Книга Искусство сторителлинга. Как создавать истории, которые попадут в самое сердце аудитории - Кармин Галло
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Основатель PayPal Питер Тиль отнес бы Бернетта к категории «явных оптимистов» – людей, которые убеждены, что будущее будет лучше настоящего, и трудятся ради того, чтобы так и получилось. В книге «От нуля к единице» Тиль пишет, что явные оптимисты – это изобретатели и мечтатели, которые двигают вперед свои поколения. Это те люди, которые, несмотря на текущие обстоятельства, такие как экономический спад или отсутствие определенности, составляют смелые планы и делают мир богаче и здоровее.
Неукротимый оптимизм – качество, которое имеется у Бернетта в изобилии. Не все оптимисты – рассказчики, но почти все вдохновляющие рассказчики – оптимисты. У них есть то, что Соломон Снайдер называет «принципом отваги». Снайдер – директор нейробиологического факультета в медицинской школе Джона Хопкинса. Он более 40 лет потратил на выявление качеств ученых, которые совершили величайшие прорывы в науке. Хотя оригинальные идеи и творческое мышление – строительный материал всех научных достижений, Снайдер обнаружил, что ученые, действительно меняющие мир, обладают одним качеством, отделяющим их от интеллектуальных коллег, – отвагой. По его словам, отвага – это подход «берись за гуж». Убежденность и уверенность в себе позволяют развивать идею и выражать ее вслух, «даже если мир бьет тебя кулаком в нос» [6].
Бернетту нос разбивали не раз. Сколько бы хитовых шоу ни было у него в послужном списке, каждый его новый питч встречал хор скептических замечаний. Критики и «Фомы неверующие» всех мастей сплачивали ряды, чтобы рассказать ему, почему его идея никогда не найдет своего зрителя. Никто не ожидал, что «Последний герой» героически выживет. То же самое повторялось с шоу «Кандидат», «Бассейн с акулами» и «Голос».
Бернетт рассказал мне, что самые ярые скептики накинулись на него и его жену, Рому Дауни, когда они продюсировали библейский кабельный сериал «Библия»:
«Не счесть людей, которые говорили мне: «Не делай этого» [7]. Тяжелый выдался проект. Сколько было причин, по которым мы могли бы уклониться от него: слишком трудно, слишком дорого, огромные масштабы. Но скептикам было невдомек, что для нас это не бизнес. Это призвание».
«Библию» показали на канале History в марте 2013 года, и сериал привлек более 100 миллионов зрителей.
Вдохновляющие рассказчики вроде Бернетта не делают грошовых ставок. Они мечтают в масштабах космических полетов и обладают мужеством, убежденностью и уверенностью, чтобы рассказывать о своих идеях, даже если время от времени получают кулаком в нос.
Успешный рассказчик верит в силу своей идеи. Он знает, что она сама себя не продаст, и поэтому неустанно трудится, создавая и рассказывая увлекательную историю. Получив от ворот поворот, рассказчик не отказывается от своей идеи, а делает выводы из отказа. Он видит в слове «нет» возможность превратить свой следующий питч в «да».
Как победить страх перед сценой, чтобы собрать полный стадион «янки»
Если ты напишешь книгу лучше, чем твой сосед, или прочтешь лучшую проповедь… мир проложит тропинку к твоему дому.
Джоэл никогда не думал, что сможет спокойно выступать перед зрителями. Его отец основал церковь в заброшенном складе-магазине кормов на северной стороне Хьюстона. После колледжа Джоэл вернулся в отцовскую церковь, чтобы помогать вести служение. Он предпочитал оставаться в тени и в течение следующих 17 лет сидел за камерой, записывая и монтируя отцовские проповеди для показа по телевидению.
Отец Джоэла, Джон Остин, предполагавший у сына наличие таланта, который тот зарывает в землю, усердно старался убедить отпрыска прочесть хотя бы одну проповедь. Но каждый раз, когда он поднимал этот вопрос, Джоэл вежливо отказывался – снова, снова и снова. Он был интровертом и предпочитал держаться вдали от света прожекторов. В действительности же его до ужаса пугала перспектива выступать перед зрителями, он едва мог унять дрожь в руках, даже читая вслух церковные объявления. В тех редких случаях, когда Джоэл представал перед аудиторией, то на краткий миг ощущал классические симптомы страха перед сценой: потные ладони, лихорадочно бьющееся сердце, учащенное дыхание.
Но отец не уставал подбадривать его, и, наконец, 17 января 1999 года Джоэл сдался. Он не мог объяснить, почему решил прочесть проповедь на той неделе, просто ощутил призвание. Правда, какое-то время он думал, что тот, кто его призвал, попросту ошибся номером, его трясло и колотило от нервного возбуждения.
«Мой папа всегда был человеком сцены. Я же по натуре тихий и сдержанный и думал, что во мне этого нет [1]. Сказав отцу, что проведу службу, я сделал это без особой охоты. Просто для того, чтобы он испытал чувство гордости. Конечно, нервничал. Говорил слишком быстро. Все, что я помню, – это насколько волновался и как сильно боялся выступать. Это была худшая неделя в моей жизни!»
Но это было не самое страшное событие той недели. Отца Джоэла увезли в больницу с осложнением после диализа. Ему предстояло смотреть, лежа на больничной койке, как его сын читает свою первую проповедь. Зато пять дней спустя, когда смерть явилась забрать его, Джон Остин был спокоен.
Через две недели его сын, весь опыт которого исчислялся одной-единственной проповедью, стал пастором хьюстонской Лейквудской церкви. Церковь, которая начиналась с 90 прихожан и помещения, бывшего кормового склада, выросла при Джоне Остине до 5 тысяч – столько человек ее посещало на момент его смерти. А сегодня – это самая многолюдная церковь в Америке. Более 50 тысяч человек каждую неделю посещают ее богослужения в бывшем Компак-Центре Хьюстона. Более 10 миллионов зрителей смотрят проповеди Джоэла Остина каждую неделю в Соединенных Штатах, и дополнительная многомиллионная аудитория делает то же самое еще в 100 странах, где транслируют эти программы.
Невозможно стать уверенным рассказчиком в мгновение ока.
Остин, прежде чем начал чувствовать себя уверенно на кафедре, проповедовал каждую неделю на протяжении двух лет. Поначалу ему было трудно. Как-то раз он случайно услышал разговор двух прихожанок.
«Ему никогда не достичь уровня своего отца», – сказала одна, и другая согласилась.
Трудно было избавиться от ощущения, что он не сможет занять место, которое некогда занимал его отец. Если считать слова семенами, то Остин в первый сезон своей новой жизни сеял не те семена. Он подолгу думал об этой подслушанной реплике, дал ей пустить корни. Снова и снова повторял в уме: «Ты недостаточно хорош. У тебя нет того, что нужно. Эти женщины правы – ты никогда не будешь так хорош, как твой отец».
У Джоэла, безусловно, была мотивация к совершенствованию. Он начал практику, от которой не отступает и сегодня, – писать собственные проповеди и репетировать каждую из них по шесть часов, прежде чем прочесть ее перед живой аудиторией. Это помогало Остину оттачивать слова и манеру подачи. Но ему все равно приходилось сознательно менять свой внутренний диалог, перекраивать самую важную историю их всех: ту, которую он рассказывал самому себе.
