Книга Новые приключения Пышки на сайте знакомств. Отвязные домохозяйки - Оксана Новак

У Сашки же было красиво и уютно, как на картинке журнала «Бурда моден»: здесь сидели за большим столом, накрытым белоснежной скатертью, и пили чай из красивых голубых чашек, разливая сливки из маленького молочника. Сашкина мама была женщиной высокомерной и скупой на проявление каких-либо эмоций, но в целом мне удавалось добиться ее расположения, думаю прежде всего потому, что она обожала своих детей: Сашку и ее младшего брата. И приведи ее дочь бегемота на поводке в качестве подруги, мама приняла бы его без лишних разговоров. Подружившись с Сашкой в пятом классе, мы сроднились до самого окончания школы. И все этапы нашего взросления прошли вместе: рисовали друг другу первые стрелки на глазах, изучали «энциклопедию секса», найденную у ее родителей, постигали премудрости моды и стиля.

Сашка была девочкой умной, с потрясающим чувством юмора и явным талантом к рисованию. Творчеством мы занимались постоянно: я писала стихи, а подружка рисовала к ним иллюстрации, делали стенгазеты, лепили из теста забавные фигурки и, жирно обмазав их яичным желтком, выпекали в духовке. Подруга в течение долгих лет была моим абсолютным кумиром, и я, пожалуй, поколотила бы любого, кто осмелился бы не признать Сашку Градову воплощенным идеалом.

Судьба развела нас сразу после школы: я пошла учиться в Мурманский пединститут, Сашка же уехала поступать в Питер. Ее родители тоже вскоре покинули наш северный город и уехали в Москву, где высокопоставленный папа вскоре занял должность замминистра. Первое время мы активно переписывались, созванивались, ездили друг к другу в гости, но с годами все больше отдалялись друг от друга. И когда четыре года назад я переехала в Питер, Сашка не очень-то обрадовалась моему звонку. «Ну, как устроишься, звони…» – равнодушно сказала она, и я поняла, что еще одна страница моей жизни закрылась навсегда.

Но пару месяцев назад Сашка вдруг стала активно звать меня в гости, и я решила полюбопытствовать: как поживают жены банкиров? Да-да, мадам Градова полностью подтвердила простую сермяжную истину «деньги к деньгам» и, оправдав статус дочки замминистра, вышла замуж за банкира.

Мое отношение к богатым людям было сродни отношению посетителя зоопарка к белому медведю: я восхищалась их красотой и силой, но радовалась разделяющей нас перегородке. Люди в черных машинах с мигалками и вереницей охраны никогда не вызывали у меня ни зависти, ни трепетного восторга.

В девяностые, когда большинству людей приходилось буквально выживать, а мои друзья, имеющие по два высших образования и пашущие на двух работах, голодали, в моем кошельке лежала тысяча долларов на мелкие расходы. Социалистическая собственность, ввиду распада данного политического строя, временно оставалась бесхозной, и мой муж оказался одним из тех, кто активно помогал ее утилизировать, а именно: воровал цветные металлы и продавал их в Прибалтику. Это были легкие, шальные деньги, он таскал их у государства, а я у него, таким образом, мы оба свято соблюдали свои интересы.

Что делать с внезапно свалившимся богатством, нувориши девяностых не знали, поэтому каждый воплощал свои собственные мечты: кто-то ездил по заграницам, раздавая стодолларовые чаевые неграм-привратникам, кто-то ежемесячно менял иномарки, кто-то дорвался до баб. Нищие, неожиданно получившие большие деньги, банально предсказуемы. Мой муж находил удовольствие в накопительстве, я же отдала все силы на осуществление детской мечты – а мечтала я, начиная с пятого класса, только об одном: я хотела иметь такую же прекрасную квартиру, как у Сашки. Это стало моим фетишем, навязчивой идеей – девочка из хрущебы была уверена, что счастье живет во дворцах. А дворцом для меня была та самая просторная квартира с высоченными потолками, раздельными комнатами, огромными арочными окнами и блестящей кафельной плиткой в уборных.

И когда я узнала, что бывшая Сашкина квартира выставлена на продажу, я потеряла покой и сон! Чего мне стоило уговорить мужа купить эту квартиру – отдельная история, но на пути к моей мечте я не остановилась бы ни перед чем. К счастью, до убийства дело не дошло, муж принял мои доводы о «выгодном вложении капитала», и вскоре я открыла дверь в квартиру моей мечты собственным ключом.

Я была счастлива ровно два месяца, пока покупала и расставляла мебель, вешала на стены картины и шила на заказ шторы и балдахины. Как только вся работа по воплощению мечты в реальность была закончена, я села за большой стол, расставила дорогую посуду, нажала пульт от японского телевизора и налила себе бокал «Реми Мартин»:

– Оксана Павловна, – сказала я себе. – Поздравляю вас с осуществлением мечты!

Конечно, мы устроили шумное новоселье, и многочисленные гости какое-то время поддерживали во мне ощущение счастья, подкрепленное чувством превосходства над другими. Но когда все знакомые побывали у меня в гостях и восторженные возгласы утихли, я с тревогой обнаружила, что ощущение победы над судьбой стремительно улетучивается и спустя буквально пару недель от него остался лишь едва заметный дымок, который таял на глазах, обнажая пыльные закоулки моей души.

Так я поняла, что счастье живет не во дворцах, а исключительно внутри человека. И никакие дорогие девайсы, купленные в магазине, не смогут заполнить пустоту и одиночество внутри тебя. С тех пор я жила с мыслью, что в мире есть только одна ценность – ценность человеческих отношений. Все остальное – не более чем приятное дополнение и телесный комфорт.

Итак, свой второй визит я нанесла в двухэтажную квартиру на Литейном проспекте, где дверь мне открыл квадратный человек в темном костюме и, прежде чем пустить в квартиру, провел по мне миноискателем. Передо мной простирался огромный холл, увешанный зеркалами и уставленный пальмами, посередине которого стоял скромный такой фонтанчик из малахита – не больше полутора метров в диаметре. Мадам Градова, хоть и не была предводителем дворянства, все же жила в пошлой роскоши. Подруга выплыла мне навстречу в шелковом халате и турецких тапочках.

– Здравствуй! – важно кивнула мне Сашхен. – Пройдем в столовую.

Столовая была огромной пятиугольной комнатой, на стенах которой висели репродукции Ван Гога, а в центре стоял большой круглый, идеально сервированный стол. За столом сидела Сашкина маман, приехавшая из Москвы погостить.

Признаться, я не сразу ее узнала: от многочисленных подтяжек все ее лицо заметно уползло к ушам и напоминало саамскую маску с раскосыми глазами и опущенными вниз уголками губ, что придавало физиономии брезгливо-презрительное выражение. Еще за столом сидела ухоженная дама лет сорока, с надутыми силиконовыми губами и тропическим загаром. Она была мне представлена, как Камилла, сестра Сашкиного мужа.

– А, Оксана!.. – небрежно махнула мне ручкой Градова-старшая. – Слышала, ты перебралась в Санкт-Петербург?

– Угу, – мотнула я головой, усаживаясь на тяжелый стул с высокой спинкой.

Молодая горничная в белом передничке стала подавать на стол, а мы искали темы для светской беседы.

– Нет, я не понимаю, ну что все так рвутся в мегаполис? – загундосила Сашкина маман. – Ну вот зачем, зачем тебе Питер? Большой город нужен успешным, творческим людям, которые стремятся к покорению вершин, а простые смертные должны жить в провинции!