Книга (Не)прошедшая отбор - Юлия Удалова

Болезненно скривилась - ушибла лодыжку, и… Жутко обидно! Так обидно, что я даже подняться не могла. А в следующую секунду услышала сдавленный смех. Оказывается, за моими совместными со свиньями кульбитами уже давно, помирая от хохота, наблюдали двое – парень и девушка.

Хорошо одетые, модные и уверенные в себе - они явно были не местные, не ларюшинские. Похоже, из съемочной группы реалити-шоу.

Мало того, что насмехались, так девушка еще и записывала происходящее на айфон.

– Выкладывай видос, скорей выкладывай, - толкал ее в бок парень. – Эта свинота произведет фурор!

– Зачем вы так? – всхлипнула я. – Зачем вы так… со мной?

Хотела сдержать слезы, чтобы не заплакать перед ними, но не могла. Они катились по щекам – ненужные, горячие и стыдные.

– Заткнись, чухонка деревенская, - свысока бросила девушка. – Могла бы еще поблагодарить, что тебя в сторис выложили.

Я попыталась что-то ответить, но не могла справиться с рыданиями. Ну вот, совсем я все испортила! Надо хотя бы было сделать вид, что мне наплевать на их насмешки…

А парень меж тем достал сотенную купюру и помахал ей, брезгливо вытянув руку.

– Эй, ты, свинюшка, смотри, что у меня е-е-есть, - пропел противным голосом. – Если еще немного поваляешься в грязи для видоса, эта бумажка станет твое-е-ей…

Сидя в грязной, вонючей куче, я плакала и никак не могла взять себя в руки.

Чувствовала себя отвратительной, грязной, недостойной… Не девушкой. Не человеком…

Как они смеют предлагать мне такое? Неужели думают, что я… Что я, ради этих ста рублей…

– Что здесь происходит?

Знакомый голос заставил меня поднять голову.

Это был Глеб Рудной во всем его великолепии. Своей мужественной красотой и стильным видом он буквально затмил солнце.

– Да ничего особенного, Глеб Аркадьевич, просто… сторис, - пожала плечами девушка, кокетливо захлопав ресницами.

– Просто сторис? – выгнул бровь Рудной. – Просто сторис, ты говоришь? Кто позволил вам издеваться над этой девушкой? Возомнили себя лучше ее? Да ни черта вы не лучше!

А в следующее мгновение он выхватил из рук девушки айфон и зашвырнул его прямиком в ведро с помоями.

– Никчемные. Самодовольные. Безмозглые. Пустышки, - с яростью сказал Глеб, прямо глядя им в глаза. – Вы даже рядом с ней не стояли! С этого момента вы оба уволены из реалити-шоу «Царевна-лягушка» и я лично прослежу, чтобы ни на одном из каналов вас не взяли даже кофе на съемочную площадку самой захудалой передачи приносить.

Он подошел ко мне, наклонился, и, совершенно не брезгуя, подал мне руку и помог подняться.

Дальнейшее не укладывалось ни в какие рамки. Известный шоумен, лощеный и блестящий Глеб Рудной, входящий в десятку самых завидных холостяков России, стал помогать мне загнать поросят в сарай.

Подтянулось местное население – самые продвинутые снимали происходящее на телефоны. Девушка с утерянным айфоном и ее парень наблюдали за этим с отвисшими челюстями. Но Глеба все это, в отличие от меня, вообще не смущало. Как не смущали испачканные Антошкой брюки и рубашка. Порось, следуя своему излюбленному приему, несколько раз сбил телеведущего с ног, однако все же оказался побежден.

Глеб самолично отловил его и загнал в загородку. Такая же участь ждала Миньку и Доньку, которые, кажется, тоже слегка ошалели от оказанной им чести. Потому безропотно пошли в сарай.

– Спасибо, - прошептала я. – Спасибо…

Им невозможно было не любоваться. Костюм от, должно быть, какого-то именитого кутюрье, был безнадежно испорчен. Пахло от него так же, как и от меня. Волосы были взъерошены. Но лицо светилось задором, улыбка была чудесной и заразительной, да и вообще весь он, Глеб Рудной, даже такой был прекрасен. Ничего его не портило, ничего.

Какой же хороший, милый, простой…

Любимый… Проскользнувшее в мыслях слово чуть было не сорвалось с губ и испугало до дрожи в коленях.

– Да не за что! - махнул рукой Глеб и засмеялся. – Приглашай почаще, Бэмби! Меня тренер в тринажерке меньше изматывает. А он у меня зверь.

– А давайте… давайте к нам в баню, - выпалила я и тут же ужаснулась собственной смелости.

Да как же оно? Что я говорю-то, глупая? Он ни за что, ни за что не согласится!

– Баня? – с интересом переспросил Глеб. – Баня – это здорово. От бани я сейчас точно не откажусь!

ГЛАВА 9

– Глеб Аркадьевич… - позвала я, осторожно заглянув в предбанник. – Глеб Аркадьевич, я вам тут одежду принесла. Это папы моего, все чистое, выглаженное, вы не думайте… А костюм ваш я отстираю, как новенький будет, не переживайте.

Фух, хорошо, что он в парилке! А то я б от смущения в обморок упала – в бане ведь люди догола раздеваются. Сейчас положу аккуратную стопочку одежды в уголок – и бегом отсюда.

– Да я и не переживаю.

Глеб Рудной преградил мне дорогу, отрезая путь к отступлению. Вокруг его бедер было обмотано полотенце, а по влажному торсу стекали капли воды. Не сдержавшись, я тихо ойкнула и не заметила, как прикусила кончик своей косы.

– Он у вас дорогой, наверное, брендовый. На этикетке Бурбери написано.

– Барбери, - поправил Глеб и улыбнулся без всякой издевки. – Да забей, Бэмби, на костюм этот… Есть кое-что намного важнее.

– Что? – одними губами спросила я.

В предбаннике было жарко и меня кинуло в пот.

– Твои глаза, оленёнок - серьезно ответил Глеб Рудной.

Он привлек меня к себе, чтобы поцеловать и я сама потянулась к нему, словно от него зависела вся моя жизнь. Но громкий стук в маленькое оконце заставил нас вздрогнуть и отпрянуть друг от друга.

– Ульяна! – позвал мой отец трубным голосом. - Ульяна, ты там уснула, что ли? Зови Глеба к столу, все уж стынет!

Ужинать сели на летнике, под раскидистыми яблонями. К возвращению отца из рейса Наталья Семеновна накрыла роскошный стол – тут тебе и молодая картошечка была, и холодец, и соленья, и пироги разные.

Глядя, как запросто общаются Глеб и мой отец, которые сразу же познакомились, и сейчас дружно налегали на сливовую настойку, я только диву давалась.

В отцовой клетчатой рубашке известный шоумен выглядел не хуже, чем в костюме Барбери. Наоборот, ближе. Роднее. Проще. Самым обыкновенным парнем, между которым и мною не лежала такая непреодолимая пропасть.

Варя, конечно, не переминула начать ехидничать на мой счет в присутствии Глеба, припоминая все детали моих разборок с Антошкой, Минькой и Донькой. А потом и вовсе, склонилась к Глебу и начала ему что-то рассказывать, то и дело при этом кивая на меня. Похоже, припоминала какие-то особо смешные случаи из моей жизни. Зато Глеб слушал, нахмурившись. А потом тоже внимательно посмотрел на меня и, кажется, остановил поток Вариного красноречия. Она фыркнула, пожала плечами, и в скором времени испарилась, потому что ей кто-то позвонил.