Книга Тайный агент Ее Величества - Алла Бегунова

Флора, вызвав к себе Мещерского, рассказала ему про новое задание светлейшего князя, а закончила тем, что завтра вместе со слугами уезжает из Карасу-Базара.

— Куда? — ошеломленно спросил секунд-ротмистр.

— В Инкерман.

— Зачем же, любезная Анастасия Петровна?

— Хочу помолиться в храме Святого Климента.

— Прямо сейчас?

— Да.

Молодой офицер, отлично зная Аржанову, понимал, что за ее странным, поспешным решением стоит нечто важное. Опытный сотрудник секретной канцелярии Ее Величества не будет безоглядно предаваться сиюминутным настроениям. Обученный некоторым приемам, он знает, как преодолеть душевную слабость. Тревожило начальника охраны другое: курская дворянка не желала раскрывать ему истинную причину отъезда. Он не мог приказывать Анастасии, поскольку группой командовала она, но право совещательного голоса имел. Мещерский воспользовался им умело и втянул вдову подполковника в долгий разговор о том, каким образом организовать поездку — достаточно длинную и совсем небезопасную в Крыму, еще не остывшему от перипетий мятежа.

— К чему вы клоните, Михаил? — наконец не выдержала Аржанова.

— Я с кирасирами поеду вместе с вами.

— Еще чего!

При мысли о том, что добрая Агриппина Ферапонтовна увидит ее в сопровождении замечательной команды, где один сержант Чернозуб устрашит своим видом кого угодно, Анастасии стало не по себе. Вовсе она не хотела, чтобы будущая свекровь — на минуту предположим и такое — задумалась, кем, в сущности, является госпожа Аржанова, возлюбленная ее старшего сына-капитана.

Пользуясь растерянностью Флоры, секунд-ротмистр продожил наступление:

— Пустынное место этот Инкерман, конечно. Море, горы, пещеры. Но где гарантия, что в них не прячутся сторонники разгромленного смутьяна Бахадыр-Гирея, которым терять больше нечего?.. А потом, Анастасия Петровна, я бы вместе с вами выбрал земельный надел, пожалованный нам государыней. Или вам претит быть моей соседкой?

— Нет, не претит.

— Тогда о чем мы спорим, ваше высокоблагородие?..

Ох, как гнали они лошадей по узким грунтовым дорогам! Белая крымская пыль облаком вставала у них за спиной и медленно оседала на листья кизила и шиповника, на раскидистые ветви грабов и буков, на зеленый еще покров яйлы. Татарские деревни с приземистыми домиками мелькали по сторонам, подобно картонным декорациям. Бесконечная водная гладь открылась за горным перевалом внезапно. Аржанова остановила Алмаза, спешилась, шагнула к краю обрыва и сняла треуголку:

— Здравствуй, море!

Длинный, семикилометровый залив лежал перед ней как на ладони. Извилистые его берега врезались в сушу, образуя много уютных бухт и бухточек. В одной из них на якоре стояли два фрегата. В балке, заросшей мелким дубняком и можжевельником, раскинулись лагерем белые походные палатки пехотных полков Копорского и Днепровского, а также — гренадерского батальона. Анастасия вздохнула с облегчением. Она не опоздала. Эскадра в Ахтиар еще не пришла…

Ветер дул попутный, с востока на запад, силою до четырех баллов. Погода благоприятствовала русским, и вице-адмирал Федот Алексеевич Клокачев считал, что переход завершится удачно. Правда, сам он в этой части Крыма не бывал. Но подчиненные ему капитаны некоторых кораблей тут бывали. Да и карты для плавания, тщательно подготовленные, указывали все глубины, узкости, мели.

Выпускник Морского кадетского корпуса в Санкт-Петербурге, Клокачев начал службу на Балтийском флоте еще в царствование Елизаветы Петровны. «Звездный час» пережил в сражении с турками при Чесме. Капитан первого ранга командовал линейным кораблем «Европа», имевшим на вооружении 66 пушек. Мастерски управляя парусами под огнем противника, Клокачев трижды и в кратчайшее время совершал поворот оверштаг и занимал место в строю, указываемое главнокомандующим. Ночью, подойдя к бухте вплотную, «Европа» полчаса одна перестреливалась с османским флотом и сожгла большое вражеское судно. За экспедицию в Архипелаге Федот Алексеевич получил сразу два ордена Св. Георгия — четвертой и третьей степени, что было редкостью.

В 1776 году, став контр-адмиралом, Клокачев отправился с родного ему Балтийского флота на юг империи, где занял должность командующего Азовской, или Донской, флотилией и всех портов, расположенных на побережье. Однако болезни стали преследовать бывалого морехода, и он попросился в длительный отпуск. На службу Федот Алексеевич вернулся в 1782 году. В январе 1782-го, пожалованный в контр-адмиралы, стал командующим нового Черноморского флота, который ему и предстояло создавать.

Перед дальним путешествием из столицы в Таганрог Клокачев побывал на аудиенции у Екатерины Второй. Она знала и глубоко уважала героя Чесмы. Он не жаловался на болезни, но попросил царицу для помощи и поддержки отпустить с ним сына, поручика лейб-гвардии Преображенского полка. Императрица согласилась. Она назначила Клокачева-младшего адъютантом к отцу с наказом всемерно беречь здоровье вице-адмирала. Но, увы, служба на кораблях военно-морского флота мало тому способствовала. Федот Алексеевич, приведя эскадру в Ахтиар и заложив на крымских берегах в июне 1783 года новый город, спустя четыре месяца после того скончался в Херсоне…[49]

Фрегат «Тринадцатый», где командующий держал свой флаг, уже подходил к мысу Фиолент. Стали видны его обрывистые отвесные скалы, высоко поднимающиеся над пенной кромкой прибоя. Штурман подал командиру фрегата капитану второго ранга Пустошкину свои вычисления: если ветер не переменится, то при данной скорости корабль будет у мыса Ахтиар примерно через четыре с половиной часа. Пустошкин пошел с рапортом к вице-адмиралу, который отдыхал в своей каюте. Клокачев приказал ни в коем случае не спешить и ждать остальные суда, не столь быстроходные, как недавно построенный «Тринадцатый», и войти в гавань всем вместе, торжественно, в кильватерной колонне, на минимальных дистанциях, согласно ордеру, со светлейшим князем Потемкиным согласованному заранее.

Действительно, среди одиннадцати кораблей, своим прибытием в Ахтиар ознаменовавших начало славного Черноморского флота, в то время состояли разные плавсредства.

Были и трехмачтовые — фрегат «Девятый» (командир — капитан-лейтенант Кусаков) и «Десятый» (командир — капитан второго ранга Тверитинов), спущенные на воду в 1779 году, с вооружением в 44 пушки, длиной до сорока метров и глубиной интрюма около трех с половиной метров. Но с ними не мог состязаться в скорости морской ветеран — двухмачтовый бомбардирский корабль «Азов» (командир — капитан-лейтенант Прокофьев). Он с 1771 года участвовал в походах по Черному морю, сражался с османами в Керченском проливе и при Суджук-Кале в годы Первой русско-турецкой войны.

Не лучше выглядели и три двухмачтовые шхуны: «Измаил» (командир — лейтенант Борисов), «Победислав Дунайский» (командир — лейтенант Селиверстов), «Вячеслав» (командир — лейтенант Филатов). Построенные в 1772–1773 годах по чертежам англичанина Чарльза Ноулса, особыми мореходными качествами они не отличались. Разные приключения выпали на их долю. «Победислав Дунайский» у крепости Петровская вмерз в лед и всю зиму 1776 года дрейфовал вместе со льдиной по Азовскому морю. «Вячеслав» в 1774 году, направляясь из Измаила в Керчь, небывалым штормом был занесен… в Таганрог, чудом проскочив при этом узкие места Керченского пролива.