Книга Виктор Цой - Александр Житинский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да.
Мурманск, апрель 1989 [50]
– Какой разумный процент коммерции и искусства?
– Процент какой, надо зарабатывать себе на жизнь и зарабатывать больше. Я стараюсь играть как можно меньше концертов и ездить как можно меньше, и больше время уделять работе, или студийной, или репетиционной, или какой-то там, или писать песни. Поэтому мы не ездим чаще чем раз в месяц… Нет, если мы ездим, раз в месяц, нам этого хватает, ездим, играем пять концертов, где-нибудь там…[13]
Москва, октябрь 1989 [66]
– За последний месяц это уже не помню, какой по счету гастрольный город. Сил не хватит разглядеть каждую индивидуальность. Особенно, если это носит не развлекательный, а познавательный характер и связано с каким-то душевным расходом.
Архангельск, июнь 1990 [95]
«Не хочу быть клоуном»
– Популярность нашего рока на Западе? Да я и так знал, что он там никому не нужен. Его просто не знают. Смотрят с каким-то удивлением, потому что из СССР: «Ах, у вас еще и группы есть?! Вы еще и на гитарах играете?!»
– В прессе писали, что «Кино» там не приняли?
– Собственно, принимать было некому. Мы же ездили пластинку записывать[14]. А выступали только перед журналистами – до народа так и не добрались.
Мурманск, апрель 1989 [50]
– После этой передачи («До 16 и старше». – Примеч. сост.) я как раз подумал, что меня можно неправильно понять. Так и произошло, потому что многие мне потом говорили: ты такой герой, отказываешься, все, кто ездит, плохие, а сам… Но дело в том, что я имел в виду то, что сейчас на Западе очень сильна мода на Россию: на советскую символику и на все советское. Но отношение ко всему этому очень несерьезное, как к матрешкам: мол, смотрите, русские и на гитарах играют почти так же, как мы. И масса групп, используя возможность, бросилась просто очертя голову за границу, сознательно идя на то, что их там будут принимать на самых плохих условиях как финансовых, так и концертных. Мне меньше всего хотелось выглядеть такой «матрешкой». Примерно это я и имел в виду. По-моему, лучше не ездить вообще, чем ездить так, когда группа едет в любую страну бесплатно, за суточные играет… Дело тут уже не столько в деньгах, сколько в престиже страны. Цель-то их, как становится ясно, это не играть музыку и не для того, чтобы достичь какого-то взаимопонимания, а все-таки оказаться за границей. Туристическая цель. Поэтому если уж так хочется за рубеж, то лучше уж ехать туристом. Что касается нас, мы все-таки совершили попытку сделать иначе. Во-первых, мы сначала выпустили во Франции пластинку. Во-вторых, это было не просто мероприятие типа «Концерт из России», а очень известный в Европе фестиваль рок-музыки. Поэтому я решил поехать и посмотреть, насколько можно установить коммуникацию. Не могу сказать, что это было очень удачно, потому что от нас скорее ждали какой-то русской экзотики, а увидели собственно рок-музыку. Больше внимания было группе «АукцЫон», потому что она как раз и дала русскую экзотику, которая требовалась, начиная от серпов и молотов и кончая цирком. Я не хочу устраивать цирк, я хочу, чтобы люди слышали музыку и забыли, откуда я, из СССР или из Канады…
До этого мы еще ездили в Данию. И только потому, что там проводились концерты в фонд Армении. Им нужна была для этих концертов какая-то русская группа, они выбрали группу «Кино». Тут отказаться было уже трудно, хотя, скорее всего, я бы отказался при других условиях.
Волгоград, апрель 1989 [53]
«Я не знаю, откуда приходят слова и мелодии»
– Творчество… сейчас это для меня физическая потребность, как спать, например. Я могу просто смотреть в окно, иногда толчком служит какая-то книга, фильм… Берешь гитару в руки, играешь на ней, просто перебираешь аккорды, и вдруг находишь какой-то рифф, появляются слова. Вещь может совершенно поменяться в процессе работы над ней, я имею в виду и ритмический рисунок, и текст. Бывает, что фразы, слова, которые были сначала в одной песне, потом оказываются в другой, может быть, даже служат поводом для написания новой.
Ленинград, 1985 [10]
– Я не пишу только ночью. Потому что это процесс немножко другой. Другое дело, что я пишу о каких-то ночных делах, но при этом необязательно, что самое большое количество впечатлений я получаю ночью, которые потом перерабатываются и становятся песнями. Что касается ночи и дождя, то действительно это все как-то меня, скажем, волнует.
Волгоград, апрель 1989 [53]
– Для того чтобы появилась мелодия, музыкального образования можно и не иметь.
Минск, май 1989 [55]
«Моя душа – в моих песнях»
– Нам за честность могут простить практически все: и, скажем, недостаточно профессиональную игру, и даже недостаточно профессиональные стихи. Этому есть масса примеров. Но когда пропадает честность – уже ничего не прощают… Можно считать себя честным сколько угодно. Главное в том, считают ли тебя честным остальные. Человеку же, который заведомо пишет музыку для того, чтобы жить в достатке, но поет о том, что он борец за идею, – просто не верят.
<…> У меня есть своя жизненная позиция. Я пишу песни, и это необходимый для меня процесс. Я пишу о том, что происходит вокруг меня. Я не думаю, что при помощи материальных благ можно как-то усыпить действительно талантливого человека. Конечно, ему будет уже труднее, как труднее понять друг друга, допустим, неустроенному и тому, кто уже достаточное время живет в полном комфорте. И последний вряд ли сможет написать правдиво о проблемах первого.
<…> Я пишу песни не потому, что нужно, а потому, что меня лично волнуют проблемы. Вот как раз, когда «нужно», получается нечестно. А если меня не волнует какая-то проблема, если не почувствовал то, что меня бы задело, – я не могу писать песню.
<…> Я считаю, что слова играют огромную роль. Очень часто бывает, что тексты доминируют над музыкой. И это, в принципе, единственный путь для самодеятельных групп, чтобы хоть как-то выжить, поскольку при современном уровне развития воспроизводящей, звукозаписывающей техники мы не можем конкурировать с западными музыкантами, которые имеют возможность записываться в специальных студиях, делать музыку гораздо более качественную… А если бы у нас еще и тексты были слабые[15], то нас бы просто никто не слушал.
