Книга Лебединые одежды - Екатерина Гордиенко

Хильд поднесла руку ко рту в запоздалой попытке прикрыть следы. Поздно, Фрейя схватила ее запястье и заставила развернуться к свету.

— Что случилось?

— Н-ничего. Я сама… случайно.

— Знаю я эти случайности, — сердито пробормотала Фрейя, — в доме моего братца без его ведома даже муха не сдохнет. А это что?

Она дернула рукав платья Хильд верх, открывая багровые синяки. На второй руке обнаружились такие же. Фрейя по-кошачьи зашипела, когда из под высокого ворота платья показались четкие отпечатки пальцев. Она отодвинулась и уставилась на Хильд широко открытыми глазами. Та невольно сжалась, не зная, чего ожидать.

— Это Орвар?

— Я…

— Не ври мне, девочка. У меня встроенный детектор лжи.

Хильд закрыла глаза:

— Он.

— Убью, — тихим и страшным голосом пообещала Фрейя.

Хильд зажмурилась еще крепче. Наверное, пришла пора готовиться к смерти. Она вздрогнула, когда над головой прозвучало гневное:

— Орвар! Орвар Хорфагер!

— В чем дело? — Орвар появился, словно стоял за дверью. — Не кричи, Фрейя. Если у тебя проблемы с Хильд…

— Нет, братец, — сообщила ему сестра, — с этой минуты у меня проблемы с тобой.

— И все-таки успокойся, милая, — поддержал Орвара конунг, — и объясни нам, что случилось.

— Успокоиться? — Продолжала бушевать Фрейя. — Да в мире не хватит валерьянки, чтобы успокоить меня. Смотри!

Она дернула ворот платья Хильд, ткань треснула по шву и расползлась до самого плеча. Не готовая к такому внезапному нападению, Хильд чуть не опрокинулась на диван.

Хокон тихо присвистнул и перевел взгляд на Орвара. Тот стоял, набычившись и сжав кулаки:

— Не лезь не в свое дело, сестра. Это между мной и Хильд.

Он сделал шаг к дивану, намереваясь взять Хильд за руку, но Фрейя втиснулась между ними и с силой толкнула брата в грудь.

— Ну н-е-ет! — она встала на цыпочки и грозно посмотрела ему в глаза. — Я все про тебя знаю.

— Что ты знаешь?

— А все! И то, что эта девушка два года была твоей любовницей. Ты снял ей квартиру и прятал ее ото всех, как будто эта связь тебя позорила!

— Фрейя…!

— А когда она поумнела и сбежала, ты три года искал ее! Ты с ума сходил… — ее голос зазвучал мягче, но тут же обрел прежнюю силу: — А когда нашел наконец, то первым делом избил!

Орвар отвел глаза, он стоял, опустив голову, только круглый желвак проступил и шевелился на щеке.

— Я за тебя переживала, брат. Я думала, что ты нуждаешься в понимании и сочувствии. Но нет! — Фрейя чуть не ткнула указательным пальцем брату в глаз. — Ты нуждаешься в большой клизме!

Со стороны двери раздался придушенный кашель. Кажется, конунг пытался замаскировать смех. Фрейя зыркнула глазами на мужа, кашель стих.

— Так вот мое решение. Так как девица Хильд… Хильд, как звали твоего отца?

— Гримнир.

— …Хильд Гримнирдоттер является сиротой и не имеет никаких родственников, я беру ее под свою опеку. С этой минуты она получает защиту и пищу под моим кровом. А ежели кто будет чинить ей обиду, я стану ее представителем на тинге.

— Ты не можешь этого сделать, Фрейя. Она человек.

— Да хоть суслик! — Опять взорвалась Фрейя. — Перед законом все равны. Раз она тебе не сестра, не жена и не невеста, никаких особых прав на эту девушку ты не имеешь. Ты же ему не невеста, Хильд?

— Нет, — с облегчением выдохнула та.

— Вот и хорошо. Пойдем, я покажу тебе твою комнату. Уйди с дороги, Орвар.

— Нет. Я не согласен.

— Отлично. Можешь вызвать моего мужа на хольмганг (2). А мы идем отдыхать. — Уже выходя из комнаты, она обернулась и ядовито добавила: — Вот тебе урок, братец, береги то, чем дорожишь. Найди способ заставить женщину быть с тобой, не оскорбляя ее.

Мужчины проводили их взглядом, затем посмотрели друг на друга.

— Хокон, — умоляюще произнес Орвар, — ты же можешь повлиять на нее, я знаю.

Конунг покачал головой:

— Только не в такой ситуации. Ты же знаешь, как она относится к насилию над женщинами.

Орвар знал, и знал причины такого отношения. Но сдаваться не собирался:

— Если Фрейя зайдет слишком далеко, то дело и вправду может дойти до поединка.

— Ну, тогда я тебя убью, какие проблемы.

— Или я тебя.

— Тогда это случится со мной не в первый раз. Значит, такая моя судьба, и встретимся в Вальгалле.

— Встретимся в Вальгалле.

Орвар повернулся и пошел, но не в сторону ожидающего лимузин, а к стене, где под среди можжевельника терна была замаскирована калитка, соединяющая две усадьбы. Ступив на свою землю, он начал раздеваться, роняя за собой по дороге пиджак, ремень, сорочку… Оставшись совершенно голым, как в день своего рождения, он побежал в глубину парка, где скрытые от посторонних глаз стояли несколько древних дубов. Их кора на высоту в два человеческих роста была изодрана огромными то ли когтями, то ли зубами. В последние три года с наступлением темноты в этот уголок не рисковали заглядывать даже самые близкие его люди — кровные побратимы и родная сестра.

Теперь настал черед Хокона смотреть в спину своего родича. Он подождал, пока хлопнет калитка и с облегчением выдохнул. Во время ужина напряжение за столом возрастало так стремительно, что в какой-то момент его рука сама потянулась к карману, чтобы проверить, на месте ли шприц с транквилизатором.

Человеческая девушка Орвара держалась хорошо и могла обмануть кого угодно, но только не Фрейю. За весь вечер Хильд ни разу не улыбнулась Орвару, даже не взглянула на него, но запах ее страха конунг мог бы почуять даже с прищепкой на носу. Фрейя улыбалась плотно сжатыми губами и момент, когда она покажет зубы был всего лишь вопросом времени.

Хокон отдавал должное своей умнице-жене, она продержалась до конца ужина, зато потом рванула так, что мало не показалось никому. Зато родственничек удивил — не перекинулся, даже когти не выпустил. То ли не хотел ссориться с сестрой, то ли опасался напугать свою девочку.

Бедолага, вздохнул конунг, она явно еще не поняла, во что вляпалась. Впрочем, что ее винить — для людей эйги (3) давно стали чем-то средним между сказочными персонажами и детскими страшилками. А вот чем думал Орвар — другой вопрос. Видимо, нижней головой, как всегда.

Когда Хокону доложили, что зять снял квартиру для человечки, он удивился, но не придал этому значения. Орвар почти не изменился: работал за двоих, дрался за пятерых и трахался за семерых. Бегать по бабам не перестал, даже пару раз выплатил виру оскорбленным семьям. Конунг был уверен, что скоро все уладится. Потому и не вмешался, когда Хильд прокралась на тинг и увидела, как Орвар расправляется со старым врагом.