Книга Баба-яга Бессмертная - Елена Никитина

– Смотри сама не надорвись, – прошипела мой двойник и потянула яйцо на себя. Мой удар не произвел на нее никакого эффекта, только глазки блеснули неприятным красным светом.

– Не надорвусь, не переживай. – Я уступать не собиралась, несмотря на совсем недавнюю кончину.

Так мы с ней и перетягивали яйцеобразный артефакт с переменным успехом. Со стороны это смотрелось, наверное, очень оригинально. Ну еще бы. Две совершенно одинаковые девицы, скрипя зубами и сверкая глазюками, вырывали друг у друга яйцо, будто две вороны из-за червяка поцапались. С моей же точки зрения ситуация больше походила на раздвоение личности. Сама с собой дерусь, дожила. Одно дело смотреть на свое отражение в зеркале, полностью повторяющее твои движения, и совсем другое – видеть себя со стороны, когда не знаешь, что от второй себя ожидать. Ничего хорошего, это точно.

– Алена, уходи! – крикнул мне Александр, зажимая Ваську в угол серией хитроумных ударов. – Черт с ним, с этим Камнем!

– Ну уж нет! – уперлась как всегда я, пытаясь отцепить пальцы бесовки от яйца. – Чтобы эти паршивцы недоделанные на лаврах почивали? Перебьются!

– Алена, будь благоразумной!

– Это не ко мне.

Он сам хорошо понимает, что говорит? Какое благоразумие, тем более в такой ситуации? Тут окончательно разум бы не потерять. Хотя в моем случае это неактуально, он у меня отродясь не водился.

Я снова вплотную занялась вопросом конфискации незаконно присвоенного имущества. Бесовка, видимо, уже начала соображать (через столько времени-то!), что моя упертость не знает границ, и резко сменила тактику. Точнее – облик, на свой натуральный. Видимо, моя личина доставляла ей какие-то особые неудобства и мешала проявить свои истинные бесовские возможности. Хотя непонятно, чего удобного можно найти в шерсти вперемешку с чешуей, которой было покрыто ее настоящее тело. Ко всему прочему маникюр не делался несколько лет, а то и с рождения, потому что длине коготков мог позавидовать даже Сенька. Длинные клыки, злобные красные глазки, длинный, совершенно лысый хвост. Премерзкая тварь, надо сказать. А воняет от нее… И эта страхолюдина должна была заменить меня на свадьбе?!

– Ты бы мылась почаще, что ли, – сморщила я нос, но отступать перед этим «ароматизированным» кошмаром не собиралась, и не таких видали. – Может, тогда и в люди бы выбилась. Хвост обрезать, зубы подпилить, шерсть сбрить, и вполне сойдешь за юродивую. Подавать будут, как королю в день сбора налогов.

– Я тебя уничтожу! – прорычала она и с неожиданной прытью вскочила на ноги. Камень, к моему великому сожалению, остался у нее в руках. – Ха-ха-ха! Вот ты и проиграла!

А вот это она зря сказала. Я не проигрываю, не в моих это правилах. Рука сама взметнулась вверх, отпуская с пальцев заклинание разрушения, которое я прочитала только один раз несколько минут назад в архиве Кащеев, но умудрилась, как ни странно, запомнить. И всплыло ведь в памяти в нужный момент. Тварь в прыжке просто разорвало на части, закидав мелкими зловонными кусочками плоти все и всех вокруг, не прибавив уже и так разрушенному помещению живописности. Надо же, в собранном состоянии она казалась более компактной… Вонь стала просто невыносимой. И почему вся нечисть расточает вокруг себя такое удивительное амбре? Особенно после смерти. В силу гадкого и мерзопакостного характера надо даже на смертном одре напакостить? Вполне в их духе. Я бы, правда, тоже так поступила.

Пресловутый Камень Вечности наконец-то попал в мои руки. И что мне теперь с ним делать? К какому месту прикладывать? С виду самое обыкновенное яйцо, только размером побольше да светится загадочно. Вот и разгадка народного фольклора про Кащееву смерть. Только это не та смерть, про которую говорят на каждом углу. Это источник силы и могущества, позволяющий повелевать всеми темными силами. Я покрутила яйцо перед глазами. Интересно, оно Александру очень нужно?

Узнать мне это просто-напросто не дали. Васька первым увидел Камень у меня в руках, изобразил на лице гримасу плохо контролируемого бешенства и бросился ко мне, невзирая на смертельную опасность со стороны князя. Бурные эмоции обычно плохо способствуют четким действиям и правильным поступкам, подпихивая целую кучу всевозможных неприятных случайностей. Сейчас же было достаточно всего одной. И именно она случилась. Я отпрыгнула от несущегося в мою сторону здоровенного мужика с мечом, но кончик лезвия все-таки успел задеть Камень, и он выскользнул у меня из рук, будто смазанный маслом. Я уже ничего не могла сделать, чтобы остановить падение… Яичко упало…

Я всегда знала, что если яйцо падает, то оно обязательно разбивается, особенно при столкновении с каменным полом. Но вот чтобы разбитое яйцо, пусть и не совсем обычное, вызывало такой приступ истерики, это для меня оказалось настоящим откровением.

Васька буквально рыдал над разлетевшимися в разные стороны осколками Камня, ползал по грязному полу, собирая кусочки магического естества, и уже не обращал на нас с Александром никакого внимания. Я растерянно взирала на этого здоровенного бугая, только что размахивавшего мечом как дровосек в сухом лесу, а теперь изображающего из себя полного идиота. Кажется, кое для кого наступило время собирать камни, ну или кусочки разбившейся в дребезги мечты, что в данном случае одно и то же.

Я всегда подозревала, что нельзя ставить перед собой единственную цель и отдаваться ей целиком и полностью. Это себя не оправдывает, что нам сейчас очень наглядно и демонстрировали. Зрелище из разряда «детям и слабонервным не показывать». Нужно всегда иметь запасную мечту, на всякий случай, если вдруг с первой что-нибудь случится. Тогда и разочарований меньше будет. Васька выглядел совершенно обезумевшим от горя, будто потерял по меньшей мере всех родственников одним махом, разве что еще волосы на себе рвать не начал. Но, судя по его виду, до этого уже было совсем недалеко.

Мы с Александром недоуменно переглянулись, потрясенные такой удивительной метаморфозой. Мой жених даже не стал пользоваться столь изумительной возможностью, чтобы добить негодяя. Рука не поднялась. У меня, честно говоря, тоже. Ну вот как можно прибить и так уже почти дохлого саблезубого кролика? Никак. Жалко. По-настоящему, неприятно жалко. А жалость, как известно, хуже ненависти.

– Алена, иди сюда, только осторожно. – Александр протянул мне руку, а другой, с зажатым в ней мечом, отер пот со лба. – Не бойся. Ничего ужасного не произошло.

– Ты уверен? – с сомнением спросила я, стараясь обойти ползающего Ваську как можно незаметнее. – Это же артефакт все-таки.

– Я уже говорил, что настоящие артефакты так просто не уничтожаются.

– Это как с книгой, да?

– Ну почти…

И тут до нашего слуха донесся странный отдаленный гул. Я невольно замерла и прислушалась.

– Что это?

– Не знаю. – Александр тоже заметно напрягся. – В любом случае нам нужно побыстрее отсюда выматываться.

Я спорить с превосходящим меня умом не стала. Негостеприимное здесь местечко, надолго задерживаться как-то не вдохновляет. Меня тут уже чуть не умертвили, повторять на «бис» что-то не хочется.