Книга Берсерк забытого клана. Стезя судьбы - Юрий Москаленко

— А-а-й! Мамочки! — пропищала Ксения, вылетая из моей кровати по направлению к красивенькой ширме.

— А-а-а-а! Психи! Говорили нескоро ещё! — заорала Полина Николаевна и метнулась туда же.

— Феликс, нельзя так реагировать, — нравоучительным тоном с абсолютным спокойствием заговорил Рафаэль.

— Действительно, — пролепетала сиделка, обязанности коей исполнила Марфа Шуйская. — Они же одеты в рубахи до пят!

На голову мне упал холодный компресс, заставив закатить глаза вверх.

Два озабоченных лица сосредоточили внимание на моём лбу, контролируя свёрнутое полотенце сразу двумя парами рук.

— Феликс, я настаиваю на том факте, что ничего предосудительного с тобой не сотворено, — отчеканил Высочество Иван, подав голос из-за спины Тёмного Варлода. — Мы все участвуем в твоём воскрешении!

— Все? — меланхолично уточнил я, медленно вставая и не обращая никакого внимания на свой внешний вид. — И все действуют так же, как мои ненаглядные, — я сам дал ответ.

Медленно ступая, я добрался до вешалки и вытащил из кобуры револьвер. Проверил каморы на наличие боеприпасов, а когда обернулся к врачующей компании то никого не увидел. Лишь скрип двери услыхал, закрываемой сквозняком из окна.

— Пристрелю толерантов! — проскрежетал я, сам же готовясь расхохотаться. — Все участвовали в лечении — да они охренели!

— Я так и сказала, — голос подала самая смелая, оставшаяся у меня. — Он скоро очнётся, а как всё это увидит — нас просто перестреляет, — добавила Скарлет, нисколько меня не смущаясь.

— Блин! — буркнул я, и пулей метнулся в кровать, где скрылся под одеялом по самые ноздри.

— Перестань, Феликс, — продолжила девушка, садясь на стул напротив меня. — Чего мы такого не видели в раненых парнях? Да каждый из нас через всё проходил, да не единожды. Или ты будешь стеснениями блистать, если меня распотрошат демоны и останутся мгновения для моего спасения? Станешь манерничать, вместо того чтобы залатать рану на груди или ноге? — она так укоризненно глянула мне в глаза, что я невольно отвёл свои. — Хотя, твоя реакция, милый, мне очень понравилась! — в её голосе зазвучали хулиганские нотки. — Как ты резко среагировал. А прогулка по комнате — даже дух захватило… А твоё выражение при игре с револьвером! У-у-у… У-х, прям! Красавец — прародитель великой морали.

— Может хватит уже? И подай мне одежду, — я снова взглянул на искренне улыбающуюся девушку и улыбнулся строптивой амазонке, рассмотрев ситуацию с иного ракурса, с правильного.

— Ага, ты не дёргайся!

Она бесцеремонно стащила с меня одеяло, благо по пояс, и очень строго мотнула головой, остерегая меня от сопротивлений. Скарлет аккуратно размотала бинт, обмотанный вокруг моего торса, и принялась за осмотр.

Я повиновался, сочтя эту процедуру важной.

Да и дань уважения девушке нужно отдать. Ей же важнее меня врачевать с беспристрастием, без стеснения и боязни моей непредсказуемой реакции. Она даже прощупала рёбра. Вдумчиво, одно за другим. И вовсе не щекотно, а чуть болезненно.

— Ну вот, вроде сработало, — подвела итог амазонка, беря мою одежду, чтобы подать её мне. — Все поделились жизненной силой и магической энергией. И всё одно, Феликс, у тебя самого поразительное восстановление смертельных ранений, — в её интонации я уследил некое восхищение, сопряжённое с толикой зависти. — Кстати, поутру прибыл нарочный от Маркиза, — Амазонка перешла к нашим общим делам. — Сам Сэр Бартоломей, сославшийся на личное знакомство с тобой. Он опечалился, узнав, что ты спишь, ведь мы не стали распространяться о твоих ранениях, полётах над городом посередь ночи, как и о схватках с демонами.

— Мило, — я напялил штаны, не вылезая из-под одеяла, что чертовски неудобно. — Может выйдешь, раз диагностика болезного закончена, а? — я намекнул на пикантность ситуации. — Я всё ещё парень, и снова здоровый, почти, — добавил я, наблюдая за её выражением пофигистки. — Я понял, ты ещё не всё мне высказала… Скарлет, позволишь задать вопрос конфиденциального характера?

— Давай, проявляй любознательность.

— Сколько лет Рафаэлю? — я задал вопрос, который давно не даёт мне покоя. — Заверяю тебя — наша беседа останется только между нами.

— А с какой точки зрения? — она сделала встречное уточнение, но я угадал риторический смысл и воздержался с ответной репликой. — С человеческой, со стороны светлых или… Или же ты рассматриваешь его возраст как Тёмного Магистра, Варлода… П-ф, да он и сам тебе сможет ответить, но раз ты стесняешься говорить с ним об этом, — она пожала плечами. — Я могу рассказать его короткую историю, если ты хочешь? А ты хочешь, я это вижу — она кивнула, увидев улыбку на моём лице. — Вон, как глазки заблестели! Тогда слушай, — Скарлет скрипнула стулом, подсаживаясь ещё ближе ко мне. — Ему не более тридцати, после перерождения из светлого Приора в Тёмного Варлода. Он из Италов, мигрировавших сюда ещё до великого противостояния Столетней Войны, — ей с лёгкостью удалось заставить раскрыться мой рот. — Да-да, Феликс, Рафаэль когда-то был светлым Магистром, как и Артур, твой друг, Великий Князь Шереметьев. Но случай, о коем он сам не рассказывает, повлиял на него в такой степени, что он умер и однажды воскрес в теле погибающего мальчика. А мальчик являлся сыном великого мага, служившего баронству Сквайров Бейли, — девушка замолчала. — Магия Рафаэля произвела впечатление на всех, несмотря на иную суть. Но он стал противовесом Тёмному Маятнику Магии… От чего? Как? Я не знаю, — девушка замолчала и встала.

— Получается так, что он молод, э-мм, сравнительно, — проговорил я.

— Физически — да, — Согласилась Скарлет. — Но иногда у него проскальзывают мысли, изречения и умения Тёмного Магистра, коему, как минимум, есть пара сотен лет.

От такого откровения у меня мурашками покрылась кожа. Вот ничего себе, сколь долго живут Тёмные Варлоды. Здесь попахивает конкретной дискриминацией светлой стороны магии. М-да, есть над чем поломать головушку.

— Он тебе нравится? — ляпнул я не отдавая отчёт пикантности вопроса. — Ой, Скарлет, прости меня. Я залез не в своё дело, собственно и не то я имел ввиду, как выглядит в контексте…

Тут я проявил неосторожность в движении правой рукой, надевая рубашку так, словно абсолютно здоров. Резкая боль пронзила мне грудь сразу в нескольких местах.

— Дебил! Ну-ка, ляг! — последовала незамедлительная реакция Амазонки. — Лежи молча, я попробую снять твою боль! Только не шевелись, и посильнее глазки прикрой, ишь впечатлительный какой! — поступил ряд предупреждений и наставлений, требующих беспрекословного исполнения.

Я повиновался, лёг и сильно зажмурился, ожидая постановки Рун лечебного свойства. Однако, всё снова пошло наперекосяк…

Зашуршала ткань снимаемой одежды, пробуждая во мне смятение противоречивых чувств.

Я сжался словно боевая пружина, откровенно не понимая, как вести себя в таком случае… В случае… А в каком?