Книга История книгоиздания в Европе. Пять веков от первого печатного станка до современных технологий - Зигфрид Генрих Штейнберг

Нюрнберг. В первый век немецкого книгопечатания ведущая роль выпала имперскому городу Нюрнбергу. Здесь связь между печатью и коммерцией проявилась особенно заметно. Нюрнберг был не производителем сырья, а мастером изящной отделки и достиг своего положения коммерческого центра Центральной Европы благодаря либеральной политике правящих семейств, которые способствовали свободному обмену товаров. Таким образом, Нюрнберг привлекал торговцев и банкиров со всех уголков Европы, которым было выгодно вести бизнес в этом городе. Это было подходящее место для того, чтобы в нем смогло широко развернуться капиталистическое предприятие крупнейшего европейского печатника XV и XVI веков – Антона Кобергера (1445—1513). Он открыл свою мастерскую в 1470 году и какое-то время был и печатником, и издателем, и книготорговцем. Все это он делал с большим размахом, следуя за международными картелями и трестами эпохи раннего капитализма. В зените своей деятельности Кобергер управлял двадцатью четырьмя типографиями, в которых служило более ста наборщиков, корректоров, печатников, иллюстраторов и переплетчиков. Каталог его фирмы в период 1473—1513 годов содержит более 200 заглавий, по большей части больших томов формата ин-фолио. Liber Chronicarum, «Нюрнбергская хроника», Хартмана Шеделя (1493), пожалуй, была самой роскошной из публикаций Кобергера; она содержала 2000 гравюр – а в специальном издании ограниченным тиражом их раскрасили от руки, – что делает книгу кладезем иконографической, географической и картографической информации. Кобергер вступил в партнерство с печатниками-издателями в Базеле, Страсбурге и Лионе, отчасти из-за того, что его типографии не справлялись с потоком продукции, отчасти потому, что он хотел облегчить торговлю книгами за границей. В Париже он держал собственное агентство; в других местах, например в Венгрии, он делил агентов с другими импортерами, не обязательно книготорговцами. Последний отчет 1509 года о Liber Chronicarum показал, что нераспроданные запасы остались в Париже, Лионе, Страсбурге, Милане, Комо, Флоренции, Венеции, Аугсбурге, Лейпциге, Праге, Граце и Будапеште. Узколобость и зависть гильдий в конце концов заставила Кобергера сосредоточиться только на одном деле: оставив печать, переплеты и розничные продажи, он решил быть издателем. Хотя Кобергера отнюдь нельзя назвать человеком необразованным, прежде всего он был коммерсантом, но того типа, который и раньше, и до сих пор преобладает среди издателей, – деловой человек с идеалами и чувством ответственности перед авторами и публикой.

Кроме того, Кобергер был первым издателем, для которого издательское предприятие означало повышение социального статуса: он женился на даме из городской аристократии Нюрнберга и был допущен в муниципальный совет – сравниться с ним в этом смысле могут лишь редкие английские издатели, которым было пожаловано рыцарство, такие как Фредерик Макмиллан, Ньюман Флауэр, Стэнли Анвин, Аллен Лейн и Джеффри Фейбер.

Как это часто случается, таланты основателя фирмы не достались его наследникам; почивая на лаврах, Кобергерам пришлось закрыться в 1526 году.

До какой степени международная торговля в таких городах, как Нюрнберг и Аугсбург, облегчала приобретение книг, можно понять по библиотеке нюрнбергского врача Иеронима Мюнцера (ум. в 1508 г.), который заказывал книги из Венеции, Лиона, Болоньи, Флоренции, Милана и в то же время покупал в Нюрнберге книги, опубликованные в Венеции, Ройтлингене, Падуе, Тревизо, Лувене, Страсбурге. 9 августа 1516 года Ульрих фон Гуттен написал из Болоньи англичанину Ричарду Кроуту, в то время преподавателю греческого языка в Лейпцигском университете, и попросил у него экземпляр Epistolae Obscurorum Virorum, «Писем темных людей», а 22-го числа уже сообщил о поступлении книги – такая быстрота стала возможной благодаря превосходной курьерской службе торговых компаний.

Майнц. Разительный контраст с этими оживленными центрами всевозможной деловой активности представляет Майнц, родина книгопечатания, который удержался от полного забвения в анналах истории благодаря только одному человеку – Иоганну Шёфферу, сыну Петера. Он перенял дело после смерти отца в 1503 году и до самой смерти в 1531 году был своего рода неофициальным печатником университета. Большинство его изданий относятся к сфере классических наук. В первый год он заказал первый немецкий перевод Тита Ливия; он вышел из печати в 1505 году с 214 гравюрами и был переиздан семь раз, прежде чем фирма закрылась в 1559 году. Издание 1505 года заслуживает упоминания также и по причине того, что ему предпослано предисловие. Так мы четко видим, где впервые состоялось это изобретение, которое ученые последующих времен изо всех сил постарались замолчать. «В Майнце, – гласит оно, – хитроумный Иоганн Гутенберг изобрел чудесное искусство печати в год нашего Господа 1450, после чего оно было развито и усовершенствовано благодаря предприимчивости, расходам и труду Иоганна Фуста и Петера Шёффера из Майнца».

Помимо Тита Ливия на немецком, Иоганн Шёффер выпустил полное латинское издание (1518—1519), которое в текстуальном и типографском смысле стало огромным шагом вперед по сравнению с двумя предыдущими, выпущенными в Риме (1469) и Венеции (1498). Его друг Ульрих фон Гуттен, напечатавший у него часть своих памфлетов против папы, возможно, заинтересовал Шёффера или укрепил его интерес к национальным аспектам средневековой истории. Их общий друг Себастьян фон Ротенхан планировал издать собрание германских хроник, из которых, однако, был закончен только один том, так как Ротенхана отозвали по дипломатическим делам. По-видимому, Шёффер страстно любил археологию. Он напечатал расширенное издание Inscriptiones vetustae Romaniae, «Древнеримских надписей», которые Конрад Пейтингер собрал в районе Аугсбурга (1520); Collectanea antiquitatum Maguntinensium (1520) – описание римских памятников в районе Майнца; и Liber imperatorum Romanorum, «Книгу римских императоров» (1526), иллюстрированную не интересными картинками рыцарей эпохи Возрождения, которые часто встречались в других книгах того времени, а репродукциями, адаптированными с подлинных римских монет и древних памятников.

Кёльн. Кёльн, самый населенный город средневековой Германии, на несколько десятилетий стал центром книгопечатания немецкого северо-запада. Между 1464 годом, когда Ульрих Целль открыл первую типографию, и концом века более 1300 наименований сошло с кёльнских печатных станков; однако две трети приходилось на памфлеты в двенадцать и менее листов. Почти все отпечатанные в Кёльне книги были на латыни; более половины были богословскими сочинениями, а из этих более половины – трактатами в традиции Альберта Великого и Фомы Аквинского. Такая односторонность кёльнского книгопроизводства объясняется строго ортодоксальной томистической позицией университетских профессоров, чье враждебное отношение к гуманистическим наукам вскоре навлечет на них острие сатиры в «Письмах темных людей».

Ульрих Целль, умерший в 1507 году, выпустил в свет более 200 наименований; Генрих Квентелль, урожденный страсбуржец, который, проведя несколько лет в Антверпене, работал типографом в Кёльне с 1486 года до своей смерти в 1501 году, превзошел Целля примерно на 400 наименований; Иоганн Кёльхофф, ученик Венделина фон Шпейера в Венеции, начал карьеру в Кёльне (1472—1493) с издания дюжины трактатов Фомы Аквинского; Петер Квентелль, внук Генриха, в конце концов стал ведущим печатником противников лютеранства после 1520 года, хотя это не помешало ему напечатать для Уильяма Тиндейла протестантский перевод Нового Завета на английский язык в 1524—1525 годах.