Книга Золотой век Венецианской республики. Завоеватели, торговцы и первые банкиры Европы - Фредерик Лейн

Свобода дискуссий в сенате стимулировала красноречие. В людях, с детства благоговевших перед речами Цицерона, венецианский сенат вызывал восхищение и как пример республиканского духа, и как гарантия того, что важные вопросы будут решаться взвешенно. Каждый сенатор имел неограниченное право говорить, если он не отвлекался на второстепенные вопросы. И даже если он отвлекался, призвать его к порядку мог только дож, а дож не мог действенно повлиять на сенаторов, если его не поддерживали советники и государственные поверенные или главы Совета десяти. Однако законы нельзя было принимать при пустых скамьях. После начала заседания без официального разрешения из зала могли выходить только сенаторы старше 70 лет. Разговоры в кулуарах были запрещены, но долгие разглагольствования ораторов вызывали недовольство присутствующих, они шаркали ногами и кашляли. Часто заседания затягивались до темноты, зал приходилось освещать свечами. Иногда заседания прерывались предложениями об «отсрочке», то есть переносе на другой день.

Хотя иногда чрезмерно продолжительные, сенатские дебаты, как правило, концентрировались на четко очерченных практических вопросах при помощи подробно описанных процедур. Перед обсуждением того или иного вопроса велась подготовительная работа. Для нее привлекали организационные комитеты. Сначала в роли такого комитета выступали дож и шесть его советников. Создав вместе с тремя главами Совета сорока орган, получивший название Синьория, они взяли на себя функции руководства сенатом, Большим советом и, в сущности, всем правительством. Однако у Синьории имелось столько других функций – административных, судебных и церемониальных, – что к началу XVI века сенат ввел должности шести «советников-старейшин», буквально «мудрецов» (Savii del Consiglio), которые вырабатывали повестку дня, готовили проекты резолюций и следили за их исполнением. Их называли также «главными старейшинами» (Savii Grandi). Для ведения Итальянских войн «главных старейшин» около 1430 года дополнили старейшинами по военным и материковым делам (Savii di Terra Ferma). К ним присоединили уже существовавший специальный комитет, состоявший из пяти советников по морским делам, который ведал морской торговлей, флотом и заморскими колониями, а также занимался выработкой морских законов. Эти три группы старейшин образовывали, вместе с Синьорией, своего рода Совет министров. Когда они собирались вместе, то назывались полной Коллегией. Кроме того, на таких совместных заседаниях часто присутствовал один из троих государственных поверенных, имевших право посещать любое заседание любого совета, ибо государственные поверенные теоретически должны были препятствовать превышению власти любым советом. В некоторых случаях они вынуждали полную Коллегию или Синьорию передавать вопрос на рассмотрение не сената, а Большого совета.

Обычно повестка дня начиналась с утренней встречи полной Коллегии. Председательствовал на ней дож, а за исполнением повестки следили главные старейшины. В числе прочего, на утреннем заседании читали присланные дипломатами депеши, давали аудиенцию иностранным посланникам и делегациям подчиненных городов, заслушивали отчеты чиновников и решали, какие вопросы рассмотреть на послеобеденном заседании сената, если таковое намечалось. Как только становились ясны следующие шаги, члены Синьории удалялись, предоставляя старейшинам вырабатывать предложения или контрпредложения, которые затем представлялись вниманию сената. Сенату не представляли предложений, не получивших вначале одобрения полной Коллегии. Многие члены сената, даже не имевшие права голоса, могли вносить предложения, имевшие отношение к их повседневной работе, которые, впрочем, также нуждались в одобрении Коллегии.

В различных международных и финансовых вопросах Синьория могла представлять предложения Совету десяти в обход сената. В XVI веке так поступали все чаще, когда, в связи с нарушением равновесия сил, важны были быстрота и секретность, особенно в годы войны с Камбрейской лигой. Доказав свою дееспособность в качестве особого суда по выявлению предателей в делах Марино Фальера и Карманьолы, Совет десяти все шире применял власть в экстренных случаях и в делах государственной важности. Совет десяти стал поборником аристократических или даже олигархических приемов против того, что считалось подрывной деятельностью. В подобных случаях ведущая роль отводилась трем главам Совета десяти, а протокол заседания вели их секретари. Они же следили за соблюдением повестки дня. Кроме того, Совет десяти занимался и местными задачами, в том числе банкротством банков, обеспечивая закон и порядок. Более спорной была степень его полномочий в финансовых вопросах и переговорах с иностранными державами.

Позже Совет десяти стали считать оплотом небольшой группы, олигархии внутри аристократии в противовес сенату, где представительство было шире. Впрочем, конфликты Совета десяти и сената происходили редко, так как обоими органами обычно управляли одни и те же люди. Совет десяти, как уже объяснялось, никогда не действовал в одиночку. Обычно в заседаниях принимали участие 17 человек, наделенных правом голоса, в том числе дож и его советники. На заседаниях присутствовал и один из государственных поверенных; если ему казалось, что Совет превышает свои полномочия или отступает от законов, он мог передать дело на рассмотрение Большого совета. Для принятия важных решений дополнительно приглашались 15–20 сенаторов. При обсуждении международных дел требовалось присутствие «главных старейшин». В результате решения Совета десяти и сената инициировались теми же руководящими органами. В этом смысле противоречий между ними не было. Однако Совет десяти принимал бразды правления в годы войны, когда требовались быстрота и секретность, в частности при смене союзников. Ответственные руководители, принимавшие решения по важным вопросам, также нуждались в одобрении Совета десяти, особенно если речь шла о непопулярных мерах, которые вряд ли одобрил бы сенат. Например, чтобы заключить мир с турками в 1540 году, Совет десяти организовал переговоры об условиях, которые сенат первоначально не одобрил, но впоследствии вынужден был принять.

Руководителей, которые составляли фактическое правительство Сиятельнейшей республики, было шестнадцать: дож, советники дожа, главные старейшины и главы Совета десяти. Они составляли так называемый «внутренний круг». Остальные члены Совета десяти, старейшины по военно-морским и материковым делам, три главы Совета сорока и трое государственных поверенных располагались на краю «внутреннего круга». Кроме того, туда входили около 40 действующих послов и полководцев, выполнявших важные задания за пределами города. Представителей «внутреннего круга» нельзя было повторно избирать на ту же должность сразу по окончании срока их службы. Каждый советник дожа, главный старейшина или глава Совета десяти по окончании срока службы обязан был взять «отпуск», обычно одно– или двухгодичный, прежде чем снова занимать тот же пост. Но человек, который в течение года служил советником дожа, часто еще до конца следующего года становился главным старейшиной, а затем попадал в Совет десяти и даже становился одним из его глав. Сроки службы ни на одном посту не превышали полутора лет. Посты чередовались: члены «внутреннего круга» то и дело покидали его, но через несколько месяцев возвращались, получив другой, не менее важный пост. Когда нечто подобное происходит в современной Италии, где часто сменяется кабинет министров, происходящее пренебрежительно называют «перетасовкой». В Венецианской республике подобные действия не вызывали правительственных кризисов; все было именно так запланировано, чтобы избежать сосредоточения власти в руках отдельных личностей и вместе с тем сохранять ответственные посты в опытных руках.