Книга Скромница для хулигана - Илона Шикова

— Ну и манеры у тебя, — говорю, когда догоняю его уже возле подъезда. По-старинке или из-за жадности людей, но домофон отсутствует. — Тебя мама с папой не учили вежливости?

— Ты о чем? — спрашивает парень, первым войдя в подъезд и даже не придержав для меня дверь.

— О том, что девушкам надо помогать выйти из машины, подать ручку, а также придержать дверь, пропуская их вперед, — тоном учительницы младших классов читаю небольшую лекцию по этикету.

— Так это когда девушки не умничают, а ведут себя тихо, что тебе не свойственно.

— Нахал.

— Этаж какой? — пропускает мою последнюю реплику и резко останавливается на первом этаже. Не успеваю притормозить и ударяюсь лбом в его спину.

— Четвертый, — тру ушибленное место, а Антон усмехается.

По лестнице поднимаемся молча, думая каждый о своем. Не знаю, почему Антон не вызвал лифт, но временная передышка мне не помешает. И в замкнутом пространстве один на один пока не хочется с ним находиться.

Чем выше я поднимаюсь к квартире Михалыча, тем сильнее увеличивается не только чувство тревоги, но и какой-то необъяснимой опасности. Прямо чувствую ее, начиная заранее нервничать. Возле нужной двери останавливаемся, глядя на старую дерматиновую обивку, которую не мешало бы поменять. Очень странно, вроде не бедный человек мой шеф, а элементарно не хочет улучшить условия своего проживания. Но, как говорится, у каждого свои бзики.

Протягиваю руку к звонку, но Антон останавливает мой жест.

— Стой, — говорит негромко, кивком головы указывая на немного приоткрытую дверь. — Смотри.

Опускаю руку, заодно и глаза, глядя на щель. Сердце сжимается, кажется, переставая биться. Пару секунд пытаюсь успокоиться и взять себя в руки, после чего поднимаю испуганные глаза на парня.

— Давай уйдем отсюда и на улице вызовем полицию, — предлагаю первое, что приходит в голову из-за страха.

— С ума сошла? Может, он там развлекается с голой девицей, прикинь, какими идиотами мы окажемся? — шепчет в ответ. Почему-то мы, не сговариваясь, говорим негромко, как будто боимся нарушить тишину.

— Мы будем еще бoльшими идиотами, если зайдем туда сейчас. По-моему, в квартире никого нет, — прикладываю ухо к щели и прислушиваюсь. — Не нравится мне это.

— Мне тоже. — Антон локтем толкает дверь и первым делает шаг в пустую квартиру, кивком головы предлагая мне следовать за ним. Двигаюсь, еле дыша, боясь произвести хоть малейший шум. — Дверь закрой. Только ручку руками не трогай, — командует парень. — На всякий случай, — уточняет он, а я начинаю понимать, какой именно случай он имеет в виду, и сердце, кажется, уходит в пятки. — И свет включи.

Автоматически делаю, как он говорит, нащупав выключатель в коридоре и плотно прикрывая входную дверь, толкнув ее плечом. Яркий свет вспыхивает, освещая узкое пространство.

— Михалыч? — кричит Антон, двигаясь по коридору на кухню.

— Тихо ты, — зачем-то снова перехожу на шепот. — Сейчас все соседи посбегаются. Еще обвинят в незаконном проникновении.

— Мне кажется, его тут нет.

Стою на месте, наблюдая, как Антон медленно двигается, заглядывая сначала на кухню, после чего перемещается в зал, заглядывая в темные комнаты.

— Давай еще в спальне проверим? — какое-то непонятное предчувствие беды посещает меня, но я об этом пока ничего не говорю. — Вдруг он спит?

— Вдруг он на луну улетел? — кривляется Антон, выходя из пустого зала. — Ерунду не говори, — продолжает свой путь мой спутник, направляясь в спальню. — Или его здесь нет, или… — он не успевает закончить, как резко останавливается на пороге комнаты, нащупав на стене выключатель и включив свет. — Твою мать…

Я зачем-то следую за ним и, не ожидая настолько внезапной остановки Антона, повторно врезаюсь в его спину лбом. После последней фразы, точнее тона, каким она была сказана, решаюсь выглянуть из-за его спины, снова потирая ушибленное место. Лучше бы я этого не делала.

Первое, что бросается в глаза — открытая дверца пустого сейфа, расположенного на противоположной от входа стене. В предчувствии самого ужасного опускаю глаза вниз, после чего в моей голове вихрем проносится несколько мыслей одновременно: «Бежать. Кричать. Рыдать. Потерять сознание…»

Выбираю последнее, закрываю глаза и начинаю медленно оседать по стене, отказываясь верить в происходящее, потому что на полу лицом вниз лежит мужчина. Скорее всего, мертвый. На затылке запекшаяся кровь, а вокруг головы — небольшая лужа красного цвета…

Все-таки отключаюсь на несколько секунд, потому что прихожу в себя от того, что кто-то трясет меня за плечи.

— Мартышка, очнись, — слышу знакомый голос прямо над ухом.

— Я же просила меня так не называть, — тихо отвечаю, не открывая глаз, все еще надеясь, что все увиденное несколько минут назад — просто дурной сон.

Конечно, до этого момента нечто подобное мне видеть приходилось только в кино, поэтому я оказалась просто не готова к тому, что произошло в спальне.

— Раз язвишь, значит, все в порядке. Глаза открой, — мужская ладонь гладит мою щеку, и от этих прикосновений еще больше не хочется возвращаться в себя окончательно.

— Там … Михалыч?

— Да, — отвечает мне Антон.

— Он… — боюсь произнести то, о чем думаю.

— Мертв, — понимает парень меня без слов. — Скорее всего, — тихо добавляет. — Думаю, что лежит он здесь довольно давно, часа три-четыре, не меньше. Давай я отведу тебя в коридор, а сам здесь внимательно все осмотрю.

Позволяю крепким мужским рукам поставить меня на ноги, и на автопилоте, все еще с закрытыми глазами, двигаюсь за Антоном, точнее туда, куда он меня заботливо направляет. В коридоре опять сажусь на корточки, облокачиваясь о стену, заверив парня, что со мной порядок.

Время движется медленно, а сердце стучит так громко, что мне кажется, его стук слышен даже на улице. Пытаюсь выровнять дыхание и успокоиться, как слышу из спальни:

— Аня, иди сюда. Кажется, он жив.

Резко подрываюсь и бегу в спальню. Антон сидит на корточках и щупает шею Михалыча. Стараюсь не смотреть на пробитую голову и кровь. Приседаю рядом и беру руку мужчины в свою. Она теплая, а насколько мне известно, у мертвых такого не бывает, хотя я могу и ошибаться.

— Пульс есть, но он слабый, — произносит парень.

— Надо вызвать скорую, — смотрю на него испуганными глазами.

Антон молчит. Встает, проводит рукой по волосам, а затем по лицу, закрывая глаза. Не пойму его реакции, но упорно жду ответа, продолжая за ним наблюдать, не отпуская руку Михалыча. Мне сейчас кажется, что именно он должен принять решение.

— Ладно, — наконец-то произносит, доставая из кармана телефон. — Будь по-твоему.

— Ему надо помочь, — говорю жалостливым голосом. — Мы не можем его бросить.