Книга Четыре ночи - Пенни Джордан

Улыбнувшись, он подошел к ней, обхватил руками и уткнулся подбородком в ее плечо.

— Ммм… вкусно пахнет, — пробормотал Финн.

— Это мои духи, — ответила Мэгги с внезапной сипотцой в голосе. Да что же это такое? Стоит ему только коснуться ее, и у нее подкашиваются ноги, а внутри все тает.

— Нет, я сказал «вкусно».

— По радио сообщили, что уровень воды в реке опускается, — пробормотала она и закрыла глаза, еле удерживаясь, чтобы не замурлыкать, когда его пальцы скользнули по ее рукам.

— Я знаю, слышал, — откликнулся Финн. Мэгги, все еще ощущая приятную истому во всем теле, с трудом заставила себя вернуться к реальности. Последние дни она ни разу не позвонила бабушке, просто не могла. Но это ничего, бабушка привыкла к тому, что Мэгги, уезжая по делам, не часто звонит. Надо связаться с Гейл и попросить ее позвонить бабушке и сказать, что Мэгги скоро даст знать о себе.

Пока она все окончательно не решила, лучше не звонить. Хотя Арабелла Рассел не из тех, кто стремится решать за других и навязывает свое мнение, Мэгги все-таки хотелось разобраться в самой себе, чтобы быть в состоянии рассказать ей при встрече (именно при встрече, а не по телефону) обо всем, что она чувствует и как все произошло. Мэгги побаивалась, что бабушка, услышав признание, испугается за нее, но еще больше она боялась, как бы Финн, узнай он, что она страшится разволновать старую даму, не поднял бы ее на смех.

Глядя, как на лицо Мэгги набегает тень и оно принимает озабоченное выражение, Финн вспомнил о том, о чем старался не думать с первого дня, когда случайно подслушал ее телефонный разговор. Он понял тогда, что у Мэгги кто-то есть, и твердил себе, что это неважно, хотя конечно же это было важно. Это имело значение с того самого момента, когда он поцеловал ее, точнее, с того мгновения, когда ему захотелось ее поцеловать.

Финн ничего не желал так сильно, как предельной честности в их отношениях. Любовь требует этого. А если сказать ей, что он все знает? Вдруг…

— Финн, можно я позвоню? Мне нужно. — Мэгги заметила, что Финн помрачнел.

— Правда нужно? — Финн постарался, чтобы голос его звучал как можно непринужденнее, а в голове у него билась только одна мысль: ну что ей стоит вот сейчас взять и открыться ему? Пусть скажет откровенно, что у нее кто-то есть, но после того, что произошло между ними, она порвет со своим прежним любовником.

Мэгги внутренне сжалась. Нет, хотя бабушка и необыкновенный человек, она пока не готова рассказать Финну о ней и о том, почему Арабелла Рассел так дорога ей. Сама жизнь приучила ее к сдержанности, и чтобы освободиться от этой привычки, требовался не один день.

— Просто мне надо поговорить… со своей помощницей.

Финн мгновенно понял, что Мэгги что-то скрывает, и в душе взмолился о том, чтобы она объяснила, в чем дело, иначе…

Мэгги со смущенным видом ждала разрешения. В чем дело? Почему такая простая просьба повергла его в столь мрачное настроение?

Финн понял, что ждать больше не имеет смысла. Мэгги не собирается ничего говорить. Ну что ж, тогда он возьмет все в свои руки, выложит карты на стол и скажет открыто, чего ждет от их отношений и как видит их совместное будущее. Верность и преданность друг другу — на меньшее он не согласен. И Мэгги должна об этом знать.

Он понимал, что рискует: слишком плохо они знают друг друга. И все-таки Финн был готов пойти на риск, его толкала на это любовь. Он надеялся, что Мэгги, поняв серьезность его намерений, отбросит в сторону сомнения и скажет правду.

Финн глубоко вздохнул и произнес:

— До того, как ты что-то сделаешь, что-то скажешь кому-то, — на последнем слове он сделал ударение, надеясь, что она поймет его намек, — я сам хотел бы тебе кое-что сказать… кое-что, чего я никогда не говорил ни одной женщине, и даже не помышлял о том, что когда-нибудь скажу.

Он умолк. Мэгги, не понимая, в чем дело, с нетерпением ждала, когда же ей удастся позвонить Гейл и сообщить, что вода спала и она скоро вернется. После этого она расскажет Финну, как прекрасно распланировала будущее, их совместное будущее. Чем скорее она вернется в Лондон, тем быстрее начнут осуществляться ее планы и их чудесная жизнь станет реальностью.

— И что же? — Мэгги посмотрела на Финна с любопытством. Еще раз признается в любви?

— Мэгги, я хочу, чтобы ты переехала сюда, ко мне.

Ее глаза широко раскрылись, и это не ускользнуло от Финна. Он почувствовал, как сердце с глухим стуком оборвалось и свинцовая тяжесть навалилась на плечи. Ошибся.

— Мэгги, — заговорил Финн, с усилием выталкивая из себя слова, — я знаю, что ты привязана к городу и что ты не одна… — Он отвернулся к окну. Лучше пусть она не видит его лица. Мэгги рассказывала ему о своей фирме, но он до сих пор ничем не выдал своего презрения к той жизни, из которой она явилась.

У Мэгги на миг мелькнула мысль — может, это неуклюжая мужская шутка? Но нет, Финн был убийственно серьезен.

Она почувствовала себя так, будто ее внезапно окунули в ледяную воду. Как он может такое ей предлагать?! Ее охватило чувство разочарования и потери, чувство утраты того прекрасного мира, который она успела построить в своем воображении. Финн в один миг вернул ее на землю.

— Мне? Переехать сюда?! Но это невозможно! — воскликнула она, отшатнувшись от Финна и мотая головой. — Как ты мог такое придумать?! — Мэгги умолкла, окинула взглядом кухню, потом снова уставилась на него. На ее лице было такое выражение, словно она просто не находит слов, чтобы выразить все, что думает.

— Невозможно, говоришь? — желчным тоном произнес Финн. — И почему же? — Он, конечно же, знал ответ, как знал и то, что Мэгги, не признается ему ни в чем. Она сказала, что любит его, но он собственными ушами слышал, как она назвала кого-то другого «радость моя» таким нежным голосом, что сразу стало понятно, насколько дорог ей таинственный собеседник.

Мэгги лгала, уверяя его в своей любви. Он предложил ей переехать к нему, а она отказалась — потому что уже дала слово другому. Только Финну говорить об этом не хочет. Но если она лгунья, то каких слов он ждет от нее? Может, хватит витать в облаках и пора спуститься на землю?

Случайно подвернувшееся развлечение — вот кто он для нее, и не более того. Сколько подобных женщин он повидал на своем веку и жалел их, бедных: дескать, они сами не знают, чего лишаются в жизни. И вот, пожалуйста — именно в одну из таких женщин его и угораздило влюбиться.

Такие мысли бродили в его голове, тогда как сердце… сердце все еще продолжало надеяться, что Мэгги совсем другая и вот сейчас возьмет и во всем признается ему.

Мэгги же никак не могла оправиться от потрясения. Нет, ну как ему только в голову могло прийти, что она останется тут? Она так прекрасно спланировала будущее, а он взял и все испортил, со злостью думала Мэгги. И никакой вины за собой как будто и не чувствует, наоборот, смотрит на нее так, словно это она виновата в чем-то. Если бы он ее в самом деле любил, то понял бы, что она просто не может жить в таком месте, как это.