Книга Милитаризм и антимилитаризм - Карл Либкнехт

тенденций развития; она в своем существе покоится на временной конъюнктуре и идет, как показано, рука об руку с энергичным преследованием антимилитаризма.

Интересной с этой точки зрения является Россия, которая вследствие высшего напряжения своих международных отношений должна была ввести всеобщую воинскую повинность. Кроме того, являясь азиатско-деспотическим государством, она испытывает необычайно сильное внутреннее напряжение. Внутренним врагом царизма является не только пролетариат, но, кроме того, огромная масса крестьянства и буржуазии и даже значительная часть дворянства. 99 процентов русских солдат по своему классовому положению являются заклятыми врагами царского деспотизма. Низкий уровень образования, национальные и религиозные противоречия, а также противоречия экономических и социальных интересов, давление широко разветвленного бюрократического аппарата, неблагоприятное местное деление, недостаточно развитые пути сообщения и многое другое необычайно мешают развитию классового самосознания. Однако если уже в буржуазно-капиталистических государствах в самих армиях, основанных на всеобщей повинности и являющихся орудием борьбы против пролетариата, заключено наиболее яркое и в то же время ужасное и причудливое противоречие, то тем более армия, набранная на основе всеобщей воинской повинности в условиях царско-деспотической системы, представляет собой оружие, которое обязательно со все большей ниспровергающей силой должно повернуться против самого царского деспотизма. Но если усилия господствующих классов в буржуазных государствах подкупить народ для борьбы против самого себя и притом большею частью на отнятые для этой цели у самого народа денежные средства в конечном итоге обречены на провал, то тем более, как мы сами видим, обречены на провал сомнительные и жалкие попытки подкупить русскую революцию, предпринимаемые испытывающим финансовую нужду царизмом. Ему это не удастся сделать, несмотря на все спасательные акции, предпринимаемые бессовестным международным биржевым капиталом. Конечно, вопрос о займах является важным вопросом, особенно когда речь идет о темпах революции, но подобно тому, как при помощи капитала нельзя совершить революции, так нельзя подкупить ее, хотя бы и при помощи крупного капитала всего мира.

II глава. КАПИТАЛИСТИЧЕСКИЙ МИЛИТАРИЗМ

ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ

Милитаризм не является чем-то специфическим для капитализма. Он скорее свойственен и присущ всем классовым обществам, из которых капиталистический является последним. Конечно, капитализм, как и всякий другой общественный строй, развивает особый вид милитаризма[43]; милитаризм является по своему существу средством для достижения цели или нескольких целей, которые соответственно характеру общественного строя являются различными и которые в зависимости от их различий могут быть осуществлены разными путями. Это проявляется не только в организации войска, но и в остальном содержании милитаризма, которое вытекает из выполнения им своих задач.

Капиталистической ступени развития лучше всего соответствует армия, основанная на всеобщей воинской повинности, которая, хотя и состоит из народа, не служит, однако, народу, а скорее направлена против него или все более и более обрабатывается в этом духе.

Она выступает порою как постоянное войско, порою как милиция. Постоянная армия, не являясь, однако, чем-то свойственным исключительно капитализму, тем не менее составляет его наиболее развитую, даже его нормальную форму; это будет показано в дальнейшем.

«МИЛИТАРИЗМ ВОВНЕ», МАРИНИЗМ И КОЛОНИАЛЬНЫЙ МИЛИТАРИЗМ. ВОЗМОЖНОСТИ ВОЙНЫ И РАЗОРУЖЕНИЕ

Армии капиталистического общества, подобно армиям других классовых обществ, служат двум целям.

Прежде всего они являются национальным учреждением, предназначенным для нападения вовне или для защиты от опасностей извне, короче говоря, они предназначены для международных осложнений или, употребляя лозунг милитаристов, против внешнего врага.

Эта функция армий отнюдь не ликвидирована и более новым развитием. Для капитализма война является в действительности, употребляя слова Мольтке, «составной частью божественного мирового порядка». Конечно, внутри самой Европы наблюдается как будто тенденция к устранению известных причин войны и все более и более слабеет вероятность войны, исходящей из самой Европы, несмотря на противоречия из-за Эльзас-Лотарингии и французский трилистник Клемансо, Пишона и Пикара[44], несмотря на противоречия в Восточном вопросе, на панисламизм и на происходящий сейчас в России переворот. Но в то же время возникли новые, в высшей степени опасные трения из-за преследуемых так называемыми культурными государствами коммерческих целей и стремлений к расширению своего политического господства[45], трения, возникшие у нас прежде всего из-за Восточного вопроса и панисламизма вследствие мировой и особенно колониальной политики, которые, как это безоговорочно признал даже Бюлов 14 ноября 1906 г. в своей речи в германском рейхстаге, таят в себе неисчислимые возможности конфликтов и вместе с тем все энергичнее выдвигают на первый план две другие формы милитаризма: маринизм и колониальный милитаризм. Мы, немцы, можем пропеть песню об этом развитии!

Маринизм, или флотский милитаризм, является родным братом сухопутного милитаризма и носит на себе все отталкивающие и злостные черты этого последнего. Он в еще большей степени, чем сухопутный милитаризм, является не только следствием, но и причиной международных опасностей, опасности мировой войны.

Если и хорошие люди и обманщики пытаются внушить нам веру в то, что, например, натянутые отношения между Германией и Англией являются только результатом некоторых недоразумений и травли злонамеренных газетных писак, хвастливых фраз плохих музыкантов дипломатии, то мы знаем лучше, как обстоит дело. Мы знаем, что эти натянутые отношения являются неизбежным следствием обостряющейся экономической конкуренции Англии и Германии на мировом рынке, прямым следствием безудержного капиталистического развития и международной конкуренции. Испано-американская война из-за Кубы, абиссинская война Италии, трансваальская война Англии, китайско-японская война, китайская авантюра великих держав, русско-японская война — все они, несмотря на все разнообразие их особых причин и условий, несли на себе одинаковую печать войны, основанной на стремлении расширить свое влияние[46]. И если вспомнить англо-русское обострение в Тибете, Персии и Афганистане, японо-американские противоречия зимою 1906 г. и, наконец, славной памяти конфликт в Марокко при участии Франции и Испании в декабре 1906 г.[47], то придется признать, что капиталистическая экспансионистская и колониальная политика заложила под здание всеобщего мира очень много опасных мин, зажигательные шнуры от которых находятся в самых различных руках и которые могут быть легко и самым неожиданным образом взорваны. Безусловно, может наступить такое время, когда раздел мира продвинется так далеко и поставит перед колониальными государствами вопрос о трестировании всех возможных колониальных владений и о прекращении таким образом колониальной конкуренции между отдельными державами[48], как это наблюдается в известной мере в области частной конкуренции при создании картелей и трестов отдельными капиталистическими предпринимателями. Но это произойдет еще не скоро и в случае экономического и национального подъема только одного Китая может быть отсрочено на неограниченно долгое время.

Таким образом, все мнимые планы разоружения[49] пока являются только глупыми сказками, мыльными пузырями и надувательством.