Книга Брак не по любви - Ким Лоренс

— Итак, ты возвращаешься к нему?

— Я думаю, что должна.

— Так кого ты выберешь: Джанфранко или ребенка? — спросила Сью, и Дервла вздрогнула. — Я никогда не думала, что ты так хочешь ребенка.

— Я не хотела ребенка или, по меньшей мере думала так, — хриплым голосом заметила Дервла, продолжая укладывать вещи. — Просто Джанфранко первый мужчина, от которого мне хочется рожать детей.

— Ты так сильно любишь его?

Дервла рассмеялась, достала из чемодана косынку и повязала ею голову.

— Джанфранко — единственный человек, который не подозревает о том, как сильно я люблю его. У него вместо нервов стальные канаты, а из всех чувств он культивирует иронию.

— Ты признаешься ему в своих чувствах?

Дервла повернулась и покосилась на подругу:

— Я никогда не признаюсь ему в том, что люблю его.

— Возможно, ему следует услышать об этом. А как ты поступишь с лечением бесплодия?

— Я думаю, что должна забыть об этой затее.

— Неужели?

Выражение лица Дервлы стало сердитым.

— Это будет нелегко. Мне было проще смириться со своей участью, когда надежды не было вообще, но теперь… — Дервла умолкла, сдерживая слезы.

— Ты уже была у доктора?

Дервла не ожидала от Сью подобного оптимизма. Подруга всегда говорила, что не понимает тех женщин, которые соглашаются на мучительный курс терапии, зная, насколько малы их шансы на выздоровление.

— Доктор не слишком оптимистично настроен. В клинике ищут добровольцев, которые согласятся на эксперимент, — сказала Дервла, застегивая сумку и надевая ее на плечо. — Знаешь, всякий раз, когда мне кажется, что я становлюсь ближе к Джанфранко, он отталкивает меня. Я не нужна ему так, как он нужен мне… — Она резко умолкла, смутившись своего признания. Вздернув подбородок, Дервла улыбнулась и опустила глаза. — Я сойду вниз и подожду машину.

Оказавшись на лестнице, Дервла услышала, как Сью говорит ей:

— Возможно, Джанфранко слишком любит тебя, и это пугает его. Подумай об этом…

Сью исходит из того, что Джанфранко — воплощение добродетелей, но она просто не знает, каков мистер Бруни.

Лимузин уже ждал Дервлу, когда она вышла на улицу. Шофер быстро вышел из автомобиля, взял из рук Дервлы сумку и вежливо осведомился о ее здоровье.

Дервла поздоровалась с Эдуардо, уселась на заднее сиденье лимузина и предалась воспоминаниям о том, как когда-то впервые отправилась в поездку на этом лимузине.

Тогда все в ее жизни происходило впервые: первая поездка на лимузине и первая ночь с мужчиной.

Дервла не могла предположить, что обстоятельства тогда сложатся именно так.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Утро того дня, когда Дервла впервые осталась с Джанфранко, началось не слишком хорошо. Один из ее подопечных в больнице — милый старик, перенесший операцию на сердце, — скончался.

Расстроенная Дервла почти весь день была особенно молчаливой. Вместо того чтобы после работы поболтать с медсестрами, она поспешила домой, желая успеть на более ранний автобус.

Подняв воротник пальто и выйдя на улицу, Дервла посмотрела на серое небо. Непогода была под стать ее мрачному настроению.

Уже собравшись перебежать улицу, чтобы добраться до автобусной остановки, она ощутила прикосновение к своему плечу.

Повернувшись, Дервла уперлась взглядом в пуговицу дорогого кожаного пиджака, надетого на светло-серый кашемировый свитер.

Подняв глаза, она ахнула. Встретившись взглядом с темно-карими мужскими глазами, Дервла почувствовала, как у нее подкашиваются ноги. Ее сердце забилось чаще, а дыхание стало прерывистым. Решив все-таки не терять самообладания, она растянула губы в улыбке.

За прошедшую неделю Дервле пришлось видеться с Джанфранко Бруни каждый день, потому что он приходил к ней на перевязку. Кроме того, Джанфранко использовал каждую возможность, чтобы побыть около сына. Бруни явно не высыпался.

В день трагедии он провел у постели сына около полутора суток, после чего уехал домой, чтобы принять душ и привести себя в порядок, и снова вернулся в больницу.

Узнав о том, что Джанфранко проводит столько времени в больнице, в отделение, где лежал Альберто, стали наведываться зеваки, дабы поглазеть на всемирно известного финансиста. В конце концов, Джон был вынужден заявить, что его отделение не зоопарк, и отправить любопытствующих восвояси.

Несмотря на недосыпание, Джанфранко выглядел великолепно. Казалось, что он в любой момент готов к любым испытаниям. Позови его вечером в горы, и он тут же согласится совершить восхождение на крутой утес.

Дервла не однажды позавидовала такой энергичности Джанфранко, ибо сама частенько уставала. Кроме того, его присутствие совсем некстати отвлекало ее от обязанностей.

— Мистер Бруни? — произнесла она, заметив, что его волосы намокли. Значит Джанфранко уже довольно долго стоит на улице и ждет ее.

— Зовите меня Джанфранко. — Он поднял бровь. — Альберто называл вас Дервлой. Вас именно так зовут?

Она кивнула и отвела взгляд, пытаясь совладать с собой.

— У вас необычное имя.

— Меня назвали так в честь моей бабушки-ирландки.

Джанфранко поднял голову и посмотрел на серое небо.

— Вы направляетесь домой?

Дервла кивнула.

— Вы устали и голодны, потому что работали без перерыва на обед. — Он самодовольно улыбнулся. — Мне это известно.

Она открыла рот от удивления.

— Откуда? Вы что, приказали напичкать отделение скрытыми камерами?

— Я умею наблюдать за вами незаметно.

Последняя фраза Джанфранко едва не свела Дервлу с ума.

Осознав, наконец, что этот человек в самом деле все это время пристально рассматривал ее, она испугалась и обрадовалась одновременно.

— Не думаю, что вам было особенно интересно наблюдать за мной, — попыталась она пошутить, но тщетно. При взгляде в черные глаза Джанфранко Дервла снова едва не лишилась чувств. Он принялся рассматривать ее с головы до ног.

Дервла напряглась. Ее охватило неведомое ей ранее чувство желания и головокружительной слабости.

— Наблюдать за красивой женщиной всегда интересно.

— Вы считаете меня красивой?!

Услышав ее вопрос, Джанфранко рассмеялся.

— Мне намного приятнее наблюдать за вами, нежели за старшим медбратом Джоном. Он ваш любовник?

— Джон? — переспросила она, удивившись его предположению. — Конечно же, нет.

— Он ведь тоже следит за вами.

— Не говорите ерунды! — рассердилась она.