знайте, я вас буду ждать в любое время в моём герцогстве. Я думаю, вы уже знаете, где оно находится? — продолжал герцог.

— Конечно, знаю, герцог. Обязательно заеду погостить! — невозмутимо соврал я.

Выехали рано утром, оставив этого знатного господина собираться.

— А что за герцогство у Марвела? — тихонько спрашиваю я у Динария.

— Ты что, не знаешь верховного императорского судью? — удивился Динарий. — У тебя же тяжба скоро за трон Синока. Вот он участвует в голосовании, от императора.

Глава 8

Вот уж о чем у меня голова не болит, так это о троне королевства, хотя любовнице покойного правителя Синока, а по совместительству моей рабыне Гвинереи скоро рожать, а там, месяца через четыре, можно будет и трон требовать. И тут такие связи, разумеется, могут помочь. Герцог не самый симпатичный человек, да судя по всему — дерьмо полное, но мне плевать. Во время работы на босса я только с такими персонажами и общался в основном, не говоря уж про то, что я и сам не херувим.

Размышляя, таким образом, я не заметил, как мы добрались до небольшого колодца в степи, рядом с которым планировали пообедать и отдохнуть. Около него уже расположился караван торгашей из десятка кибиток. Колодец общий, даже императорская семья не стала гнать простолюдинов, а разместилась рядом. У нас почти полторы сотни конных, и коней две с половиной сотни будет, попробуй, накорми-напои всех быстро. Но с нами мощный маг Динарий и уже через десять минут он показывал мне как из колодца сделать фонтан.

— Вытягиваешь силовую линию от водоносного слоя, метра на три выше поверхности, — рассказывает и показывает на практике он.

— А затем на конце линии сделать откачку воздуха, и вода польётся сама? — делаю я предположение.

— Учат вас всё-таки чему-то в «Башне», я ведь и сам её заканчивал когда-то, тогда обучение было два года, — заностальгировал Динарий.

Фонтан ливанул, обеспечив водой всех желающих. Надо и мне своим конём заняться. С собой у меня дневной запас пшеницы, но этого мало капризному породистому коню. Даю ему ещё специальные травы, лежащие в отдельном мешке, и какие-то особые