Книга Первый поцелуй Анны - Татьяна Гутиеррес

– Не лезет, – со стыдом бормочу я.

– Ничего. На вот это. – Соня кидает мне бесформенное платье. Я беру его в руки и наполняюсь сладкой негой. Шанель.

В доли секунды я стягиваю с себя футболку и слышу смех новоиспеченных подруг.

– Майка под футболкой? – похоже, они не могут остановить свой гомерический смех. Га-га-га продолжается, по крайней мере, еще минут пять. За это время я – таки напяливаю мешок от Шанель на себя и смотрюсь в зеркало. Из него не меня смотрит довольно странная особа: растрепанные волосы, предательски красные щеки и обезумевший взгляд. Если бы я не знала, что это Шанель, то сказала бы, что похожа я на разлагающуюся матрешку. Но это же Шанель! Просто надо привыкнуть, и я уверенна, что скоро все будут восхищаться тем, как я выгляжу в этом платье.

– Я могу взять поносить его?

– Да бери, бери. Можешь не отдавать. И тушь бери, не могу уже смотреть на тебя такую «естественную». – И они снова раздражаются гоготом. Что такого смешного во мне?

Спустя полчаса и два бокала неизвестно чего, принесенного мамой Сони, я с дарами стояла на выходе из ее дома. Ее мама с ослепительной улыбкой явно фальшивых зубов интенсивно махала мне и Аманде.

– Пока и спасибо за все, – благоговейно произношу я вот уже в пятый раз.

И когда дверь за Соней закрывается, обращаюсь к Аманде.

– Послушай, а почему ее родители так много ей покупают. Одежда, косметика. Одна только игровая приставка розового цвета, которая выдвигается по щелчку, чего стоит! Я такого ни в жизни не видела! – Говорю я взахлеб.

– Все очень просто: родители ее, также как и мои, в разводе. Вот и стараются перещеголять друг друга в подарках. Только вот очень скоро эти подарки надоедают и становятся ненужными. Ты же видишь, сколько хлама у нее. Я поначалу тоже как и ты смотрела на это все, как кобра на дудку. А сейчас мне это все и даром не надо. Да и тебе тоже. Зачем мешок этот схватила, теперь ей должна будешь до скончания века.

– Я поношу и верну. Мы так все время делали с подругой из старой школы. Правда, мы разного роста, и это очень ограничивало нас в одежде, зато размер обуви одинаковый. Вот мы и менялись, прямо на уроках, под партой, – я хихикнула, вспоминая те времена, а Аманда непонимающе подняла брови.

– А знаешь, чего Соня хочет на самом деле?

– Нет, чего? – спрашиваю я, мысленно перебирая в голове тот ограниченный список вещей, которых у Сони нет.

– Она хочет, чтобы ее как следует наругали. И курить стала только из-за этого. А на самом деле, ей совсем не нравится.

– Она поэтому хамит маме?

– О, ты еще не слышала, что она папе говорит, – Аманда прыскает смехом. – Мы тут недавно с ним и Соней ходили по магазинам. Так она попросила сумочку. Не дешевую, надо сказать, но безумно красивую. Ее отец отказался, сказал, что она еще ни разу не носила ту, что он купил в прошлый раз. Так Соня заорала на него на весь магазин, что ее никто не любит, никому она не нужна. Я стояла, и поверить не могла такому шоу. Даже я не смогла бы у отца попросить такую вещицу. Ну и что ты думаешь, через пять минут он был на кассе, покупал ей эту сумку и просил прощения, что сначала отказал, – Она снова смеется. – Высший класс!

Я на секунду представила реакцию моего папы на такой скандал, и мне тоже стало смешно.

– А она добрая, Соня, – сказала я. – Подарила мне платье и тушь. Я не думала, что она такая.

– Угу, – вяло кивает Аманда.

Наверное, завидует, что Соня мне что-то подарила, а ей – нет, – подумала я, и невольно подпрыгнула на месте, чем заслужила ухмылку со стороны моей новой знакомой. Боже, да с ними все время надо быть начеку. Ни одного неверного движения. Не то, что с Катькой. С ней мы могли танцевать безумные танцы племени тумба-юмба только из-за того, что закончились уроки. Какие же мы были глупенькие! Теперь передо мной новый мир – мир взрослых отношений и взрослых вещей!

Глава десятая

1 октября.

Дорогой дневник, прости, что долго не писала. Ты, наверное, умираешь от любопытства почему. Хотя обычно я долго не пишу, потому что писать-то нечего. А тут все наоборот, столько событий! С тех пор, как мы были у ведьмы, моя жизнь перевернулась. Про Макса я даже не вспоминаю. Тоже мне, дружок. Захотел повеселиться за чужой счет. Растрезвонил всем, что повез меня к ведьме проверить на трусость. Сказал, что я визжала, как только скрипнула дверь в дом. Мальчишки, наверное, за животы держались, когда он в красках описывал мой побег. А то, что это он отдышаться не мог всю дорогу, конечно, забыл упомянуть. Или все это было для убедительности? Если все так, то почему у меня такое поганое чувство на душе? Ведь я не наврала ни капли – он струсил. В школе все казалось классным, и увлекательным. Мне впервые захотелось туда, впервые я рада видеть одноклассников, а не опускаю взгляд при встречи с ними, и не прячусь за лестницей, как бывало не раз. Ощущения словно в фильме, когда главная героиня выходит победительницей. Почему Макс все время только качал головой, встретившись со мной взглядом? Почему не подошел, не сказал ничего в свою защиту. Я не верю, что все это было ради пяти минут смеха. Не верю! Над ним потешается почти весь класс. Знаю, знаю, что обещала ему не говорить. Но ведь это он хотел посмеяться! Даже вспоминать противно. Но да ладно, надо наконец повзрослеть и мне. А то нюни распустила, друга нашла… Уже размечталась. Вот, получай! Но теперь у меня есть подруги. Разве не этого я хотела? Только вот странное чувство не отпускает меня…

Ах да, совсем забыла – с сегодняшнего дня я на диете! И уже скоро буду влезать во все платья Сони. Она сказала, что с радостью даст их мне погонять, как только я смогу застегнуть их на себе!!! Скоро все увидят новую Анну! Анну, безупречно одетую, с аккуратным макияжем и способную дать отпор любому! Вот так то.

Последние строки я дописывала совершенно неузнаваемым почерком. Мне не терпелось снова прикоснуться к высшему дизайнерскому искусству. Но не успела я расстегнуть «молнию» на платье, как мама позвала ужинать.

Перескакивая через две ступени, я примчалась на кухню. Стоял обалденно вкусный запах котлет и пюре. И я плюхнулась на стул, плотоядно потирая руки. Вот это день, я понимаю! Но тут же вспомнила о своем несвоевременном решении о диете и тяжело вздохнув, буквально выдавила из себя:

– Мам, я так объелась у Сони, что не буду ужинать.

Мама с плохо скрываемым недоумением посмотрела на меня, так, что мне пришлось отвести глаза. Я никогда не умела убедительно врать. А мама знает меня лучше меня самой, и понимает, что от котлет я отказываюсь только в экстренных случаях (таких еще не бывало в моей жизни).

– Детка, ты не заболела?

– Да нет, нет, все отлично. Я, наверное, пойду наверх, ладно?

Поднимаясь по лестнице, я почувствовала, как мой желудок предательски урчит. Ничего, пускай. Помни о своей цели. Дизайнеры, наверное, и не шьют одежду больше 40 размера. Надо же, я всегда считала себя худышкой, а оказывается я так далека от идеала!