Книга Эхо между нами - Кэти Макгэрри

Да. Бунтарка. Мамины планы говорят о том, что мне придется уйти отсюда, чтобы смотреть за сестрой, пока мама будет отжигать в городе.

Теперь Сильвия улыбается Мигелю.

– Сойер сказал тебе, что живет в квартире под Вероникой Салливан? От одной мысли об этом у тебя мурашки бегут по коже, не так ли?

– Ни хрена себе, – говорит Мигель. – Ставлю двадцать долларов на то, что на заднем дворе спрятаны трупы.

– Она уже сделала что-нибудь безумное? – Сильвия кривит лицо в притворном ужасе. – Ела живых летучих мышей у тебя на глазах? Запекала печенье из маленьких детей? Эта девушка – сумасшедшая из семейки Аддамс.

– Пока нет, но я нашел кое-что в комнате Люси. Это дневник или что-то в этом роде. – Я достаю бумаги, которые до сих пор держал в заднем кармане. – Вероника Салливан? Вот кто живет надо мной? Та странная девушка?

Как раз в тот момент, когда Сильвия собирается протянуть руку, чтобы взять у меня толстый сверток бумаги, она бросает взгляд через мое плечо, и ее глаза расширяются от страха. Я резко разворачиваюсь, наполовину ожидая увидеть кого-то с мачете в руках, и на какое-то мгновение замираю, ощущая вкус начинающейся лихорадки.

Там нет мачете, но снаружи вдоль крыльца медленно движется тень.

– Технически, – раздается музыкальный голос из темноты, и я узнаю его, но не могу вспомнить откуда. Тень ступает на карниз оконного проема и заслоняет свет уходящего солнца. Мой желудок сжимается, когда я представляю, что может случиться. Но прямо передо мной возникают короткие светлые кудри, красивое лицо и пронзительные голубые глаза, – ты живешь подо мной.

К черту меня, это Вероника Салливан.

– Есть ли еще что-нибудь, что вы хотели бы сказать обо мне? – продолжает она. – Потому что правильнее всего было бы сказать это мне в лицо.

Вероника молча смотрит на нас и ждет. Она не входит в здание, а остается на подоконнике. Она достаточно смелая, чтобы посмотреть Мигелю прямо в глаза, потом Сильвии и, наконец, мне.

– Мы ничего такого не имели в виду… – начинает Сильвия.

– Мне все равно. – Голубые глаза Вероники так холодны, что я удивляюсь, как наше дыхание не вырывается белым облаком, как на морозе.

Должен признать, что не так уж много людей могут заставить меня чувствовать себя дерьмово, но ей это удалось, и странное ощущение возникло от одного взгляда совершенно незнакомого человека.

– Где ты их взял? – Она тычет подбородком в сторону бумаг в моей руке. Судя по ее тону, она явно разозлилась.

И без того удушливый свет еще больше тускнеет, когда в проеме рядом с ней появляется еще одна тень. Назарет Кравиц прислоняется спиной к раме и смотрит на нас так, словно ему скучно. Шестое чувство подсказывает мне, что он на самом деле оценивает меня, будто перед дракой, и это странно, потому что, по слухам, он один из тех людей, которые за мир любой ценой.

– Лео прислал сообщение, – говорит Кравиц. – Он был на третьем этаже и сказал, что у нас намечаются гости.

Она смотрит на него, и я понимаю: что-то в его словах беспокоит ее.

– И что это должно означать? – спрашиваю я.

– Откуда у тебя эти бумаги? – снова спрашивает Вероника.

– Я их нашел.

– Где? – Она толкает меня.

– Какие-то проблемы? – голос Кравица становится низким.

Прежде чем она успевает ответить, они вместе резко поворачивают головы к парковке у главной дороги.

– Полиция уже здесь! – кричит кто-то, и кровь ударяет мне в голову.

Остальные бросаются к выходам, и звук бегущих шагов по кафельному полу громко отдается в ушах.

Мигель и Сильвия быстро исчезают в ближайшем проеме.

Кравиц неторопливо спрыгивает с помоста, и я снова смотрю на Веронику. Она все еще стоит там, наблюдая за мной своим ледяным взглядом, совершенно не обращая внимания на то, что все остальные спасаются бегством.

– Сойер! – кричит Сильвия. – Идем отсюда! Людей, которых здесь ловят, арестовывают

Да, это правда, но Вероника остается на своем месте, словно бросая мне немой вызов. Как будто дает понять, что в состязании по стрессоустойчивости она победит. Правда? Чем дольше она здесь остается, тем сильнее моя кожа вибрирует от этого сладкого порыва. Я хочу принять ее вызов, это адреналиновое испытание.

– Сойер! – кричит Мигель. – Идем отсюда!

– Наши родители разозлятся, если нас поймают! – Сильвия тянет Мигеля за руку, и ее взгляд устремляется на меня.

Мама.

Люси.

=Я за них отвечаю.

Сильвия.

Мигель.

=Я должен делать то, чего от меня ждут.

=Но я не хочу отворачиваться.

Черт.

Вероника наклоняет голову в мою сторону с понимающей ухмылкой, которой я завидую. Такая же, что растягивает мое лицо всякий раз, когда я стою на краю обрыва, которая появляется, когда сердце бьется так быстро, что, кажется, вот-вот вырвется из груди. Мой кайф.

Ее ухмылка – подтверждение: она выиграла этот раунд, и это вызывает уважение. Не знал, что у этой девчонки стальные яйца.

Я проигрываю в гляделки Веронике и вылетаю в окно. Одинокий вой сирены – единственное предупреждение от копов, что они уже в пути. Теперь я бегу и очень быстро. Быстрее, чем Сильвия и Мигель. Так быстро, что догоняю их и теперь лидирую на пути вниз.

Когда мы оказываемся достаточно далеко, в безопасности густой листвы, я поворачиваюсь и с благоговением смотрю вверх на маячащее серое здание. Два полицейских поднимаются по ступенькам, а затем три фигуры лениво спускаются с кирпичного крыльца на противоположной стороне. У одной из них светлые кудри. Это Вероника, Кравиц и Уиллинг. Все они идут так, словно прогуливались по парку, а не были преследуемы полицией. Вероника, кажется, меньше всех взволнована происходящим.

Ни беспокойства.

Ни страха.

Одно только мужество.

=А вот это уже впечатляет.

Вероника

– Новые жильцы уже переехали сюда? – голос папы доносится из моего мобильника.

Уже поздно, и мое зрение затуманилось от усталости. После того, как один из друзей Сойера Сазерленда решил повеселиться и оказался настолько глуп, что поднял тревогу и вызвал полицию, Назарет, Лео и я разъезжали по городу с опущенными окнами и ревущей из них музыкой. Конечно, Назарет есть Назарет, и он увидел бездомного щенка с ошейником, после чего нам пришлось искать хозяев, но это же весело – стать героем на несколько минут.