Книга Талисман любви - Луанн Райс

Мэй сдержанно ждала, пока пройдет вспышка. Ей нравилась эта невеста средних лет. Она хотела найти способ помочь ей. Неожиданно для себя Мэй вспомнила о хоккеисте.

Их ладони соприкоснулись, когда он поднял на руки Кайли, а его синие глаза, казалось, заглядывали прямо в душу. Уже очень давно ни один мужчина не приходил ей на помощь. И теперь, желая поддержать Дору, Мэй вдруг подумала о глазах Мартина Картье и просто сказала:

– Душа подскажет вам. И сердце. – Она протянула руку и прикоснулась к груди Доры.

Ее рука была спокойна, и она почувствовала, как теплая энергия перетекает от кончиков ее пальцев в дрожащее тело невесты. Дора была довольно резкой и колючей, и все ее годы отражались в морщинках вокруг тонких губ. Но в тот момент годы как будто бы исчезли, и она опять превратилась в шестнадцатилетнюю девочку, хрупкую и очень ранимую.

– Вы всегда мечтали о свадьбе при свечах, – сказала Мэй.

Дора пристально посмотрела на Мэй, и глаза ее неожиданно заволокло слезами.

– Да, – прошептала она.

– Тогда она у вас будет.

– Но моя мама…

– Наберите глоток воздуха, – сказала Мэй, прислушиваясь к голосу матери Доры.

– Но она…

– Наберите глоток воздуха и скажите ей «нет».

– Они разведены. – Слезы заструились из глаз Доры. – Отец живет в Уотч-хилле со второй женой. У меня нет сестер… Я – ее единственная дочь. Она хочет, чтобы я все сделала правильно, у нее тоже есть свои мечты, и я не хочу разочаровать ее…

– Я знаю.

Дора порывисто обняла Мэй, но Мэй едва почувствовала это.

Повернувшись, она пошла в ванную. Она заперлась и пустила воду в раковину. Вода лилась мощным и стреми тельным потоком, достаточно громко, чтобы заглушить голоса тех, кто решал вопросы проведения свадебной церемонии. Она пустила воду погорячее, наклонилась и начала вдыхать пар. Она рисовала в своем воображении, как пар вымывает узлы внутри нее. Ее мать всегда велела ей верить в собственную силу, знать, что волшебство и магия суть обычная повседневная жизнь.

«Нельзя утонуть в бытовых вопросах, – всегда говорила невестам ее мама. – Не прячьтесь в вине, посещении магазинов, физкультуре или работе. Оставайтесь начеку, присутствуйте и сохраняйте свою связь с близкими». Когда Мэй подняла голову, она увидела зеркало, затуманенное паром. Очистив зеркало тыльной стороной ладони, Мэй посмотрела в глаза замершего свадебного планировщика. Ей было жаль, что она не может заклинаниями вызвать дух своей матери, найти утешение в одном из видений, которые даны Кайли.

Они говорили за дверью ванной комнаты. Их голоса проникали через тяжелую древесину в сознание Мэй. После всех споров Дора и ее мать пришли к согласию, свадьба состоится в пятницу вечером.

Мэй закрыла глаза. Почти все невесты надеялись, что безукоризненное платье, верно выбранный день, безупречный мужчина составят в целом идеальную жизнь. Так когда-то мечтала и сама Мэй. Она влюбилась, надеялась выйти замуж. Это выше ее сил, выше магии любви! Иногда она чувствовала, что она вот-вот задохнется от собственной горечи.

Но потом она вспоминала о Кайли. Любовь не прошла мимо Мэй; она только приняла совершенно иную форму. Мэй высушила лицо, затем вышла из ванной. Тобин шла ей навстречу с охапкой розовых роз, тетя Энид брела сзади.

– Это для Доры? – спросила Мэй.

Иногда мужчины посылали цветы своим будущим женам как раз тогда, когда те посещали «Брайдалбарн», и Мэй считала такой жест женихов весьма романтичным.

– Нет, – ответила тетушка Энид.

Она была самой младшей и единственной из оставшихся в живых сестрой бабушки Мэй, с такими же сине-белыми волосами, светло-голубыми глазами и ласковыми движениями, за которыми скрывалось глубокое любопытство ко всему, что происходило в жизни окружающих.

– Цветы тебе, – объяснила Тобин.

Подружки невесты окружили их, кто-то даже наклонился поближе, чтобы посмотреть, от кого же Мэй получила цветы.

Мэй прочитала на карточке:

«Спасибо. Мы победили. Мартин Картье».

– Это тот парень из самолета? – поинтересовалась Тобин.

– Да, – ответила Мэй.

– Мартин Картье? – выдохнула одна из подружек невесты. – Тот самый Мартин Картье?

– Хоккеист, – уточнила Мэй.

– Кто ж не знает, что он хоккеист. Самый красивый из всех спортсменов!

Черный кот потерся у лодыжек Мэй, заставив ее вздрогнуть.

– И как это вам удалось получить розы от самого красивого из ныне здравствующих спортсменов? – поинтересовалась миссис Уилсон.

– А что тут особенного? – ответила тетушка Энид, полуприкрыв глаза.

Мэй держала цветы, погружаясь в сильный мускусный запах роз. Аромат обволакивал ее и уносил куда-то очень далеко. Давным-давно никто не посылал ей розы, и от их аромата, смешанного с какими-то забытыми воспоминаниями, у нее перехватило горло.

– Нам с тобой надо бы укатить на велосипедах куда-нибудь подальше, – шепнула ей Тобин.

– Как только все разъедутся, – улыбалась, вдыхая удивительный запах роз, Мэй.

Глава 3

Бостон всегда был городом, обожавшим спорт. Газеты пестрели статьями о том, каких успехов добились «Медведи» в серии плей-офф. Мэй никогда внимательно не следила за хоккеем, но теперь она вдруг обнаружила, что стала регулярно покупать «Глоуб» и читать о Мартине, интересоваться счетом. Спустя неделю, в субботу, в полдень, в переполненном гостями и новобрачными «Брайдалбарн», они с Тобин оставили радио включенным (правда, приглушив звук), чтобы послушать игру.

– Что это за звуки? – поинтересовалась мать невесты, миссис Рэндолл, матрона из Блэк-Холла, недовольно хмурясь.

На ней был трикотажный костюм и туфли «Феррагоммо». Она имела весьма своеобразное понимание об этикете, которое не предполагало спортивные новости в свадебном салоне.

– «Медведи» играют, – ответила Тобин.

– Прошлый раз, когда мы были здесь, у вас играла такая красивая музыка – ну, помните, пела какая-то ирландская девочка.

– Лорин Маккеннит, – догадалась тетушка Энид. – Я сейчас поставлю.

Она начала доставать диск, но тут Мэй схватила ее за запястье.

– Они ведут три-два, и им осталось еще две минуты игры, – сказала она. – Мы просто обязаны поболеть за них.

– Любимая, это – «Брайдалбарн». Твоя мама всегда говорила, что мы продаем своим гостям настроение, а не только свадебную церемонию. И если они хотят Лорин Маккеннит…

– Жизненные принципы ее мамы никогда не спасали Мартина Картье, – возразила Тобин. – Можете меня уволить, но это – решающие встречи.