Книга В плену любви - Алина Лис

Ах да, точно. Он же обещал мне “сладкую ваниль”. Интересно, какой может быть нежность в исполнении такого, как Дэмиан?

Я с ужасом поняла, что совсем не прочь это проверить.

А это значит, что план ди Небироса действует. Он приручает меня. За каких-то три дня проклятый демон умудрился заполнить собой мою жизнь и мысли, почти вытеснив из нее старых друзей. И это только начало. Что дальше?

* * *

Я напомнила себе, что сегодня все закончится, и взяла бокал. Не отпила, только смочила губы. От сложности предстоящей задачи в желудке неприятно холодило. Я нервничала, и Дэмиан это почувствовал.

— Да не трясись! Помню: никакого секса. Хотел бы знать, из-за чего у тебя такие заморочки… — мое напряжение при этих словах не укрылось от демона, и он невесело рассмеялся. — Ладно, это правило я тоже помню — никаких вопросов. Иди сюда.

Прежде чем я успела возразить, он сгреб меня в охапку и усадил к себе на колени. Обнял за талию одной рукой, а пальцами второй обвел контур губ. Дразняще, подчеркнуто медленно. Я замерла, чувствуя, что тону в его глазах. Прикосновения вызывали щекотные мурашки. И до смерти захотелось поцеловать его…

— Одуреть, как с тобой сложно, — хрипло сказал Дэмиан. — Я не привык сдерживаться.

— Я тоже не привыкла стоять голая на коленях перед парнем, — огрызнулась я. Он тихо рассмеялся.

— Это я на тебя еще ошейник не примерял.

Пальцы очертили абрис лица, скользнули по шее — неспешно и совсем легко. Еще не ласка, обещание ласки. Я глотнула воздух и подалась ей навстречу. Ошейник… мысль о нем отозвалась противоречивыми эмоциями. Нет, не хочу. Или хочу? В рамках игры, зная, что могу в любой момент снять его.

Я вспомнила прошлый вечер. Как стояла перед демоном на коленях — покорная, готовая исполнить любой его приказ. И с холодком в душе осознала, что все-таки не против повторения. Мне нравятся прикосновения Дэмиана, его поцелуи, нравится он сам в те минуты, когда не превращается во властную сволочь.

Почему, ну почему он? Почему не Вик, который столько лет был рядом? Который никогда не давил, не пытался прогнуть меня под себя, а медленно и бережно доказывал, что ему можно доверять.

Нет, надо бежать! Бежать, пока еще есть силы бежать. Пока ловушка не захлопнулась окончательно.

Потому что я для него просто еда. И даже будь иначе, моя судьба — выйти замуж за принца Гронгарда и уехать в другую страну навсегда.

Дэмиан прижался губами к шее — там, спустился ниже, едва касаясь кожи. Богиня, когда он уже меня поцелует? Пальцы легли на грудь и бесстыдно поглаживали сквозь ткань затвердевшую вишенку соска. Снова слишком легко и нежно. Эфемерность этих ласк заставляла вздрагивать, ерзать и желать другого. Грубости, жадных рук, стискивающих тело, страстных поцелуев пока не кончится дыхание…

И словно уловив мой мысленный крик, Дэмиан, наконец, обнял меня по-настоящему. Прижал к себе, поцеловал — жарко, властно и непристойно, стиснул ягодицы, впечатывая мое тело в свое.

Это было — то, что нужно. Так горячо, сладко, страстно и правильно. Я запустила пальцы в его волосы, застонала в приоткрытые губы. И не испугалась, когда он опрокинул меня на кровать и опустился рядом.

— Нет, ты не любишь слишком сахарные нежности, — демон оторвался от моих губ и навис сверху, тяжело дыша, как после долгого бега. В хищных глазах пытало столь откровенное и бесстыдное желание, что у меня перехватило дыхание. Какой он все-таки красивый, зараза! Грубый, наглый, дикий, но тем и привлекает. Как живое неукрощенное пламя.

Я любовалась им с какой-то болезненной жадностью, словно в последний раз. Пальцы сжимали смазанную ядом иглу, которую я успела незаметно вынуть из кармана.

— Поцелуй меня, — лицо Дэмиана после этих слов осветила радость — я впервые просила его о чем-то подобном, а меня окатило волной стыда: я знала что будет дальше.

И когда губы демона накрыли мои, вонзила иглу ему в шею.

* * *

— Какого… — он не успел договорить. Всхлипнул и обмяк, придавив своим немаленьким весом, но к этому я была готова. Побарахталась, спихивая его с себя, села.

Времени немного. В справочнике говорилось, что паралитический эффект от яда амфисбены продолжается от десяти до двадцати пяти минут.

Мне хватит.

Где находится “комната для игр” я помнила прекрасно. Как и то, что в ассортименте наручников на стене есть усиленные модели для старших рас.

Сама я такими не пользуюсь, предпочитаю, чтобы у нижнего оставалась возможность освободиться, если что-то пойдет не так. А вот ди Небирос явно был сторонником другого подхода, в его коллекции нашлось аж трое наручников с полным ограничением магических и расовых способностей — от совсем простеньких кожаных до жутковатых, выполненных целиком из хромированной стали. Немного поколебавшись, я выбрала именно последние. Дэмиан даже без магии и демонической силы казался опасным, лучше не рисковать.

Вернувшись в комнату, я вздрогнула, наткнувшись на взгляд своего пленника. Да, яд вызывал паралич, но не потерю сознания. Дэмиан прекрасно понимал, что сейчас происходит, и его глаза… они говорили о многом.

— Извини, — я неловко развела руками, пытаясь выглядеть циничной. — Ты не оставил мне выбора.

Чтобы зафиксировать демона, я перекинула цепь, соединяющую наручники, через перекладину кровати. Полюбовалась на свою работы — даже связанный ди Небирос не походил на жертву. Скорее на попавшего в капкан хищника, который затаился и ждет удобного случая, чтобы напасть. Яростный взгляд буквально прожигал меня насквозь. Я поежилась и решила привязать его еще и за ноги, чтобы не пинался.

Очень правильно решила, как оказалось. На правой лодыжки у ди Небироса обнаружились ножны с кинжалом. После тревожной находки я отбросила смущение обыскала демона, уделяя особое внимание карманам. Больше ничего не обнаружила, но дотрагиваться до него, зная что он беспомощен и полностью в моей власти, мне очень понравилось.

Только привязав Дэмиана за ноги к кровати, я почувствовала себя немного увереннее. Вернулась в кресло, взяла бокал и ополовинила залпом.

Алкоголь помог уйти напряжению. Я еще раз посмотрела на распятого на кровати демона и вдруг хихикнула.

А ведь у меня получилось! Самый грозный парень в академии лежит связанный, как праздничный гусь. Как я лежала перед ним всего три дня назад.

Воспоминание о клубе заставило потянуться и хищно улыбнуться. А ведь у меня есть возможность получить реванш за все унижения того вечера. Я снова сбегала в знакомую комнату, вернувшись со стеком и плетью. Пленник на кровати уже начал подавать признаки жизни — мышцы чуть подрагивали, дыхание стало более шумным. Спазм, вызванный ядом, заканчивался, и сейчас ему на смену приходила боль.

Я знала, что мне не понравится это зрелище, но заставила себя смотреть. Потому что это — моя вина и моя ответственность, это я сделала с ним, и не имею права теперь трусливо отворачиваться.