Книга Последний бой президента - Александр Тамоников

Суперо выпустил облако ароматного дыма и произнес:

– Что ж, грамотно, ничего не скажешь. Но мне надо обсудить данный вопрос с майором Бьяндо.

– Это ваше право. Я подчинюсь любому приказу.

– Вы довели свое предложение до капитана Фонта?

– Не успел. Я отправился в казарму и встретил вас.

– Доведите. Мне важно знать и его мнение.

– Он не будет против.

Командир полка повысил голос:

– Не надо говорить от имени других людей. У каждого человека могут быть своя точка зрения, собственное мнение, которые следует уважать.

Диес изобразил удивление.

– Вы это серьезно? Командир батальона должен согласовывать свое решение с подчиненными? По-моему, он обязан довести его только до вышестоящего командира, отдав приказ, следить за беспрекословным его исполнением.

– Ладно. Вы правы, но до капитана свое видение ситуации все же доведите. Непосредственно имитировать штурм предстоит ему. Он же будет нести основную часть ответственности.

– Не думаю. Она лежит не на нем, а на нас с вами.

– Вы свободны. Ожидайте решение майора Баргаса.

– Есть, сеньор подполковник!

Построение и совещание в клубе пришлось проводить начальнику штаба, так как Суперо куда-то уехал. Майор Баргас сделал это быстро, можно сказать, стандартно. Он зачитал приказы и распоряжения, поступившие из вышестоящих штабов, выслушал доклады командиров подразделений о состоянии дел в батальонах и отдельных ротах, на этом закончил совещание и отпустил офицеров.

Майор Диес и капитан Фонт вышли из здания клуба.

– Как дела, Энрике? – тихо спросил ротный.

– Пока порядок. Давай отойдем отсюда.

Они вышли на плац, расположенный за штабом полка. Сейчас он был совершенно пуст, и никто не мог слышать их разговора.

– Нам очень повезло, Мартин. Я торопился, гнал машину, насколько хватало мощности. Ведь мне надо было найти рыбаков, которые переправили бы наши семьи на остров Санпаса. Подъехав к причалу, увидел лодку Присто, а потом и его самого. Представляешь, именно сегодня он привез рыбу и сдал ее скупщикам за полцены. Ему и этого хватает. Я окликнул его. Он был сильно рад, а мне надо было торопиться. Я обрисовал ему ситуацию, естественно, не проронив ни слова о предстоящей операции, попросил укрыть Еву с Гаспаром и Диану, да так, чтобы военная полиция не нашла. Присто рассмеялся и сказал, что их не только военная полиция, но и вся армия не найдет.

– О причинах столь неожиданной просьбы не спросил?

– Нет. Такое не в его правилах. Если товарищ его о чем-то попросит, то он сделает это без лишних разговоров.

– Но завтра он по радио узнает о мятеже на площади Конституции.

– И что? Это ничего не изменит. Слово свое он держит всегда. Так будет и на этот раз.

– Да, повезло тебе. И вернулся ты вовремя.

– Я столкнулся с Суперо в коридоре казармы. Он что, проверял, чем занимается твоя рота?

– Да.

– Замечания были?

– Нет, все нормально. А тебя он повел в штаб полка?

– Да. Я доложил ему результаты разведки. Он выслушал меня, забрал карту, схему, сказал, что необходимо утверждение измененного плана майором Бьяндо, к которому и отправился. Поэтому построение и совещание проводил начальник штаба.

– И что ты ему, интересно, доложил такого, что он поехал к Бьяндо?

Комбат все объяснил, пока они шли к казарме.

– Понятно, – проговорил Фонт. – Значит, маршрут номер два, разворачивание по схеме «разорванный круг».

– Это даст нам возможность избежать агрессивных действий со стороны частей, которые выйдут на защиту дворца Ла-Монеда и здания министерства обороны. Карабинеры охраны для нас не противник.

– Это ты правильно сделал. Мы реально возьмем под контроль всю площадь. Черт возьми, а ведь не так уж и сложно организовать переворот. Рота на площади, пара батальонов вокруг дворца, полк вторым кольцом, штурмовое подразделение внутри. И все! Президент заблокирован. Дальше остается быстро заставить его объявить об отставке или убить. Как же все просто. Почему Альенде не предпринимает элементарных мер безопасности?

– Могу только предположить. Наверное, во всем, что касается безопасности, президент положился на Пратса и Пиночета. Либо он считает, что сможет обратиться к народу и тот выйдет на улицы вместе с войсками гарнизона, что приведет к подавлению переворота.

Фонт кивнул и проговорил:

– Возможно, что именно так он и думает. Альенде служил в армии и даже является офицером в отставке, но все же по основной профессии он медик, аристократ с либеральными взглядами. Это неприемлемо для любой латиноамериканской страны. Здесь должны быть сильные президенты, верховные главнокомандующие, способные вести за собой армию и флот. К тому же Альенде слишком доверчив, что мешает ему разобраться в собственном окружении. Это-то и может его погубить.

– И наверняка погубит. Если только за него не выступит Пиночет. Вот он действительно сильная личность. Но захочет ли генерал после переворота отдать власть? Вряд ли. Значит, нас ждет смена правления.

– Довольно этого дерьма, Энрике.

Фонт удивился и спросил:

– Ты это о чем?

– О политике. Мы люди военные, наше дело выполнять приказы.

– Это смотря чьи.

– Тех людей, которые реально главенствуют в стране. Все надоело. Встретишься с Торнеро, обеспечишь проведение отбоя раньше положенного времени, в двадцать один час, потом отправишься отдыхать. Завтра непонятный, но точно непростой день. Все должны видеть, что ты вечером, как и обычно, пошел к своей жене.

– Тебя это тоже касается.

– С каких это пор ротный указывает комбату?

– Да брось, Энрике, эту субординацию. В камере будет не до нее.

– Не каркай. До встречи в шесть утра в расположении роты.

– До встречи.

Комбат направился в штаб. Он должен был разобрать бумаги, собравшиеся за день. Капитан Фонт пошел в расположение мотопехотной роты.

Лейтенант Торнеро только распустил свой взвод перед построением на ужин.

Фонт подошел к нему и сказал:

– Необходимо согласовать наши завтрашние действия на марше и на площади.

– Я готов, сеньор капитан.

– До этого один вопрос. Твой ротный интересовался, для чего взвод передают мне?

– У меня нет. Но с ним разговаривал начальник штаба полка майор Баргас.

– Понятно. В канцелярии сейчас есть кто?

– Писарь. Командир и взводные пошли по домам, остался заместитель.