Книга Живые тридцать сребреников - Петр Ингвин

Амелия кружила вокруг стола, как потерявший орбиту и по спирали сваливавшийся в атмосферу спутник. Чувствовалось, что силу притяжения не побороть. Остановившись в опасной близости к предмету интереса, Амелия принюхалась, тонкие бровки вздернулись:

— Натуральное?

Мира довольно кивнула. Тоже родители постарались.

Проявленное любопытство результата не дало, за стол не пригласили, и Амелия вернулась к разговору с близнецами:

— Отгадали?

— Не торопи. — Герда переглянулась со стоявшим за спиной братом, затем взор из-под белесых ресниц остановился на Сергее.

В глубине синих глаз сквозила такая тоска, что Сергей поежился. Жаль, что кому-то плохо на этом празднике жизни. Зато у него будет кому пожаловаться на вселенскую несправедливость, если дела пойдут не в желаемую сторону. Если, конечно, они туда пойдут. Не должны бы. Когда рядом Мира, в шкафу роза, а впереди долгая счастливая жизнь, о плохом просто не думается.

Герда отвела взгляд.

— Сначала нужно доставить травоядного, — глухо сказала она, — иначе никак.

— Потом с ним нельзя будет оставить любого из других. — В размышлениях Ганс по-детски грыз ноготь. — Время между вторым и третьим рейсом для кого-то окажется последним. Задача не имеет решения.

Герда сверкнула взглядом в его сторону, пальцы Ганса мгновенно убрались от лица… а зубы прикусили нижнюю губу: думать без участия тела он почему-то не умел.

— Объясните, в чем дело. — Мира села на диван у стола и похлопала рядом с собой ладонью, приглашая Сергея. — Мы тоже поучаствуем.

— Загадка на сообразительность, — сказала Амелия, кисло морщась, пока Сергей мостился рядом с Мирой. — Прибывший на чужую планету одинокий исследователь обнаружил три разумных вида — растение, хищника и травоядное. Их нужно доставить на яхту, а транспорт рассчитан на водителя и одного пассажира. В каком порядке это сделать, если оставшиеся без присмотра съедят друг друга согласно пищевой цепочке? Предупреждаю, это не обманка, решение существует.

— Хорошо быть таким исследователем, чтобы в одну миссию сразу три вида открыть. — Разгадка не находилась, и Ганс увел разговор в сторону. — Мы запоздали родиться, все интересное давно обнаружено. Даже если куда-то полететь, в любом месте найдем следы тех, кто побывал там раньше.

Мира не согласилась:

— Шлюзы появились не так давно, к звездам до сих пор летят сотни новых, а до того в неизвестность ушли колонизаторские ковчеги. Мир непредставимо огромен. Было бы желание, и, если постараться, найдешь все что угодно.

— Нашли бы планету, где не нужно учиться в школе, — мечтательно протянула Амелия. — Чтобы — р-р-раз, и все знаешь!

— А экзамены сдала — и забыла, — подхватил Ганс.

— Зачем забывать? Хочу, чтобы впаялось в память навсегда и простейшим способом. Допустим, подключаешься к сети через… как бы проще к ней подключиться?

— Проще всего мальчикам. — С задавленным смешком Герда спрятала лицо у плеча брата. На виду остались только глаза — вновь глядевшие в упор на Сергея. И опять вместо веселья — пустота, мрак и белая мгла.

— Хорошо быть исследователем… — вырвалось у Сергея.

У Миры взметнулись длинные золотые ресницы:

— Ты сделал выбор?

— Нет. Просто сказал.

— А вдруг твое призвание — именно это? — Так и не присевшая Амелия сделала к нему шаг. — Я бы тоже с удовольствием пошла в исследователи.

Какая разница, куда пошла бы Амелия. Сергей смотрел на Миру.

— Тебе подойдет, — кивнула она задумчиво.

— А тебе?

Кровь хлынула к его щекам, но — повезло — вопрос не услышали, Мира в этот момент обратилась ко всем:

— Ваша задачка изначально не верна, в определении содержится ошибка, которая сводит решение на нет.

— Ошибки нет! — вспылила Амелия.

— Была бы троица разумна — не стала бы, едва оставшись наедине, кидаться друг на друга. И нормальный исследователь не потащил бы живых существ на яхту, если у них обнаружился разум. А по самой загадке скажу, что ей сто лет в обед, это переделанная история про лодку, которая вмещает двоих, про лодочника и про трех человек разных наций, которых нужно перевезти через реку, причем из этой тройки первый за что-то ненавидит второго, второй с детства не любит третьего, а третьему на всех плевать, лишь бы не трогали. Отгадка в том, что одного периодически нужно возить обратно.

Амелия скорчила недовольную рожицу, а Ганс покачал головой:

— Эти нации… Как можно было не договориться между собой? Не понимаю.

— Они тоже друг друга не понимали, — объяснила Мира. — Языки были разные.

— А нам из-за них приходится все пять языков осваивать, и это не считая общего.

Мира фыркнула:

— Пять? В международной организации, которая объединяла землян, было двести наций! И язык у каждого свой.

— Они учили все двести?! — не поверил Ганс.

— Не знаю. Сохранились языки тех, кто отправил ковчеги, с тех пор мы учим всю пятерку.

— И общий, — добавил Ганс. — Он хоть и состоит из их смеси, но это отдельный язык. Уже шесть.

Угощения манили, Сергей видел, как гости поочередно оглядываются на стол, но приглашения садиться не поступало. Он тихо спросил Миру:

— Ждешь родителей?

Ее мама работала медиком в восстановительном центре, папа был инженером техподдержки.

— Они у себя, — палец Миры указал вниз, где располагались спальни. — Остальное полностью в нашем распоряжении.

Последняя мысль должна была обрадовать… но нет. Глядя в сторону, он глухо поинтересовался:

— Будет кто-то еще?

Мира опустила глаза:

— Должен Вик подойти.

— Ясно.

Тягостность минуты разрядила Амелия:

— Пока ждем, давайте сыграем во что-нибудь. В конце концов, мы так редко собираемся, а есть множество игр, в которые с дисплеем не сыграть. Предлагаю по жребию завязать кому-нибудь глаза, и пусть он на ощупь отгадает того, кого найдет!

Выпалив, она странно сгорбилась и как бы сдулась, будто из нее выпустили воздух, взгляд конфузливо пробежался по одноклассникам: поддержат ли?

Ганс, не сводивший глаз с Амелии (когда она не видела, что на нее смотрят), уже примерил ситуацию на себя.

— Я — «за». В такое, сидя по домам, точно не сыграть.

Он взбудораженно замер в ожидании решения остальных.

Белая императрица в кресле выпятила грудку и положила ногу на ногу.

— Мне тоже нравится.

Ее старания предназначались для Сергея: и поза, и тон, с каким было сказано, и красноречивый взгляд, говоривший: до официального партнерства не доросли самую малость, но это же не повод отказываться от маленьких шалостей на большие темы?