Книга Турагентство «Волшебные миры» - Л. Д. Лапински

– Шляпа куда-то ведет? – спросила Флик.

– Да. В некотором смысле, – ответил Джонатан. Он опустил шляпу и обвел рукой полки, заставленные чемоданами. – И это не единственная вещь, которая куда-то ведет. Каждый из этих чемоданов ведет в определенное место.

Волнение переполнило Флик до предела. Она стиснула спинку кресла, ноги могли подвести в любой момент. Флик знала, что стоит с открытым ртом, но сейчас ее это не беспокоило.

– Чемоданы переносят в другие места? Но как?

– Ты просто заходишь в них.

Неверие сменилось страстным любопытством, и Флик помчалась к чемоданам, словно за ней кто-то гнался. Неужели они могут перенести в другие места?

– И ты… попадаешь в… в другое измерение? – Она кончиками пальцев коснулась ручки чемодана.

– Не глупи, – фыркнул Джонатан. – Ты отправляешься в другие миры мультивселенной.

– Разве вселенная не одна?

– Правильно. Внутри каждого чемодана находится разлом – разрыв в ткани реальности, который является своеобразными вратами из одного мира в другой.

Он снова опустил руку в шляпу. На этот раз его глаза округлились.

Джонатан вытащил руку. Он держал за шкирку белого кролика, жевавшего одуванчик и совершенно сбитого с толку.

– Вот, – с гордостью заявил Джонатан. – Что я тебе и говорил.

Глава пятая

Когда кролик в целости и сохранности вернулся в цилиндр, Флик села возле окна и задумалась. Ей хотелось задать миллионы вопросов. Но она напомнила себе, что следует оставаться рациональной и найти во всем логику. Если магия существует… Весь мир перевернулся с ног на голову. Вот бы выбежать из агентства и расспросить других, знают ли они о магии. Разве можно держать в тайне нечто столь огромное?

Джонатан некоторое время наблюдал за метаниями Флик, а потом решил сделать чай. Он поставил заварник на поднос вместе с чашками и даже молочником, напоминая заботливую бабушку. Повозившись с ситечком и чайными ложечками, он протянул Флик фарфоровую чашку.

– А это лекарство от шока, – сказал он, передавая Флик тарелочку печенья в форме розовых колечек.

Флик глотнула чая, жалея, что там нет сахара, зато плавают чаинки. Она огляделась, рассматривая груды чемоданов, аккуратные стопки на полках и огромный сундук на полу. Флик решила, что здесь довольно уютно. И здесь же скрывается такая тайна! Тайна, которую она знала! Флик поборола желание завизжать от радости. Она будто спрятала в кармане домашнего питомца.

– Итак, – наконец сказала Флик.

– Итак. – Джонатан откинулся на спинку кресла напротив нее.

– Значит, в этих чемоданах другие миры?

Флик хотелось нервно рассмеяться, но Джонатан смотрел на нее серьезно.

– Да. – Он отпил из чашки. – И я должен присматривать за ними. Я главный хранитель.

– Только ты? Мне казалось, ты упомянул сообщество.

– Ах да, – кивнул Джонатан. – Но есть только один главный хранитель. Я слежу за тем, чтобы все, кто состоит в сообществе, соблюдали то, что положено.

– И что же именно?

– «Во что бы то ни стало поступать правильно в отношении миров с учетом законов и практик их королевств и наших», – пафосно сказал он. – Это часть клятвы, которую принимают те, кто вступает в ряды сообщества «Волшебные миры».

Флик с растерянностью посмотрела на него:

– Что же это значит?

Губы Джонатана дернулись.

– Это значит, что члены сообщества обещают следить за всеми мирами, которые посещают, как, впрочем, и за этим. И уважать законы и правила того места, куда они отправляются.

Флик указала на аккуратные рамки с фотографиями на стене:

– Это все члены сообщества «Волшебные миры»?

– Да, самые первые. Сообществу сто сорок семь лет.

Флик уставилась на людей в сапогах, вязаных шапках и непромокаемых плащах:

– Они похожи на исследователей.

– Такие они и есть. Были, – поправил себя Джонатан. – Здесь сотни чемоданов и сотни миров. Обо всех нужно заботиться. На этой стене запечатлены самые смелые исследователи сообщества. Они открывали новые миры, а уж их приключения…

– Приключения? – повторила Флик, не удержавшись.

Джонатан кивнул:

– Море приключений.

Флик глотнула чая. Приключения… Она подумала о карте на стене своей спальни с единственной отмеченной страной, и горячее предвкушение открывающихся возможностей заставило ее сжать фарфоровую чашку крепче.

Джонатан смахнул с подлокотника пылинку.

– Не могу понять, о чем ты сейчас думаешь. Хочешь уйти и больше сюда не возвращаться?

Флик опустила чашку.

– Не знаю.

Джонатан помрачнел:

– Понимаешь, все это вздор, – сказала Флик. – А если правда, то это все меняет, не так ли?

Джонатан ничего не сказал.

Флик задумалась:

– Ты сказал, что не все видят сквозь лупу сияние, да?

– Верно.

– Но я вижу. – Флик посмотрела на руки, вспоминая, с каким удовольствием водила ими по золотисто-белым искрам в воздухе. – Что это значит?

Джонатан скрестил ноги.

– Фелисити, это значит, что ты особенная. Наделенная магическим даром, как и я. Как и все на тех фотографиях. Ты одна из нас. Часть сообщества «Волшебные миры». Или можешь ею стать, – добавил он. – Если пожелаешь.

Флик сглотнула. Ей казалось, что она тонет в море информации.

– А мне обязательно? В смысле, что будет, если я просто уйду, как ты и сказал?

Лицо Джонатана исказилось.

– Я очень огорчусь. Уже слишком давно в турагентство не заходил кто-то, способный видеть магию. Я начал думать, что я последний.

Флик закусила губу, пряча улыбку. Особенная! От этой мысли в груди потеплело. Ей не терпелось все разузнать – какие у нее силы, как работают чемоданы. Но вопросы в голове напоминали бабочек, бьющихся в окно, не в силах найти выход.

– Все это так странно, – сказала она.

Джонатан изогнул бровь.

– Фелисити, а что плохого в странностях? Есть нечто, что ты считаешь лучшим? Среднестатистическая жизнь? И что именно? Мыть посуду? Делать в магазине покупки? Смотреть телевизор? Ходить на ненавистную работу и засыпать в конце дня на диване, не сделав и половины того, о чем мечтаешь?

По щекам Флик пополз румянец.

– Нет, – тихо сказала она. – Нет, это я и так уже знаю.

Джонатан посмотрел на нее весьма загадочно.

– Подожди минутку. – Он встал и, подойдя к книжному шкафу за столом, выбрал там очень потрепанную на вид книгу в переплете из мягкой кожи. – Вот. Хочу, чтобы ты ее взяла. Прости, что она в таком состоянии, просто довольно старая.