Книга Тайная история атомной бомбы - Джим Бэгготт

Не успел Сакс доставить эту информацию своему Советскому связному, как Холла призвали в армию — правительство требовало мобилизовать на военную службу как можно больше молодых людей. Ученые, защитившие диссертацию, освобождались от призыва, но Холл еще не закончил диссертацию и, следовательно, под призыв подпадал. В Санта-Фе Холл стал спорить с офицером-вербовщиком, доказывая, что должен вернуться в Лос-Аламос. Нашли компромисс: Холла призвали в армию и отправили в Форт-Блисс в Техас для прохождения курса молодого бойца, а потом, уже в качестве военнослужащего, он вернулся в Лос-Аламос как член Специального инженерного подразделения. Позже Холл объяснил, что это решение вызрело из спора между Оппенгеймером и Гровсом. «Оппенгеймер был за то, чтобы обойти закон, — говорил Холл, — а Гровс настаивал, что людей должны призывать в армию. Они достигли компромисса: и меня призвали, и лазейку в законе тоже нашли».

Фукс приехал в Кембридж в гости к сестре в феврале 1945 года. Она сразу же рассказала ему о визите Голда в ноябре прошлого года и дала Фуксу телефонный номер, оставленный Голдом. Фукс позвонил по этому номеру Яцкову, который бросил все дела и поехал в Филадельфию, где нашел Голда и приказал ему отправиться в Массачусетс. Яцков вручил Голду конверт с $1500, полагавшимися Фуксу за уже оказанные услуги, но настоял на том, что не следует уговаривать Фукса брать эти деньги.

Через шесть с лишним месяцев, доставивших немало беспокойства, Голд и Фукс снова встретились — на этот раз в скромной обители Хайнемана. Фукс кратко рассказал, какие работы ведутся в Лос-Аламосе, и дал Голду карту улиц Санта-Фе. Следующую встречу он назначил на Аламеда-стрит 2 июня. Между тем он предложил написать краткий отчет обо всем, что знал, и сказал, что передаст готовый документ Голду через пару дней на уже запланированной встрече в Бостоне. Голд предложил ему конверт, но когда Фукс понял, что там деньги, отказался его брать. Голд вернул нераспечатанный конверт Яцкову.

Вскоре Голд и Фукс снова пересеклись. В своем отчете Фукс обобщил информацию о высокой скорости спонтанного деления плутония, получаемого в реакторе, различные аспекты конструкции имплозивной бомбы, упомянув в том числе о многоточечной детонации, взрывных линзах, критической массе плутония в сравнении с критической массой урана-235 и о текущем понимании того, каким должен быт инициирующий заряд. 6 апреля этот отчет получил Курчатов.

На тот момент советские физики уже были уверены в относительном превосходстве имплозивного метода над пушечным, и благодаря отчету Фукса прояснились некоторые дополнительные детали. «Все это очень ценные данные, — писал Курчатов, — но особенно большое значение имеют свидетельства, касающиеся условий, способствующих достижению симметрии имплозии, что исключительно важно для реализации этого метода».

Благодаря разведданным, поступавшим от Фукса, Холла и Грингласса, советские физики отставали от новейших разработок Лос-Аламоса не более чем на несколько месяцев. Однако Курчатов отлично сознавал, что знание физики деления ядер и принципов конструирования атомной бомбы не могут заменить практических экспериментов с материалами. И, пока Советский Союз не решил проблемы с поставками урана, приобрести практический опыт будет очень затруднительно.

Но и на этом фронте наметился некоторый прогресс. В начале 1945 года Красная армия освободила Чехословакию с помощью сил чешского и словацкого Сопротивления. 4 апреля 1945 года в Кошице учредили временное чехословацкое правительство. Эдвард Бенеш, президент чехословацкого правительства, находившегося в изгнании в Лондоне, в течение войны поддерживал дружественные отношения с Советским Союзом, пытаясь избежать коммунистического переворота в стране после войны. В марте 1945 года он назначил чехословацких коммунистов-изгнанников из Москвы на ключевые посты своего кабинета. Он также заключил секретный договор, в соответствии с которым СССР мог добывать урановую руду из шахт, расположенных в чехословацком Яхимове.

23 марта Берия предложил Сталину создать отряд особого назначения для «тайного проникновения в Германию и поиска материалов, связанных с немецкой атомной технологией и ее создателями». В принципе этот отряд должен был действовать в стиле «трофейных бригад», которые реквизировали (или просто грабили) все ценное, что оставалось после бегства немецкого населения от Красной армии, наступавшей на Берлин. Руководство миссией Берия поручил одному из своих заместителей, генералу-полковнику Авраамию Завенягину, главе 9-го отдела Главного управления НКВД. Курчатов должен был составить практические указания для нескольких поисковых групп, а Харитон и Арцимович — стать научными руководителями.

Теперь советская миссия стала работать параллельно с миссией «Алсос», и обе группы ничего друг о друге не знали. Падальщики из Старого и Нового света прочесали в поисках атомных технологий, материалов и специалистов весь окровавленный скелет поверженной Германии.

Захват

В конце марта группа «Алсос», руководимая Пашем, изъяла единственный циклотрон «Уранового общества» из университетского города Гейдельберге, а также задержала Боте. Это был первый плененный физик, которого Гаудсмит знал лично, поэтому он, Гаудсмит, не вполне понимал, как вести допрос. Боте тепло его поприветствовал, и они пожали друг другу руки — это было официально запрещено действующими нормами в целях предотвращения братания с врагом. «Рад, что здесь можно поговорить с кем-то о физике, — сказал Боте. — Некоторые ваши офицеры задавали мне вопросы, но очевидно, что они далеко не эксперты в специальных вопросах. Мне будет гораздо проще говорить с коллегой-физиком».

Боте воспринял встречу как совершенно обычный визит коллеги-ученого, и гордо показал Гаудсмиту свою лабораторию — во время этой небольшой экскурсии разговор шел о проводившихся исследованиях. Только когда Гаудсмит спросил о «военных проблемах», Боте запнулся и сказал, что не может рассказать об этом ничего, так как обещал хранить тайну.

На Ялтинской конференции, состоявшейся в феврале 1945 года, Рузвельт, Черчилль и Сталин ратифицировали документ о предполагаемых зонах послевоенной оккупации Германии. Сначала их предполагалось три: американская, британская и советская; но Сталин согласился, что можно создать и четвертую оккупационную зону — французскую, при условии, что ее выделят из территорий британской и американской. В итоге Великобритания и Америка договорились уступить часть своих территорий французам.

Из-за такого поворота событий у миссии «Алсос» возникли определенные проблемы. Самый южный участок французской оккупационной зоны включал регион Вюртемберг-Гогенцоллерн с городками Тайльфинген, Хезинген и Хайгерлох. Гровс доверял французам еще меньше, чем русским, поэтому американцы начали разрабатывать планы захвата или уничтожения последних трофеев германской ядерной программы, пока они не попали в руки к французам.

Гаудсмит убедительно доказывал, что все добытые им данные о германской ядерной программе свидетельствовуют о нецелесообразности бомбардировочных налетов на этот регион или отправки миссий, которые могли обернуться для Союзников человеческими жертвами (Паш нервно готовился к забросу в Хехинген, где ему пришлось бы впервые в жизни прыгать с парашютом). События требовали быстрых и решительных действий. Поскольку французские марокканские части уже приближались к району Хайгерлоха, Паш поспешно организовал специальный временный отряд из солдат инженерного корпуса, которые должны были попасть в тот район первыми — по дороге. 21 апреля он без проблем доехал до Хайгерлоха.