Книга Как пройти в библиотеку? - Ирина Смирнова

– Это физиологическое, – хмыкнул я, сразу почему-то догадавшись, о чем она спрашивает. – У тебя ж парень есть, должна знать такие тонкости.

– Эмиль просто друг, – девушка нахмурилась и посмотрела на меня с подозрением. – Иди давай и не испорти ничего!.. Ой!..

Ну да, «ой», под одеялом-то я без ничего был, так что встал и пошел куда послали. А Евгеника осталась сидеть с таким лицом, словно голого мужика впервые увидела.

Глава 8

Вячеслав:

Я в душевую уходил злющий, но глаза уже не чесались, словно лук час резал. Теперь злость тоже притихла. Накатывали апатия и голод, ощутимый такой голод… и апатия на грани пофигизма.

Зато теперь смог полюбоваться на себя в зеркало, а то при блондинистом наблюдателе неудобно было. Я… Как есть я, только теперь вместо стрижки – лысая сзади башка. А челку и макушку не тронули.

Закрыв глаза, я какое-то время стоял и слушал, как льется вода в раковину. Словно я дома… Пришел из института, стою вот… Так, все, стоп! Надо на голод переключаться. Жрать хочется, сил нет. И шмоток бы…

– Слушай, я… Ой!

Я вышел из душевой как раз в тот момент, когда Евгеника подошла к двери. Так что девчонка со всего размаху врезалась мне в грудь и обнаружила очередной раз, что на мне ничего нет. Зато у нее в руках были треники. Нормальные человеческие треники… Правда, на кой они мне, если я спать сейчас снова лягу? Вот только живот крутит, кишка кишку мордует просто… и урчат при этом.

– Надевай и пошли вниз. Есть в спальне моветон…

На лестнице тускло-тускло светила невидимая лампочка, в уже немного знакомом мне коридоре с портретами тоже был приятный такой полумрак. Пока мы шли, я впереди, Евгеника следом, суфлируя шепотом, когда и где поворачивать, мне все время казалось, что я в Эрмитаже.

– Это мои родственники по маминой линии, – заметив мой интерес, пояснила девчонка. – Открывай правую дверь. Мы пришли.

Пришли мы в небольшую залу, в центре которой стоял стол, рассчитанный человек так на десять. Вдоль стен – шкафы со стеклянными дверцами, за которыми прятались несколько столовых и чайно-кофейных сервизов. От этой выставленной напоказ фарфоровой красоты повеяло моим родным миром, и на душе вновь стало муторно. Особенно когда я увидел фигурки слоников… Семь выстроенных по росту слоников, как на полке в доме моей бабушки. Я даже застонал едва слышно, так их вид резанул что-то внутри, проткнув трясину апатии, едва начавшей покрывать мою рану корочкой.

– Болит что-то? – заволновалась Евгеника, но я лишь упрямо мотнул головой, уселся на ближайший стул и уставился на девчонку:

– Чем угощать будешь?

Та внезапно замерла, глазища большие сделала, и лицо такое, с большими буквами на лбу: «Что делать? Все пропало!» Но быстро собралась, вопрос со лба стерла, в глазах уверенность подкрутила и эдак командно-небрежно бросила:

– Сиди здесь, сейчас принесу!

Угу… ясно. Психанула вначале, как меня, такого особо опасного, одного в столовой оставлять. Можно подумать, я сейчас, пока она за едой бегает, сходу всю ее семью передушу по-быстрому.

Когда спустя минут пять, а то и меньше, Евгеника возникла в столовой с полным подносом в руках, мы оба облегченно выдохнули.

Она – потому что я с места не сдвинулся. А я – потому что спустя минуту после ее ухода занервничал от мысли, что сейчас вот заявится ее родня, и что мне тогда делать? Держать меня в доме ей вроде как разрешили, а вот кормить в общей столовой, может, и нет… Да и вообще не горел я желанием ни с кем знакомиться, пока окончательно не пойму, что со мной случилось и как все исправить.

Ну или как вообще мне себя вести правильно. Ненавижу дураком со стороны выглядеть…

– Вот, мясо, картошка вареная, соль… вода, хлеб… Помидоры ешь? Огурцы соленые?

Я энергично кивал на все, подтягивая поближе каждую тарелку, выставляемую с подноса. Во мне, считай, сутки ничего не было, кроме салата, который я слопал еще в своем мире.

Правда, после здоровенного куска жареного мяса и картофелины с соленым огурцом, как это ни обидно, но в меня влезло еще полпомидорины, и все. Пирог с рисом и яйцом я мог есть уже только глазами.

Горестно повздыхав, я дождался, пока Евгеника оттащит поднос обратно, судя по всему – на кухню, и потом побрел впереди нее обратно в комнату.

– Я сейчас отвернусь, ты разденешься, накроешься… и я тебя зафиксирую! – объявила она, гордо поворачиваясь ко мне спиной. Но потом сама сообразила, как это глупо выглядит с учетом того, что они тут все на меня паранойят, и, покраснев, встала боком, чтобы видеть меня краем глаза.

Мысленно я над ней поржал, вслух лишь фыркнул ехидно, стащил с себя треники, швырнул их на спинку ближайшего стула, плюхнулся на матрас, сонно отметил, как она жамкнула на кнопочку у пола и мои запястья и лодыжки оказались плотно зафиксированы невидимыми, но ощутимыми цепями технического прогресса… надеюсь…

– У вас тут магии случайно нет? – уточнил я, сладко зевая.

– Нет… и вокзалов нет, – немного напряженно ответила девчонка. Я успокоенно выдохнул и сладко уснул.

Евгеника:

Едва этот странный парень уснул, я на цыпочках прокралась к секретеру, где хранила все документы, достала его контракт, в котором был указан идентификационный номер физического лица, переходящего в собственность. Уф… Месяц назад подобное казалось немыслимым, сутки назад я воспринимала эту покупку исключительно как вложение денег в счастье подруги, подарок ей на защиту диплома. А подарок – это то, что подарил и забыл!

И вот этот подарочек сопит у меня на ковре… Моя мама считает, что я притащила себе мальчика для секса, мой друг – что я приобрела себе кучу проблем, моя подруга… Ну, Азалия счастлива, хотя и старается это не слишком демонстрировать. И еще ей немного стыдно, потому что она не может мне ничем помочь. Красные контракты можно переоформлять только в присутствии представителя городского управления безопасностью. Но главное, если у меня есть права на покупку почти любого движимого и недвижимого имущества, то Азалии даже котенка нельзя купить без письменного согласия матери. Там все очень строго… И вряд ли ее мама оценит приобретение особо опасного отброса общества с красным контрактом. Это мне повезло!..

«Эм, ты спишь?»

«Издеваешься? Еще только час ночи!»

«Можешь пробить данные по номеру?»

«Еще бы! Я все ждал, когда ты меня об этом попросишь».

«А сам чего не предложил?»

Я даже немного разозлилась. Хорошо, что мне эта идея пришла в голову, а если бы нет? То есть, само собой, в конце концов я бы до этого додумалась, но позже, возможно – значительно позже.

«Кто из нас женщина, ты или я?»

Прямо вижу, как Эмиль ухмыляется, набирая эту фразу. Хитро вывернулся, но мне тоже есть что ему ответить.