Книга Мой лучший враг - Елена Шторм

В любом случае у Тал не должно быть особых счетов с моим врагом.

– Мы действительно знаем друг друга, – бормочу я. – Знаем, чего друг от друга ожидать, какие заклинания предпочитаем. Для боевой пары это неплохо.

– Наверное.

– Послушай, – смотрю на подругу прямо, – мне вроде как нечего терять. Что сделано, то сделано. И я… кажется, действительно устала от вражды с Реймом.

Наглейшая ложь. Ничего я не устала. Мои отношения с воздушным придурком – главное, что остается неизменным.

Мне становится тяжело от нового взгляда Тал. Кажется, что сейчас она увидит наш план насквозь: Рейм оскорблен отказом Глории, я – просто влюбленная дурочка. От этих выводов лишь шаг до мысли, что мы совершаем нечто преступное, нечто, что приведет деканат в бешенство.

Но Талия вдруг улыбается.

– Прости. Я знаю, что тебе нелегко, но ты, как всегда, сильная, Келли. Я думала, ты будешь плакать из-за Альнара.

Нет, я просто совершаю из-за него глупости.

Но теперь у меня есть повод обнять подругу за плечи и вздохнуть с облегчением.

Когда мы возвращаемся, Рейм караулит меня у дверей кабинета.

– Надеюсь, ты не проболталась простушке номер два? – шепчет, нависая надо мной. Вид у него надменный и подозрительный, и от этих слов я закипаю.

– Тал о тебе лучшего мнения, чем ты когда-либо заслужишь. Оскорбишь ее еще хоть словом – и пойдешь на лекцию в обугленных штанах.

Он хватает меня за руки в ответ. Сумка соскальзывает с плеча. Мы вдруг стоим совсем близко – прямо как влюбленная пара, – и его шепот касается волос:

– Даже не думай делиться с ней секретами. Обсудим вечером подробнее, кому и что врать.

И он буквально затаскивает меня в кабинет.

Сидеть рядом с Реймом – то еще испытание. Обычно я устраивалась на всех занятиях впереди, но сейчас он выбирает парту по центру: похоже на стратегическое место, где мы будем у всех на виду. От этой мысли пальцы обхватывают ремешок сумки, я медленно отодвигаю стул. Смотрю на Альнара с Глорией, которые усаживаются через ряд.

Парень моей мечты успевает бросить на меня странный взгляд. Все вокруг взбудоражены началом нового года, переговариваются, шепчутся. Дулас и Кариса смеются впереди. Светловолосый Нейл отодвигает стул перед Талией с очевидной заботой. Нормальные отношения нормальных пар. Вдруг очень резко кажется, что мы с Реймом выделяемся.

И что половина этих шепотков – про нас.

Я выдаю натужную улыбку врагу, пока тот разваливается на стуле как на троне. Наши взгляды скрещиваются как мечи, разве что воздух не звенит. Четко осознаю: следующие два часа будут долгими.

Когда в кабинет заходит Илман, остатки спокойствия со звоном рассыпаются в груди. Сам ректор проводит наше первое занятие.

– Как вы знаете, занятия на Парном факультете отличаются от обычных, – говорит он пару минут спустя, встав перед доской каменным изваянием. В молодости он был капитаном стражи, и это видно до сих пор. – Вы выбрали себе партнеров. Для кого-то этот выбор был более осознанным, для кого-то – вероятно, спонтанным.

На последних словах он смотрит на меня и Рейма. Еще несколько человек оборачиваются.

– Вы будете учиться чувствовать друг друга и пользоваться вашей связью. Взаимопонимание – главный ключ к слаженной работе в паре.

Илман говорит об этом взаимопонимании, о поддержке – и о том, что мы попали на лучший факультет лучшей академии. О том, что легко здесь не будет, надо приготовиться: до половины всех пар отсеиваются в первый же семестр.

– И, конечно, вам предстоят тесты. Ваш прогресс будут отслеживать с первой же недели, на практиках.

Рейм задумчиво вертит ручку в своих кошмарно изящных пальцах. Меня всегда удивляло, как он умудряется ничего не слушать, на первый взгляд, но при этом в учебе преуспевать. Враг берет листок и что-то пишет, а потом пододвигает мне.

«Начали неплохо. Глория во мне уже дыру прожгла, а Тео как наелся несвежих помидоров».

Я каменею.

«С ума сошел? – отбираю у него бумагу и строчу быстро. – Писать такое на глазах у ректора?»

«Вряд ли он разозлится, что я переписываюсь со своей будущей невестой. Сделай лицо попроще, тебе по статусу положено».

Ручка дергается в пальцах. Рейм невозмутимо выводит дальше:

«И придвинься. Между нами можно сквер разбить – вряд ли это впечатлит Илмана».

Злобно кошусь на него. Может, он и прав, но осознание этой возможности ничуть не радует. То, как мы сидим сейчас, – примерно на десять рядов ближе, чем обычно. На общих лекциях, где мы имели несчастье пересекаться, я тоже садилась перед преподавателями, а он с дружками выбирал места у дальней стены. И меня это полностью устраивало.

«Кажется, ты вылил на себя полфлакона духов. Наверное, это какая-нибудь аристократическая заморочка, но мне хватило нашей близости в холле».

Жду, что высокородный гад оскорбится, но ловлю лишь наглую улыбку.

«Боишься меня, бесенок?»

Боюсь?

Пожалуй, поначалу он доводил меня до паники и дрожи. Когда тебя начинает задирать толпа знатных парней, каждый из которых выше и сильнее, а их отцы могут купить твой дом со всем имуществом на месячное жалование, – это приводит в ужас.

Но, как уже говорила, я это пережила. Трепет, рождавшийся в ногах рядом с Реймом, давно перерос в презрение.

«Боюсь, что меня может стошнить на твой дорогой пиджак».

После тех первых недель знакомства наша вражда вышла на новый уровень. Он и его дружки стали выкидывать что-нибудь с завидной периодичностью. Жестоко, унизительно, зло. Я не знала, что делать, жила как в тумане. Не отвечала на их издевки, на оскорбления и клички – я еще наивно надеялась, что про меня могут забыть.

В первый раз я сознательно пошла против Рейма, когда мне в сумку подсыпали семена асторции и живую землю. За пару часов из них полезли удушающе пахнущие корни и ростки. Прежде, чем я успела среагировать, уже вся пропиталась этим запахом – надо мной смеялись одногруппники, шутили, что от простушки несет помоями.

Сбежав с занятий, я дождалась Рейма на выходе из его аудитории и просто швырнула эту дрянь ему в лицо. Обсыпала аристократа с головы до ног. Кричала, дрожа от гнева, что он худший из придурков, что мне плевать на его статус – на каждое унижение я теперь отвечу.

Он попытался спеленать меня воздушными потоками прямо в коридоре. Я пыталась отбиться. Нас остановил преподаватель – и впервые увел к ректору.

Странно, но мне вдруг стало почти легко. Сейчас меня отчислят, и я освобожусь от этого места. У меня тогда не было амбиций – я не хотела многого от жизни и уж точно не думала, что девчонка вроде меня может преуспеть в элитной академии.