Книга Расплата - Сергей Волков

«Зампоруж» тем временем переходил от стрелка к стрелку, в подзорные трубы разглядывая мишени:

– Арефьев, неплохо, четыре! Ваулин, молоко! Бутиковкий, очень хорошо, восемь! Ананьев, двоечка… Воронцов… Ух ты! Десятка! И как влепил! Прямо в серединку! А ну, повторим! Целься! Огонь!

Я прицелился и попытался вызвать откуда-то из глубины сознания то же ощущение попадаемости. Выстрел! И я снова попал, практически всадив пулю в пулю!

Теперь «зампоруж» перестал ходить за нашими спинами, а встал рядом со мной, и уже не отходил, блестя восхищенными глазами:

– Ну надо же! Нет, вы правда никогда не стреляли из пистолета или револьвера? Поразительно! У вас, Воронцов, талант!

Мы стреляли довольно долго, в клочья излохматив мишени. В тире кисло пахло порохом и висел пластами синеватый дым. Наконец наш инструктор объявил, что на сегодня достаточно, и включил вентиляцию.

Я вышел на улицу, с гордостью ощущая тяжелой солидной тело нагана во внутреннем кармане. Вообще-то брать оружие с собой строго запрещалось – нам должны были выдавать его перед дежурством и забирать после. Но «запоруж» отправил нас покупать кобуры, и выдал пистолеты без патронов, дабы мы могли примерить их.

Кобуру я себе купил что надо – темно-коричневую, толстой свиной кожи, снабженную специальными ремнями, чтобы можно было носить револьвер подмышкой. Наган ложился в кобуру, как влитой, а специальный ремешок, застегивающийся поверх собачки, не давал ему выпасть при наклонах. Круто, черт побери!

Вооруженный, я ощутил себя принадлежащим к какому-то особому кругу, касте… Касте кшатриев, во-во, именно так! Каста воинов в Древней Индии, суровые бойцы, меч и щит брахманов – все, что я помнил про этих кшатриев из истории.

Дома я заглянул в старый потрепанный энциклопедический словарь еще советского издания, и прочел: «кшатрии (санскрит. Кшатрия, от кшатра – власть), одна из двух высших варн в Др. Индии». М-дя, негусто. А ну-ка, глянем, что такое эта самая варна… Та-ак: «варны (санскрит., букв. – цвет, качество), 4 осн. Сословия в Др. Индии…» Ччер-рт! Ну хорошо, не поленюсь, погляжу и эту самую «Др. Индию». Ну-ка, ну-ка… Ага: «Индия (на яз. Хинди – Бхарат), Республика Индия, гос-во в Юго-Восточной Азиии…» Не то! Дальше, история… Вот: «Хараппская цивилизация (долина реки Инд; 2-я пол. 3-ого тыс. – 1-ая пол. 2-ого тыс. до н. э.)…» Тьфу ты, опять не то! Дальше про Гупов, Великих Моголов и английское владычество. Где ж узнать про кшатриев? Индия, санскрит… Что-то я такое видел где-то…

Я сунулся в диван и после пятиминутных поисков нарыл потрепанную книженцию в мягкой обложки, причем без оной. Называлась сие издание 1991 года, как гласила предпоследняя страничка с выходными данными: «Санскрит-Самскрыт – древний язык ведических славян».

Полистав книжку, я вскоре наткнулся на строки: «…отважные воины-кшатрии возглавляли эти племенные союзы, а мудрецы-брахманы были их мозгом. Арии лавиной обрушились на государства в долине реки Инд и вскоре покорили их, принеся свой язык – санскрит, свою религию – поклонение огню, и свое общественно-социальное устройство – варны, иногда ошибочно называемые кастами…»

Опять арии. Я выпрямился, отшвырнул книжку и задумался: «Что ж это такое получается, а? Как будто ведет меня кто-то, все время подталкивает к этой теме. Кшатрии, варны, арии, могила жреца на берегу Тобола, амулет… Неужели не все? Неужели, бляха-муха, это все еще будет иметь продолжение? Я потерял друга, сам едва не погиб, видел смерть хорошего человека и страдания другого, не менее хорошего… Впрочем, есть, конечно, и другая сторона – я познакомился с интересными людьми, участвовал в захватывающих событиях, переспал… да чего там, трахнул симпатичную телку, на работу вот устроился, все у меня в лучшем виде, я перешел в новую варну, стал кшатрием! Да ёклмнэ, пусть все идет, как идет! Арии – так арии!»

Я решительно встал, и пнув толстенный словарь, пошел на кухню курить. В вышине, я твердо знал это, уже привычно крутилась золотая Сварга, и плевать хотел на все эти амулеты-мамулеты, «мистеров Рыб» и сокровища давно умерших жрецов. «Жрец» – так мы в армии обжор называли! Ха-ха!

Развеселившись, я поставил чайник, включил телевизор, и неприятные ощущения, возникшие было у меня после чтения, рассосались, как сигаретный дым на ветру…

Вернувшись под вечер в тир, мы похвастались друг перед другом покупками, постреляли, сдали оружие и я уже было собрался домой, как меня в дверях окликнул дежурный:

– Воронцов кто? Ты? Тебе звонили из главного офиса, завтра к десяти ты должен быть у Гречкина!

– Зачем? – удивился я.

– Откуда я знаю! – пожал двухметровыми плечами дежурный: – Сходишь – скажут!

Я, задумавшись, вышел на улицу. Гречкина я не знал, но слышал от ребят, что он возглавляет отдел сопровождения, к которому я вроде бы никакого отношения не имел – там работали охранники со стажем, молчаливые, основательные дядьки, мотающиеся в командировки по всей стране…

* * *

Гречкин принял меня ровно в десять. Сухим, будничным тоном он заявил мне, что я, Воронцов Сергей Степанович, старший охранник, послезавтра отправляюсь в командировку на автомобиле «Камаз» с водителем и экспедитором фирмы-заказчика, несу ответственность за груз и машину во время следования оной до места назначения и обратно, в Москву.

«А ведь не соврала бабка!», – молнией обожгла меня мысль: «Как она сказала: „Ждет тебя дорога дальняя, холодная, тревожная…“, и что-то там про еще про смертную тоску и гробовую доску… Вот и не верь в гадания после этого!».

Гречкин между тем продолжал:

Командировочное удостоверение ждет меня в отделе кадров, затем мне надлежит получить в кассе под роспись деньги на расходы и ехать на автобазу «Залпа» в Бибирево, проверить машину. Фамилия водителя, с которым я поеду – Пеклеванный, марка машины, номер машины, экспедитора мы должны забрать послезавтра в девять утра с перекрестка улиц Ленина и Гончарова в городе Ряжске Рязанской области, его фамилия – Смирнов. Все. Получите оружие и пройдете инструктаж завтра. Как говориться, кругом, шагом марш!

Я, несколько ошалелый от скупо выданной Гречкиным информации, вышел из кабинета и отправился в отдел кадров за командировкой… Если бы я знал тогда, чем все это кончиться!

В общем-то, все было не так уж и плохо: я ехал на «Камазе» с железной будкой, по-военному называемой кунгом, командировочное удостоверение мне выдали на десять дней, путь наш лежал за Урал, в какой-то Куртамыш, про который водитель Пеклеванный, рыжий длиннолицый парняга, отысканный мною в одном из длинных гаражей залповской автобазы спящим после обеда на столе в бытовке, высказался пространно: «Я там был. Дыра дыры дырее!». Правда, оказалось, что туда мы поедем порожняком, и я удивился – зачем же тогда охранник, то есть я? Но оказалось, что так захотели в фирме-заказчике. Из Куртамыша в Москву нам предстояло везти какую-то сельскохозяйственную продукцию. Пеклеванный, представившийся мне коротко: «Санек!», прикинул что-то в рыжей своей голове и сказал, что машину он за завтра подготовит, а выезжать надо ни как не позже трех ночи, чтобы к девяти успеть в Ряжск, а к полуночи проскочить Самару и заночевать на том берегу Волги. Потом он спросил: