Книга Моисей - Петр Люкимсон

Более того — Закон Моисеев запрещает во время войны уничтожать растущие вокруг осажденного города плодовые деревья:

«Если осаждать будешь город долгое время, чтобы взять его, то не порти деревьев его, поднимая на них топор, потому что от него ты ешь, и его не срубай. Ибо разве дерево полевое — это человек, чтобы уйти от тебя в крепость? Только дерево, о котором ты знаешь, что плоды его несъедобны, его можешь срубить, чтобы строить осадные башни против города, который ведет с тобой войну, пока не покоришь его» (Втор. 20:19—20).

По одному из мнений, этот закон продиктован прежде всего заботой о жителях осажденного города: рано или поздно осада с него будет снята и обитателям города понадобится пища. В этом случае растущие за городом фруктовые деревья могут оказать существенную помощь горожанам. К тому же выращивание одного такого дерева требует достаточно долгого времени, то есть, вырубая фруктовые деревья, нападающая сторона наказывает своего противника на несколько лет вперед, что, безусловно, несправедливо.

Чрезвычайно любопытен закон, предписывающий гуманное отношение к пленным, и прежде всего к приглянувшейся воину плененной чужеземке:

«Когда выйдешь ты на войну против врагов твоих, и отдаст их Бог, Всесильный твой, в руки твои, и возьмешь у них пленных, и увидишь среди пленных женщину красивую, и возжелаешь ее, и захочешь взять в жены, то приведи ее в дом свой, и пусть она обреет голову свою и не стрижет ногти свои, и снимет с себя одежду пленницы, и пусть сидит в доме твоем и оплакивает отца своего и мать свою месяц. А затем войдешь к ней и станешь мужем ее, и она будет тебе женою. Если же случится, что ты не захочешь ее, то отпусти ее, куда она пожелает, но не продавай ее за серебро, не издевайся над нею, ибо ты принудил ее...» (Втор. 21:10—14).

Большинство комментаторов отмечают, что этот закон прежде всего призван стоять на страже запрета на брак еврея с иноплеменницей. Пятикнижие признает, что у войны — свои законы; оказавшись на войне, мужчина нередко забывает о традициях и обычаях своих предков и вопреки им может увлечься женщиной из чужого народа, овладеть ею, а затем и привезти на родину, чтобы на ней жениться. В этом случае Библия предлагает еврейскому мужчине в течение месяца проверить силу своего чувства. Если после того как женщина обреет голову и в течение месяца будет сидеть в рубище, будучи лишена возможности пользоваться косметикой и вообще ухаживать за своим телом, мужчина все равно захочет на ней жениться, значит, женщина должна пройти церемонию гиюра — перехода в еврейство, — после чего они смогут сочетаться браком по еврейскому обряду.

Однако если захвативший ее в плен мужчина вдруг охладеет к своей пленнице, ему все равно запрещено дурно обращаться с ней и продавать ее как рабыню. Нет, он должен просто отпустить ее на свободу и дать ей на первое время денег, так как это из-за него она оказалась вдали от родных мест в столь бедственном положении. И это уже, согласитесь, чрезвычайно гуманный закон, особенно с учетом нравов народов древности. В целом, как отмечал отец Александр Мень, «ветхозаветные правила ведения войны были довольно мягкими, даже в сравнении с нынешним временем». Многие из них стали общепризнанными лишь после принятия нынешних международных законов о правилах ведения войны, а до некоторых человечество до сих пор не доросло.

Наконец, необычайно интересными представляются принципы, на основе которых Моисей построил свою армию и с которыми вел ее в бой.

Как описывается во Второзаконии (20:1—9), перед началом сражения перед армией выступал «коэн машиах» — специально «помазанный» на войну священнослужитель. Прежде всего он призывал воинов не бояться противника, даже если он более многочислен и лучше вооружен, напоминая им, что исход сражения на самом деле зависит от Бога, который не оставит Свой народ, если тот, в свою очередь, хранит верность Его заповедям. Затем этот «коэн машиах» обращался к армии со следующим призывом: «Тот, кто построил новый дом, но не справил в нем новоселья; тот, кто насадил виноградник, но не дождался его плодов; тот, кто обручился с девушкой, но не успел жениться на ней, или тот, кто женился, но прожил с женой меньше года; наконец, тот, кто просто боится идти в бой, пусть выйдет из строя».

Такое общее обращение избавляло находившихся в армии трусов от позора — ведь никто не знал, по каким именно конкретным причинам тот или иной мужчина не хочет идти на войну. Но одновременно этот призыв и избавлял армию от тех, кто в данный момент не желал воевать, боялся за свою жизнь, а значит, в бою мог впасть в панику и ввести в это состояние своих товарищей.

Таким образом, этот принцип, с одной стороны, был продиктован заботой о людях, о сохранении рода (считалось крайне важным не допустить, чтобы мужчина погиб на войне, не оставив после себя потомства), а заодно значительно усиливал боеспособность армии.

Вышедшие из строя после призыва «коэна машиаха» мужчины не покидали армию, но составляли ее тыловые части, призванные обеспечивать боевые подразделения всем необходимым.

Еще один любопытный закон касается поведения солдат внутри и вокруг воинского стана:

«Когда выйдешь ты станом против врагов твоих, то берегись всего дурного. Если будет у тебя человек, который нечист от случившегося ночью, то пусть выйдет он за пределы стана и не входит в стан. А к вечеру пусть омоется он водой, а когда зайдет солнце, может войти в стан. И место пусть будет у тебя вне стана, и будешь туда выходить. И пусть будет у тебя лопатка на перевязи твоей, и когда будешь садиться снаружи, копай ею и закрой испражнение свое. Ибо Бог, Всесильный твой, ходит среди стана твоего, чтобы избавлять тебя и низлагать врагов твоих перед тобой: пусть даже будет стан твой свят: чтобы не увидел он у тебя наготы и не отступился от тебя» (Втор. 10-15).

Этот закон соблюдать чистоту внутри стана, удалять за его пределы на сутки тех, у кого было замечено ночное истечение семени или признаки какого-либо кожного или другого заболевания, а также устроить специальное место для отправления естественных надобностей и обязать каждого солдата выкапывать перед испражнением ямку, а затем тщательно закапывать свои нечистоты... Так вот этот закон на протяжении многих столетий служил, да и сегодня служит поводом для иронии со стороны воинствующих атеистов, отказывающихся понять, какое дело может быть Богу до того, как человек отправляет свои естественные надобности.

Вот, к примеру, с каким сарказмом писал об этом законе Моисея Ем. Ярославский в своей знаменитой «Библии для верующих и неверующих»: «Бог, оказывается, и этим занимается... Бедный еврейско-христианский бог! Ничего другого его дикарский ум не мог придумать, кроме ямки, куда испражняться, и лопаточки, чтобы засыпать эту ямку!»

Но в том-то и дело, что Моисей в своем кодексе законов касался поистине всех аспектов человеческой жизни. И даже если отбросить в сторону комментарии, согласно которым данный отрывок Библии требует от каждого солдата соблюдения не только физической, но и нравственной чистоты, то нельзя не признать, что этот закон позволял предотвращать распространение внутри воинского стана различных инфекционных заболеваний, от которых на протяжении всей истории погибло куда больше воинов, чем от рук врага.