Книга Разведгруппа из будущего - Юрий Валин

— Здрасте! — изумилась наглая Мезина. — Это вы со мной едете. И мы всей кучей поддерживаем операцию товарища старшего лейтенанта. Он специалист, из самой Москвы, между нами говоря. А мы — пажеский корпус. Слыхали про такое формирование?

Старшина и сержант слегка заулыбались.

— А вот товарищ младший лейтенант тоже с нами?

Женька знал, что в своих окулярах доверия у бывалых бойцов не вызывает. Да и заляпанная шинель авторитета явно не прибавляла.

— Я — переводчик. Из Центрального управления.

— Скромничает, — Катрин улыбнулась. — Пострелять наш переводчик успел, да и немцев с оружием в упор посмотрел. Так что, товарищи бойцы, не сомневайтесь. Хорошо сработаем — всем коллективом войдем в Особую группу. Вот тогда уж…

Бойцы переглянулись.

— Особая Берлинская группа, — объяснила Катрин. — По отлову Адольфов. Задача — переловить всех до единого. Потом начальство нужного Адольфика само отберет. Усишки там погуще, челку подлиннее.

Шутка была не слишком тонкой, но бойцы прыснули.

— Мезина! — рявкнул Толкунов.

— Действительно, что мы лясы точим? — возмутилась Катрин. — Стволы давайте…

Пистолеты, свой и подопечного, начальница проверила лично. Сам Женька поштучно отбирал патроны — Катерина доверила. Бойцы поглядывали с интересом, пока старлей не заставил развернуть и включить рацию. Сам Толкунов уже вооружился: немецкие тройные подсумки на ремне, МР-40 за плечом, гранаты. Длинный брезентовый чехол, очевидно со снайперкой, и снова подсумки.

Связист возился с «Север-бис».[10]

— Это всё? — поинтересовался Женька, водворяя в кобуру новенький ТТ и запасную обойму.

— Практически всё, — хмуро подтвердила начальница. — В пакете приказ от «здешнего» — в огневой бой не вступать. Категорически. Переоденемся на берегу. Наше дело — только ощупать «корыто». Вот мне для успокоения нервов презентовали, — она подбросила на ладони ножны с финским ножом.

— Помнит Варварин, значит, — пробормотал Женька. — Хорошо, когда о тебе память остается.

— Это ты брось! — резко сказала Катрин. — Рано в этаком тоне о себе думать. Завтра Иришке позвонишь, скажешь, что безумно соскучился. А помнить-то тебя товарищ Варварин наверняка помнит. Здесь хоть и целый год прошел, но твой порез идиотский бутылочный попробуй, забудь. Но уж томик трофейного Шопенгауэра тебе передавать, согласись, как-то глупо.

— Это да, я иррационалистов терпеть не могу. Их переводить трудно, — Женька улыбнулся.

Ехать было недалеко. Женька упирался ногами в борт накрытой брезентом лодки. На вид посудина была крепкой, что обнадеживало.

— Бойцы, а как у нас с плаваньем, ныряньем и прочим гребным спортом? — поинтересовалась Катрин.

— Я грести умею, — сказал сержант-взрывник. — На Оке вырос.

— Уже хорошо. А ты?

Старшина пожал плечами:

— Справлюсь. Хотя на разряд не сдал бы.

— Нам на рекорд не идти. Доберемся, — весело сказала Катрин. — Старшина, ты на меня так не косись. Меня не за легким орденом снарядили. Покровителей наверху не имею, сплю только с тем, с кем нравится. И грести я, кстати, тоже умею.

— Понял. Извиняюсь, — старшина разгладил усы. — А вы из каких мест будете, товарищ младший лейтенант?

Познакомиться толком не успели — «Додж» остановился под прикрытием хаты-развалюхи. Лимана видно не было, но с той стороны несло стылым холодом. Толкунов отправился устанавливать контакт с местным начальством. Доносились голоса, кто-то смачно матерился.

— Готовится братва, — безмятежно заметила Катрин.

Старший лейтенант вернулся взмокший от волнения, но довольный собой. Пакет с приказом передал, сложностей не возникло. Собственно, какие сложности? Приказ подлинный, подтвержденный по телефону из штаба армии.

Катрин, ежась в своей щегольской летной куртке, прогуливалась у машины. Бойцы смотрели на нее странно, — пока начальница шутила да болтала — армейской девчонкой казалась. Своей. А сейчас… Мешает красота на войне, хоть во что ее наряжай.

— Да нормальная она, — негромко сказал Женька, поднимая ворот шинели. — Боевая и опыта хватает.

— Не то слово, — пробормотал старшина. Верхняя часть правого уха у него отсутствовала, и от этого казалось, что подрывник держит голову криво. — Давно ее знаете, товарищ младший лейтенант?

— Да с начала службы. И в командировку с ней ходил.

— Понятно…

Из-за хат вышли трое командиров, поздоровались с Толкуновым. Принялись разглядывать «Додж». Тут из-за машины вышла Катерина, и внимание переключилось на нее.

— Дивчину брать не будем, — отчетливо сказал коренастый капитан.

— То есть как?! — изумился Толкунов.

— Вот так. Десант не шутки. Другого радиста ищите.

— Где искать? Да и не радистка она.

— Тем более. Оставьте с машиной. Нужен человек — в батальоне добровольцев хватает, берите на выбор. Бойцы у нас опытные, проверенные.

— Какие добровольцы? Она специалист. Нужна будет.

— Незаменимых у нас нет, — отрезал капитан. — Я контрразведку тонкому делу учить не собираюсь. Нужно забрасывать — забрасывайте. Но не с нами. Подстрелят зря. Мы с боем пойдем, без фокусов-покусов. Мужское занятие. О чем, извиняюсь, у вас командование думает?

— Командование у нас думает, — с нажимом заверил Толкунов. — У нас, знаете ли, СМЕРШ. Думать у нас умеют.

— А у нас морская пехота. Дело простое — в воду и на фрицев. Убьют девушку зря. Я уж извиняюсь…

— Я тоже извиняюсь, — Катрин шагнула к спорящим. — Будете брать, не будете — ваше право. Спорить не о чем, одно дело делаем, пусть и разным манером. Мы можем и раньше уйти. Лиман не лес — мимо порта мы как-нибудь и сами не проскочим.

— Товарищ младший лейтенант, вы нас правильно поймите, — начал лейтенант в лихо заломленной фуражке. — Вы там не пройдете…

— Я все понимаю, — безмятежно заверила Катрин. — Вы здесь разведку проводили, с обстановкой лучше знакомы. Мы верим. Я вот товарища капитана, по-моему, даже знаю. Вы ведь в 42-м у Балаклавы служили? В 9-й бригаде? Конец июня, да?

— Нет, я тогда в Новороссийске был, — в недоумении признался капитан.

— Обозналась, значит. Очень похожи. Извините.

— Что, действительно в Севастополе была? — спросил до сих пор молчавший старший лейтенант.

— Врать буду? — оскорбилась Мезина. — До 2 июля. На Херсонес мы не пошли, в другую сторону двинули — в горы проскочили.