Книга Бог войны - Дэвид Вебер

- удивление впервые нарушило спокойствие Вулфры, и дикий волшебник улыбнулся.

- Больше нечего скрывать, баронесса, - сказал он почти мягко. - Я знаю о нем гораздо больше, чем он знает обо мне, что бы он ни думал, и я знаю, что он использовал тебя. Теперь пришло время ему отказаться от тебя. Он всегда знал, что так и будет. Единственная реальная разница в том, что он не сможет увидеть, как это произойдет ... или вызвать какой-либо из сюрпризов, которые он спрятал в "твоих" заклинаниях-ловушках.

- Твое вмешательство в его предсказание скажет ему, что ты знаешь о нем! - выплюнула она. - Это доказывает, что ты мешаешь кому-то видеть или влиять на то, что здесь происходит, а кто еще это может быть?!

- Мои блокирующие заклинания ничего ему не сказали. У меня были веские причины для их совершенствования, которые не имеют к нему никакого отношения. Ты дала их мне.

- Но это не повод для этого! - указательный палец вонзился в камень, как атакующая змея.

- Мне не нужна причина для этого. Я не несу за это ответственности, - подбородок Венсита выпятился в сторону Кенходэна, хотя его глаза не отрывались от Вулфры. - Так и есть.

Ее взгляд метнулся обратно к Кенходэну. Затем он опустился на грифона в его кулаке, и ее глаза потемнели от окончательного и абсолютного понимания.

- А-а-а! - Ее вздох был порывистым, как боль. - Это все еще существует.

- Это так. У меня это было с самого начала, спрятанное в таком простом заклинании, что никто никогда этого не замечал. Но сейчас его держит правильная рука.

- На данный момент.

Ее спокойный тон скрывал ее намерение, и ее руки внезапно изогнулись, и сгусток черноты прыгнул на Кенходэна, как крылья смерти. Он осознал опасность и вздрогнул, и его кулак сомкнулся на грифоне. Он инстинктивно поднял резной камень рефлекторным жестом, чтобы отогнать смерть или что-то похуже, спрятанное в этом кармане ночи, и знал, даже когда он поднял его, что это ему совершенно не поможет.

Но наконечник стрелы мягко врезался ему в руку, и что-то закричало в темноте. Тихое сотрясение потрясло его, чуть не сбив с ног, и рубиновые блестки скользнули между его пальцами. Они вспыхнули, как огненные стрелы, пронзая тьму в самое сердце. Алые змеи отразили атаку Вулфры, поглотив ее силу в тишине, и он остался невредим.

- Это невозможно! - Она уставилась на него, грудь вздымалась, глаза были ошеломленными. - Это невозможно! - прошептала она.

- Правильная рука держит его, - повторил Венсит. - Ни один волшебник не может причинить ему вред сейчас, Вулфра. Заклинание слишком сильно. Его смерть требует мастерства и численности.

- В самом деле? - зашипела она. - Тогда почему это не защитило тебя?

- Потому что я решил стоять вне этого. Заклинание маскировки, заклинание избегания... Такие вещи не сложны, баронесса.

- Я понимаю. - Она вернула себе достоинство, ее глаза были яркими и расчетливыми, и внезапно она рассмеялась. - Итак! Ты пришел за мечом. Предположим, я отдам его тебе? Сравняло бы это счет между нами?

- Между нами? - брови Венсита изогнулись, и его горящие диким огнем глаза опустились на запятнанный алтарь рядом с ней. - Это может быть. Но у тебя есть и другие долги. Ты знала цену своим действиям; теперь это свершится, Вулфра из Торфо.

- Почему? - с гордостью бросила она вызов. - Кто ты такой, чтобы требовать платы, Венсит из Рума, последний лорд Белого Совета? Где твой ордер? От тебя разит лицемерием! Ты хочешь поговорить о моих действиях? А как насчет твоего? Я не сделала ничего - ничего - что могло бы соперничать с кровью на твоих "благородных" руках!

- Я никогда этого не отрицал, - мягко сказал Венсит.

- И не можешь! Ты убил целый континент, старик! Посмотри на свои кладбища и скажите мне, что мои "преступления" хуже!

- Первое же обвинение осудит тебя, баронесса. Намерение определяет действие. То, что ты сделала, ты сделала ради власти; то, что я совершил, я сделал, чтобы положить конец злоупотреблению властью.

- Злоупотребление властью? - она резко рассмеялась и указала на Кенходэна. - Посмотри на него и скажи мне, что ты не злоупотребляешь властью! Сила - это сердце твоей жизни, волшебник!

- Мы все делаем выбор, - ответил Венсит. - Я заплатил цену, о которой ты и не мечтала, и я еще не закончил платить. Ты хочешь судить меня? Очень хорошо. Я вынесу твое суждение... но вынесешь ли ты мое?

Кенходэн слушал, улавливая смысл их слов, но его разум болел от близости к власти, и мысли были вялыми. Он знал, что было сказано что-то жизненно важное, но все же не мог этого понять.

- Я должна. - Вулфра была холодна и полна достоинства. - В твоей власти поступать так, как тебе заблагорассудится, но не говори мне о "суде"! Твои Правила мертвы, как камень, погребенные в пепле Контовара твоими собственными руками. Ты не имеешь права налагать их призраки на других.

- У меня есть все права. И, как ты говоришь, у меня тоже есть сила.

- Конечно, ты знаешь, - усмехнулась она. - Так используй это - но избавь меня от своей моральной маски.

- Маски нет. Ее никогда не было.

- Бах! Ваши драгоценные ограничения Правил всегда основывались на силе. Ничто другое никогда не поддерживало их, и Оттовар использовал их только для того, чтобы приковать своих соперников к подножию своего трона. В конце концов, они никогда не были чем-то большим, чем это!

- Власть поддерживает их, - признал Венсит, - потому что другого пути нет. Даже мир в конечном счете зависит от силы, которая его защищает, но не от силы, которая питается амбициями. Посмотри на себя такой, какая ты есть!

Он вскинул руки, его ладони сверкнули серебром, и она отпрянула, когда они бросили ей в глаза ее собственный образ.

- Ты знаешь только половину власти, баронесса Торфо! Ты знаешь, как брать и ломать, но не умеешь исцелять или созидать. Никто не отрицает твоей храбрости, леди, но твой голод слишком дорого обходится невинным. Правила были созданы против таких, как ты, чтобы защитить тех, у кого нет власти, от тех, кто знает ее так несовершенно.

- Прекрасные слова! - сплюнула Вулфра, а затем снова взяла себя