Книга Алая королева - Виктория Авеярд

В центре зала стояло не менее шестнадцати воинов. Своими грязными сапогами они пачкали мозаику с изображением большой коронной печати. Черная чешуя кольчуг на воинах. Только у одного доспехи отливали червонным блеском. Кол.

Рядом стояла Евангелина. Волосы заплетены в косу. Девушка тяжело, прерывисто дышала, но явно собой очень гордилась. Где Евангелина, там и ее братец.

Птолемей вышел из-за спин воинов, таща за волосы вопящую женщину. Кол отвернулся и встретился со мной взглядом в тот миг, когда я ее узнала. Я заметила в его глазах сожаление, но он все равно ничем не мог ей помочь.

Птолемей сильно толкнул Уолш. Та упала и ударилась лицом о пол. Молодая женщина на секунду задержала на мне взгляд, а потом перевела свои полные боли глаза на короля. Я вспомнила веселую, улыбчивую служанку, введшую меня в этот мир. От прежней Уолш мало что осталось.

— Крысы ползают по старым туннелям, — ногой переворачивая тело своей жертвы, прорычал Птолемей.

Несмотря на побои, Уолш на удивление проворно отползла от серебряного.

— Мы поймали эту крысу, когда она следила за нами в речных норах.

Следила за ними… Что за глупость! Но Уолш дурочкой не была. С растущим ужасом я осознала, что она действовала по заданию. Наверняка Уолш проверяла железнодорожные туннели, проверяла, свободен ли путь отхода в Нарси. Мы-то добрались в целости и сохранности, а вот ее поймали.

Мейвен крепче сжал мою руку и увлек назад. Я отступала до тех пор, пока не уперлась спиной в его грудь. Он предвидел, что я захочу к ней подбежать, спасти ее, помочь ей. Я знала, что мы ничего с этим поделать не сможем.

— Мы дошли так далеко, как позволяли показания датчиков радиации, — произнес Кол, стараясь не обращать внимания на то, что Уолш кашляет с кровью. — Система туннелей очень разветвлена. Их там куда больше, чем мы прежде думали… Там десятки миль этих туннелей. Алые стражники знают их лучше любого из нас.

Король Тиберий злобно оскалился под бородой и жестом приказал подвести Уолш поближе. Кол, схватив пленницу за руку, потащил ее к королю. В моем мозгу вертелись образы тысяч пыток, одна хуже другой. Уолш можно заставить говорить с помощью огня, металла, воды и даже моего электричества.

— Я не допускаю одной и той же ошибки дважды, — прорычал молодой женщине прямо в лицо король. — Элара! Пусть запоет. Прямо сейчас.

— С превеликим удовольствием, — ответила королева, засучивая свои широкие и длинные рукава.

Еще хуже. Уолш заговорит, выдаст нас всем, и тогда нам придет конец. А потом меня медленно убьют. Мы все будем умирать очень медленно.

В толпе солдат стоял Игри, обладающий даром предвидения. Вдруг он бросился вперед.

— Стой! Хватай ее за руку!

Но Уолш оказалась быстрее.

— За Тристана!

Ее рука метнулась ко рту. Раскусив, она что-то проглотила, а затем запрокинула голову.

— Лекаря! — крикнул Кол, хватая ее за горло, пытаясь помешать.

На губах у женщины выступила белая пена. Ее ноги и руки задергались. Уолш закашлялась.

— Лекаря! Живее!

Женщина из последних сил рванулась и, отпихнув Кола, рухнула на пол. Ее незрячие глаза широко раскрыты. Мертва.

За Тристана.

А я не имею права даже всплакнуть над ней.

— Таблетка для самоубийства.

Голос Кола звучал мягко, словно он объяснял что-то маленькому ребенку. Впрочем, когда речь идет о войне и смерти, я и впрямь маленькая девочка.

— Мы даем их офицерам на передовой и нашим разведчикам на случай, если их поймают…

— Чтобы они молчали, — злобно произнесла я.

«Осторожно», — сказала я себе.

Его присутствие было мне неприятно, но мириться с ним приходилось. В конце концов, я сама позволила ему отыскать меня на балконе. Я должна дать ему надежду. Пусть поверит, что у нас что-то может получиться. Эту мысль подал мне Мейвен, хотя ему явно было не по себе. Трудно идти по узкой дорожке между правдой и ложью, особенно если это Кол. Я понимала, что ненавижу его, и в то же время мои чувства к этому молодому человеку были гораздо сложнее.

Принц не подходил ко мне ближе расстояния вытянутой руки.

— Лучше уж так… Она еще легко отделалась.

— Ее бы заморозили живьем? Или сожгли бы для разнообразия?

— Нет, — Кол покачал головой. — Ее бы отправили в Чашу костей.

Принц, оторвав свой взгляд от казарм, взглянул за реку. Вдали, между высокими холмами, виднелась гигантская овальная арена со шпилями по бокам. Издалека ее можно было принять за великанскую корону. Чаша костей.

— Ее бы казнили в прямом эфире в назидание другим.

— А я думала, что так давно уже не делают. Последнюю трансляцию смертной казни я видела больше десяти лет назад. Тогда я была еще совсем маленькой.

— Всегда можно сделать исключение. Поединки на аренах не остановили «Алую стражу», может, публичные казни остановят…

— Ты ее знал, — прошептала я, стараясь отыскать на его лице хотя бы тень раскаяния. — Ты послал ее ко мне, когда мы впервые встретились.

Кол скрестил руки, словно это могло защитить его от неприятных мыслей.

— Я знал, что она родом из твоего поселка. Думал, что это поможет вам найти общий язык.

— Я до сих пор не понимаю, зачем ты это сделал. Тогда ты даже не знал, что я другая.

Секунды сменялись секундами в полном молчании. Только внизу лейтенанты выкрикивали свои команды. Несмотря на вечернее время, занятия на плацу продолжались.

— Ты и тогда показалась мне какой-то особенной, — наконец промолвил Кол.

— Мне кажется, что многое могло бы быть по-другому, если бы всего этого, — взмахом руки я обвела площадь и дворцовый комплекс вокруг, — между нами не было.

Пусть подумает.

Принц прикоснулся ко мне. Даже сквозь ткань рукава его рука показалась очень горячей.

— Но этому никогда не суждено сбыться, Кол.

Я нагнала как можно больше тоски, вспоминая мою семью, Мейвена, Килорна и все то, за что мы боремся. Кола можно обмануть. Дать ему надежду, хоть никакой надежды и не осталось. Я веду себя очень жестоко, подло, но эта жертва необходима нашему делу и моим друзьям. Я справлюсь.

— Мара, — наклоняя голову ко мне, произнес принц.

Отвернувшись, я отошла, оставив Кола подумать над моими словами. Я очень надеялась, что он клюнет.

— Хотел бы, чтобы жизнь была другой, — донеслись до меня слова принца.

Услышанные слова перенесли меня в прошлое. Я вспомнила, как папа однажды сказал мне то же самое теми же словами. Могут ли красный инвалид и принц испытывать одни и те же чувства? Я замерла на месте… Остановилась и оглянулась на темный силуэт на фоне заходящего солнца. Принц взглянул на марширующих внизу солдат, а потом на меня. Он разрывался между долгом и тем чувством, которое испытывает к маленькой девочке-молнии.