Книга Целитель #10 - Валерий Петрович Большаков

всё облазил, и поселился рядом с замком, на Пястовской. С виду — дом, как дом. Старый, с мезонином. Посмотришь со двора — окошки, занавесочки… Думаешь, пенсионеры какие доживают. А внутри как бы гараж! Там рядом склад, с аркой такой. Въезжаешь под нее — и налево, и сразу в га… в дом! Прямо из подворотни!

— Ага! — с ехидцей улыбнулась Елена. — И Франек, вот так, запросто открыл тебе свой схрон!

— Язва! — умилился Юзеф. — Франек не в курсе, а я совершенно случайно пересекся с ним, да когда еще… Лет десять назад! Он тогда свою «Варшаву» парковал… И схрон вовсе не в доме! Я думаю, Вихура отыскал тайный ход в замок! Нет, я, конечно, могу ошибаться, но… Сказать, почему он так держится за ту развалюху?

— Сказать, — улыбнулась девушка.

— Франек клад ищет! — выпалил «партнер». — Как начал, ребенком еще, так до сих пор и шарится по Мариенбургу! А замок не просто огромный — он самый большой в мире, там что угодно спрятать можно!

— Короче, — оборвала его Елена. — Ты предлагаешь выдвигаться в Мальборк?

— Да! И встретить Франека в его же доме. Устроим засаду! В худшем случае придется делиться, в лучшем — всё достанется нам. Вихура тоже не дурак, ему все эти политические игрища — до одного места! Двадцать к одному — он хочет сорвать куш, обменять Машерова на чемодан с деньгами! Большо-ой чемодан!

— Обойдется! — отрезала фон Ливен, и покусала губку. — Ладно… А успеем?

— Взял два билета на ночной рейс до Гданьска! — похвастался Юзек. — Через час — вылет. Успеем! Оттуда час езды до Мальборка…

— Молодец! — деланно восхитилась девушка. — А в засаде будем вдвоем сидеть?

— Ну, я думал, из аэропорта звякнуть… — промямлил Шавелло.

— Тоже мне, додумался… Иди! — с силой толкнула «Ирена». — И звони! Только самым проверенным! Троих будет довольно.

— Слушаюсь! — Юзеф проворно вскочил, качнув бегемотьими телесами, и выкатился из комнаты.

Поглядывая на дверь, Елена выцепила из сумочки радиофон «Тесла». Быстро нащелкала код, как бы пароль, разрешающий доступ к абоненту. Знакомый отчетливый щелчок проник в ухо. Клацая ногтем по кнопкам, девушка набрала номер резидента.

— Алло?

— Это «Люцина».

— Слушаю! Включаю запись…

Фон Ливен резво доложила, и вернула плашку радика на место.

Из глубин квартиры докатился жирный голос Шавелло:

— Ирена-а! Пора!

— Иду-у! — в тон отозвалась девушка, и глянула на часы.

«Успеваем!»

Воскресенье, 20 апреля. Ночь

Варшава, Уяздовские аллеи

Пятиэтажное здание посольства из стекла и бетона всегда казалось Майклу Андерсону островом спасения. Юркнешь за ограду — и опасная Польша отходит на задний план. Тут вам не логово дипломатов, тут оплот свободы и демократии! Бастион!

А нынче жизнь усложнилась кратно. Майкл обессиленно вздохнул. Они так долго подбирали фигуры, чтобы сыграть на «Великой шахматной доске» и поставить мат русским, что известие о ликвидации Кароля Войтылы стало сущим ударом в спину.

Хитроумного кардинала прочили в папы. Ватикан и без того вертел поляками, как хотел, а уж понтифик из Кракова… М-да.

Не вышло.

Пришлось резидентам Штатов и Западной Германии «крепить единство», да уныло пестовать «независимые профсоюзы». И вдруг новый удар — Москва ввела войска. С виду всё выглядело прилично — советская, польская, чехословацкая и гэдээровская армии затеяли совместные учения «Щит-80». Не придерешься.

А под шумок развернулась самая настоящая «тихая война» — подпольщиков, профсоюзников, диссидентов, клерикалов, короче, всю ту шушеру, что ЦРУ так старательно холило и лелеяло, выпиливали в промышленных масштабах! Сотнями, тысячами! И «эсбэки» с «зомовцами», и «шпицели» с чекистами — всем поганым интернационалом взялись…

Андерсон мрачно глянул за окно лимузина. До позднего вечера он просидел на вилле Яна Кулая, этого «безусого Валенсы». Бесполезно — СБ запугала Янека, сгоняя с политического поприща. Идея профсоюза крестьян-единоличников утухла.

«И что мне строчить в Лэнгли? — горько усмехнулся резидент. — Чем хвастаться?»

«Линкольн» мягко затормозил, и Майкл выбрался наружу. Теплый вечерний воздух, напоенный запахом первых цветов, не радовал. Раздраженно грюкнув дверцей, Андерсон зашагал к «оплоту», на релаксе кивая паре морпехов.

Конечно, должность второго секретаря посольства не бог весть какое прикрытие, а вот ранг шефа варшавской «станции» ЦРУ значил многое. Вопрос в том, надолго ли? Зачтутся ли прежние успехи, или пора готовиться к переводу куда-нибудь в Верхнюю Вольту?

«Быть или не быть?» — продекламировал Майкл про себя гамлетовскую сентенцию.

Поднявшись в кабинет, он открыл папку для входящих. Угу… Опять от Лонэма… Резвый мальчик…

Стоило Билли Лонэму возглавить мюнхенскую подрезидентуру, как он забурлил инициативами, смыкая БНД и ЦРУ.

«Вот и кандидат на мое место», — поморщился Андерсон.

Разобрав первые строки послания, он вчитался. Не поверил. Вскочил и пробежался по тексту стоя.

— Ага… — сорвавшись с места, Майкл бросился к послу.

Уильям Шауфеле-младший, похоже, как раз собирался покинуть свое рабочее место, и вбежавшего резидента встретил кисло.

— Ну, что еще, Майк? — капризно затянул он. — Я еще не ужинал, а уже, по-хорошему, спать пора!

— Прочтите, сэр!

Посол сердито выхватил распечатку.

— «Боевая группа „Свободы и Солидарности“ под командованием Ф. Вихуры захватила заложников, похищенных в СССР и вывезенных в Польшу. В числе захваченных П. Машеров, Генеральный секретарь ЦК КПСС; А. Вайткус, технический директор секретного НИИ, а также ученые из того же института: М. Гарин, старший научный сотрудник; В. Корнеев и В. Киврин, младшие научные сотрудники…» И что? — повысил он голос.

— Сэр! — с чувством вытолкнул Андерсон. — Внимательно перечитайте!

Морщась, Уильям Эверетт Шауфеле-младший перечел, и его зрачки будто споткнулись.

— М-м… — замычал он. — Михаил Гарин?

— Бинго! — выдохнул резидент.

— Создатель ускорителя… этих… как их… тахионов?

— Да-да-да! — почти выкрикнул Майкл.

Посол рассеянно глянул в темноту за окном, и встрепенулся.

— Собирайте свою группу, Майк! — отчеканил он. — Немедленно! Сию минуту! Найдите этих заложников! Делайте с ними, что хотите, но Гарин должен быть здесь!

— Да, сэр! — Андерсон лихо отдал честь, и выскочил из кабинета.

Та же ночь, позже

Гданьск, Рембехово

«Ан-24» авиакомпании LOT мерно гудел, наматывая темноту на винты.

— Проше, запьечь пасе! — прощебетала миловидная стюардесса, и Рехевам Алон послушно пристегнул ремень.

Самолет снижался, а за иллюминатором сверкал и переливался Гданьск, разбросанный широко и вольно, по старой деревенской привычке. Освещенная бетонная полоса будто всплыла из глубин ночи, медленно и плавно подставляясь выпущенному шасси.

Толчок — и земная твердь приняла лайнерок, разлучив его с небом. Пассажиры разом оживились, подхватываясь и хлопоча.

Алон обратил внимание на странную парочку — красивую, фигуристую шатенку «с холодной дерзостью лица» и бесформенного пузана, непонятно как вмещавшегося в кресле. Молодая женщина вволю издевалась над спутником, а тот лишь отшучивался, но оба поглядывали вокруг внимательно и зорко.

Помахивая чемоданчиком, полковник вышел в гулкие, полупустые залы аэропорта, и сразу приметил своих «гвардейцев» — четверка встречала его в полном составе.

— Шалом! — негромко обронил Алон, и усмехнулся, заметив недовольное выражение на лице Регева. — Что, задержал, да? Не