Книга Честное волшебное! или Ведьма, кошка и прочие неприятности - Кристина Зимняя

Хлопок распахнувшейся двери разорвал умиротворенную тишину, в комнату ворвались два ярко-красных вихря и тут же заполнили ее восторженным визгом.

– Майла! – Алый бант на голове Энни сполз и забавно болтался возле уха, накрахмаленные оборки пышного платья слегка помялись, зато на личике сияла счастливая улыбка, а в руках красовался букет металлических ромашек. Судя по стебелькам, переходящим в плоские овалы с монограммой «ГГ», совсем недавно они были столовыми приборами в доме бабушки. Малышка шустро влезла на койку и чмокнула растроганную Джемму в щеку. – Ба сказала, что ты сильно болела, но теперь почти выздоровела!

Ведьмочка кивнула, подтверждая такую версию.

После всего случившегося она согласилась вернуться к прежней жизни, чтобы не вводить в заблуждение будущих падчериц и перестать наконец прятаться за чужими личинами. Тем более что Майла звучало почти как имя, данное родителями. Ее недавние похороны объяснили летаргическим сном, а чудесное спасение – внимательностью кладбищенского сторожа, услышавшего звон колокольчика, якобы доносившийся от свежей могилы. Такими нехитрыми приспособлениями в виде нити, за которую мог дернуть внезапно очнувшийся «мертвец», были оснащены все дорогие гробы. Потом, по придуманной общими стараниями легенде, ведьмочка долгое время восстанавливалась в деревне, приходя в себя после болезни и душевного потрясения, сломала там руку, свалившись с яблони, и загремела на соседнюю койку с Этьеном, который получил ранение в схватке с грабителем.

– Папа! – Вопль Анни был ничуть не тише сестринского. Цветов у нее не было, зато имелась большая открытка со старательно нарисованной четверкой персонажей, в которых легко угадывались сами близняшки, их отец и ведьмочка в лиловом платье.

Джемме очень хотелось обнять девочек, но целители строго запретили тревожить сломанную руку как минимум сутки. Этьену же и вовсе рекомендовали не двигаться, а лучше и не разговаривать еще пару дней. Правда, следовать указаниям дьер оружейник не собирался. Едва очнувшись и узнав, что вслед за ним в лечебный корпус поступила лиловая ведьма, он вознамерился ее немедленно увидеть. Приставленная к пациенту сиделка с удовольствием привязала бы этого беспокойного дьера к кровати, раз уж использовать снотворное или сонные чары маг, восстанавливавший повреждения, не велел, однако приходилось учитывать, что раненого привез сам градоправитель, ссориться с которым не хотелось никому.

– Не вздумай, Ен! – воскликнула ведьмочка, верно оценив намерение жениха сесть, чтобы пообщаться с дочками, но отчитать его как следует Джемма не успела.

В палату медленно и важно вплыла дьера Ганн. Темно-синее платье женщины (как, впрочем, и одежда близняшек) выглядело слишком торжественным для визита в лечебницу, а нежно-розовую ажурную шаль, наброшенную на плечи Грэнны, легко можно было представить на какой-нибудь юной кокетке, но никак не на ней. Девушка невольно втянула голову в плечи: от будущей свекрови она ожидала самого худшего и лишь робко надеялась, что при внучках дьера Ганн не станет высказываться слишком уж резко.

– Майлочка! – просияла посетительница, усаживаясь на краешек кровати. – Как ты себя чувствуешь, детка? – На лице Грэнны не было и намека на былую неприязнь.

– Х-хорошо, – чуть запнувшись, пролепетала ведьмочка.

– Я уже расспросила главного лекаря, – продолжила дьера Ганн, попутно поправляя бант на голове Энни, – и он заверил, что через три дня все последствия этого досадного происшествия будут ликвидированы. – Она выразительно посмотрела на согнутую в локте и забинтованную руку Джеммы. – Твои вещи и кошку сегодня же перевезут домой. С храмом о брачной церемонии я тоже договорилась. А еще составила список гостей, выбрала свадебный торт и многое другое, – заботливо поправляя одеяло на растерявшейся от такого напора девушке, ворковала Грэнна. – От тебя, дорогая, потребуется самая малость – примерить платье.

– Э-э-э… – попыталась вставить хоть слово обескураженная ведьмочка.

– Этьен и без примерки обойдется, – по-своему истолковала ее мычание дьера Ганн, поднимаясь. – Набирайся сил, Майлочка! Невеста на церемонии должна выглядеть цветущей. Энни, Анни, положили подарки и на выход! – скомандовала она.

Малышки дружно насупились, но, едва услышав о том, что дома их ждет Ви, покорно зашагали к распахнутой бабушкой двери. Спустя минуту лишь семейный портрет, нарисованной детской рукой, да металлический букетик нарушали порядок в палате. А еще глухой, надсадный кашель дьера оружейника, которого в отличие от Джеммы мать не удостоила ни единым словом.

– Ен, милый, тебе плохо? – всполошилась ведьмочка и, лишь потянувшись здоровой рукой к звонку для вызова сиделки, поняла, как ошиблась: оружейнику не стало хуже, он просто не мог совладать со смехом.

Просвещать озадаченную невесту насчет причины чудесного превращения, произошедшего с Грэнной, дьер Аттамс не стал, хотя догадывался, в чем тут дело. Наверняка его деятельная мать уже выяснила все подробности открывшегося прошлого Майлы, изучила глубину корней ее семейного древа, оценила размеры наследства и мигом сменила гнев на милость. Конечно, теперь было не избежать пышного торжества и кучи свадебных хлопот, но у вмешательства дьеры Ганн имелся и неоспоримый плюс – деваться его лиловой ведьмочке теперь точно некуда. Из цепких рук Грэнны перспективной невесте без кольца на пальце не выбраться.

Поздним вечером

Вэйдмар пришел значительно позже, когда часы, отведенные для посещений, давно миновали. Как и положено должностному лицу, сперва он заглянул в управление лечебницы, где выслушал весь перечень недавних достижений вместе со списком нужд, и лишь после этого нагрянул в интересующую его палату.

– Дьер Эсми! Приветствую! – искренне обрадовалась ему ведьмочка. Ускоренная магией регенерация работала отменно – сломанная рука почти не болела, и девушка уже не лежала, а сидела, подложив под спину подушку, и что-то чиркала в тетради. – Я составляю список вещей для поездки к дедушке. Как вы полагаете, шубу брать?

Этьен, чья рана была куда серьезнее, позволить себе сидячее положение пока не мог, зато ничто не мешало ему, осторожно повернувшись на бок, любоваться невестой. И уж конечно, никакое ранение не могло удержать оружейника от недовольной гримасы при виде рыжеволосого посетителя. Дьер Аттамс прекрасно понимал, что Вейдмар не так уж плох, если не сказать – хорош, но избавиться от иррациональной неприязни не мог. Было в этом типе нечто настораживающее. Хотя, возможно, чувствами оружейника управляла банальная ревность, ведь градоправитель умудрился заявить права не только на его мать, но и на возлюбленную, пусть это были и малоубедительные права бывшего опекуна.

– Чем обязаны? – после обмена едва заметными приветственными кивками осведомился Этьен.

– Да вот, решил проведать свою будущую семью, – с улыбкой ответил Вэйдмар, усаживаясь в кресло, и добавил, хмыкнув: – Сынок!

Раненый скривился, но комментировать провокационное обращение не стал. Не дождавшись предполагаемой реакции, дьер Эсми разочарованно вздохнул и перешел к делу: