Книга На условиях любви - Мелани Милберн

– Наверное, ты скучаешь по всему этому.

– Да. Очень, – вздохнув, призналась Бруни.

– Расскажи мне о своей работе в танцевальной студии, – попросил Кейн.

– Я работаю пять дней в неделю. Обучаю детей классическому балету.

– И много у тебя учеников?

– Я работаю со своей подругой Паулиной и еще двумя молодыми учительницами. В нашей студии около ста пятидесяти учениц.

– Так много маленьких девочек в балетных пачках! – усмехнулся Кейн.

– Да.

– Скажи мне, неужели все девочки мечтают стать балеринами?

– Не только девочки. У нас учатся и мальчики.

– Им, должно быть, трудно быть, так сказать, белыми воронами, – предположил Кейн.

– Мы стараемся сделать все возможное, чтобы они чувствовали себя комфортно. Один мальчик очень талантлив. Думаю, из него получится отличный актер.

– Разве не многие делают успехи?

– Не многие девочки, не говоря уже о мальчиках. Дело ведь не только в таланте. Немаловажную роль играет и физическое здоровье, и удача, и профессиональные навыки.

– А что остановило тебя?

– У меня слабые колени, – вздохнула девушка.

– Ты консультировалась с кем-нибудь?

– Я была у лучшего врача в Сиднее, и он сказал то же самое, что и все остальные. Посоветовал заняться плаванием вместо танцев.

– Ты сказала ему, что отлично плаваешь на спине? – поддел ее Кейн.

– Нет... я не сказала ему об этом.

– На твоем месте я бы непременно сообщил.

– Я не плавала уже много лет, – призналась Бруни. Ее взгляд упал на небольшой шрам над его верхней губой.

– Я тоже, – сказал Кейн и позвал официанта, чтобы получить счет.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

По пути к машине Бруни не могла не думать о вечере, который они провели вместе.

Вместе. Какое сокровенное слово по отношению к такому хлыщу, как Кейн Капрулас!

Между тем мужчина открыл дверь автомобиля и только после того, как Бруни села и пристегнулась, занял водительское сиденье.

Девушка украдкой наблюдала, как играют его мускулы, любовалась грацией, с которой он двигался, и не могла скрыть своего восхищения.

– Я тут подумал, что мы могли бы выпить по чашечке кофе где-нибудь, – первым нарушил тишину Кейн. – Я склоняюсь к своему или твоему дому, но готов выслушать и другие предложения.

Бруни вдруг захотелось посмотреть, где ей придется жить вместе с Кейном.

– Поедем к тебе, – сказала она, отчего-то покраснев.

– Решено. – Кейн завел мотор и с визгом тронулся с места.

Его дом оказался совсем не таким, как ожидала Бруни. Она представляла себе огромных размеров здание с множеством разных излишеств, какие обычно строят внезапно разбогатевшие люди. Как же велико было ее удивление, когда они подъехали к более чем скромному особняку, который лишь немного выделялся среди соседних домов.

Они подошли к входной двери. Кейн открыл ее, пропуская девушку вперед.

Светлый просторный холл так и приглашал войти. Наверх вела широкая витая лестница, которая не шла ни в какое сравнение со старой, скрипящей лестницей в Мерсифилдс.

– Кухня там, – Кейн указал на дверь напротив. – А если тебе нужна ванная, то это первая дверь налево.

Бруни направилась в ванную. Не столько чтобы умыться или подкраситься, сколько для того, чтобы собраться с мыслями.

Девушка взглянула на свое отражение в изящном зеркале, размышляя, как ей держаться дальше.

До сих пор Кейн вел себя очень вежливо, но будет ли он столь же учтив, когда наденет кольцо на ее палец?..

Она отдана ему как трофей, добытый на тропе войны, если можно так выразиться. Кейн много лет ждал момента, когда сможет наконец обладать ею. И, несомненно, он в деталях продумал свой план мести...

От этой мысли дрожь охватила все тело Бруни. Она умылась холодной водой и вытерлась пушистым полотенцем, не переставая восхищаться тем, кто поддерживает такой безупречный порядок в этом доме.

Все лежало на своих местах. Нигде не было не то что использованного стакана или тарелки, здесь не было и пылинки. Зеркало в ванной сверкало. Интересно, Кейн хочет, чтобы я поддерживала такую же чистоту? – размышляла девушка. Или его слова были лишь угрозой?..

Кейн ждал ее в кухне. В руках у него был поднос, на котором стояли две чашки кофе, бутылка ликера, пара бокалов и тарелочка с шоколадом.

Бруни тут же с жадностью посмотрела на шоколад, предвкушая, как он будет таять у нее во рту.

Не забывай, что ты прибавила целых три килограмма на Рождество, напомнила себе девушка.

– Нет, спасибо, – отказалась Бруни, когда Кейн предложил ей кусочек.

– Ты на диете? – удивился тот.

– Всегда, – вздохнула она, взяв чашечку кофе с подноса.

Кейн лишь улыбнулся, чем разозлил Бруни. Почему он не заверил меня в том, что я не нуждаюсь в диетах? – спрашивала себя девушка. Большинство мужчин именно так бы и сделали. Но потом Бруни вспомнила, что Кейн всегда отличался от других. Он никогда не говорил пустых комплиментов.

– Давно ты живешь в этом доме? – из вежливости поинтересовалась Бруни.

– Почти три года.

Бруни замерла. Три года. Неужели он три года жил так близко? Ее квартира находилась в нескольких минутах ходьбы от бухты Уотсона. Сколько же раз она проходила мимо его дома, даже не зная о том, что Кейн совсем рядом! Может быть, они даже проходили мимо друг друга на улице...

– А где ты жил до этого? – спросила Бруни, только чтобы нарушить тишину, повисшую в комнате.

– То тут, то там, – расплывчато ответил Кейн. – Я так понимаю, ты уже купила подвенечное платье? – резко сменил он тему.

– Откуда ты знаешь? Ты говорил с мамой?

– А что? Не делай из этого проблему, милая. Да кто он такой, чтобы звонить моей матери и расстраивать ее? – злилась Бруни. Тоже мне зять! Он враг нашей семьи. Ничто не сможет этого изменить.

– Не думаешь, что другим людям может показаться странным, если я не буду общаться с твоими родителями?

– Я считаю, для людей будет странно, если ты будешь вести себя с ними как зять. Ты забрал у них все, включая меня. Полагаю, это объявление молчаливой войны.

– Никто, кроме нас и твоих родителей, не узнает об этом. Все они будут считать, что мы поженились по любви.

– По любви? Да как ты смеешь использовать это слово по отношению к нашему браку?! – воскликнула Бруни.