Книга Блудная дочь - Лайза Джексон

Шелби подошла к двери:

– Оставь меня в покое, Маккаллум! Нам с тобой говорить не о чем.

В мыслях у нее вновь проносились ужасные сцены той ночи – вот он прижимает ее к сиденью, вот хватает за руки, вот расплющивает тяжестью своего тела... Но Шелби запретила себе об этом думать.

– Я позвоню в полицию! – пригрозила Вианка.

– Да на здоровье! Только знаешь что? Я твоего старика и пальцем не тронул.

– Рамон! – слабо простонала Алоис, повернувшись к алтарю со снимками, раскрашенным Иисусом и ярко горящими свечами. Вианка зажгла новую сигарету.

– Шелби, тебе лучше уйти. Madreбольна, а я ничем не могу...

– Просто расскажи, что случилось в ночь убийства. Все, что вспомнишь.

– Да ничего я не помню! Это же было десять лет назад!

– Рамон! – Алоис устремила на Шелби темные глаза, в которых стояла неизбывная мука. – Рамон, не надо!

– Madre, его здесь нет, помнишь? – Вианка нервно затянулась сигаретой. – У нее в голове иногда все путается.

– Шелби, выходи! – рявкнул Маккаллум, обрушивая на дверь новый град ударов. – Выходи, потолкуем, как старые друзья!

– Пьяный как свинья, – пробормотала Вианка, затем, обернувшись к двери, крикнула: – Я не шучу, Маккаллум! Уходи немедленно, иначе вызываю полицию!

– Все в свой срок, детка, – отозвался Росс. – Послушай, ты-то что против меня имеешь? Я твоего отца не убивал, помнишь? Меня оправдали.

– Так осудят еще раз за то, что пристаешь к честным людям!

Росс добился своего: в гневе Вианка шагнула к двери и распахнула ее. Шелби увидела ухмыляющуюся рожу Маккаллума. Теперь от женщин его отделяла только хрупкая прозрачная сетка. Шелби обхватила себя руками; ей казалось, что стены тесного домика смыкаются вокруг нее, что потолок вот-вот обрушится ей на голову.

– Уходи, Росс! – потребовала она, шагнув вперед. – Запомни раз и навсегда: ты мне не друг, я не хочу с тобой разговаривать, не хочу тебя видеть, не хочу иметь с тобой никакого дела! Убирайся!

– С чего бы вдруг? Знаешь, лапочка, я ведь много лет тебя ждал!

Внутри у Шелби все сжалось, но каким-то чудом она умудрилась не выказать страха.

– Разговор окончен, – холодно и твердо ответила она. – Уходи и не беспокой больше ни меня, ни этих людей.

– Этих людей? Ха! Что, думаешь, «эти люди» на твоей стороне? – злобно усмехнулся Маккаллум. – Да они только друг за дружку держатся, эти мексикашки! А тебе, Вианка, еще придется кое-что объяснить. Почему ты не сказала на суде, что была со мной в машине?

Вианка вдруг побелела, словно фарфоровая кукла.

– Попросилась покататься, помнишь? Я-то и забыл. Даже на суде не рассказал – не думал, что это важно, это ведь было за несколько часов до убийства. А вот теперь думаю, не ты ли стащила из бардачка ствол? А потом пристукнула папашу, чтобы не мешал тебе жить в свое удовольствие да по парням шляться? Верно, Вианка? Так дело было?

– Хватит!

– Нет, дорогуша. – Росс больше не кричал – он говорил тихо, как бы сам с собой, но это было страшнее любого крика. – Не позвонишь ты в полицию. Я ведь могу такое рассказать, что тебя на всю жизнь за решетку упрячут.

– Это правда? – потрясение воскликнула Шелби. Голова у нее шла кругом.

На кушетке застонала и монотонно запричитала по-испански безумная старуха.

– Ерунда. Врет он все, – отрезала Вианка.

– Да неужто? – Росс расплылся в ухмылке. – А ты, Шелби? Ты чему веришь? Скажи, лапочка, ты меня ждала?

– Убирайся к дьяволу, Маккаллум! – хриплым от гнева голосом потребовала она.

– Все в свое время, детка, все в свое время, – расхохотался он. – А впрочем, я уже там был. А теперь черед полукровки – пусть расплатится за свои грехи!

– Будь ты проклят! – Шелби шагнула к двери. Теперь лишь хрупкая прозрачная преграда отделяла ее от человека, который однажды разрушил ее жизнь – и готов был сделать то же во второй раз. – Слушай внимательно, Маккаллум. Мне плевать, кто убил Рамона Эстевана. Но я знаю точно, что Нейв его не убивал. И если это ты подкинул ему пистолет, если ты оговорил его, клянусь, я тебя из-под земли достану! Ты получишь все, что заслужил!

– Господи, да уйди же наконец! – взмолилась Вианка.

– Ну вот! – Росс скорчил комически-обиженную гримасу. – Вечеринка в самом разгаре, а ты – «уйди»! Веселье только начинается. Я еще столько интересного могу рассказать! Например, о том, кто из вас лучше в постели. Ты, Вианка, хороша, спору нет, но ты, Шелби, пожалуй, ее переплюнешь! Кстати, это правда, что у тебя вдруг дочка нарисовалась? Уж не от меня ли?

– Оставь в покое мою дочь! – рявкнула Шелби. Сердце ее похолодело от страха, равного которому она никогда не испытывала.

Вианка, словно что-то вдруг сообразив, побелела как полотно и торопливо осенила себя знаком креста. Алоис, ничего не замечая, ворочалась на кушетке и что-то приговаривала по-испански – то ли молила Рамона не умирать, то ли просила прощения у мертвеца.

– Чего же ты ждешь, принцесса? Все цепляешься за своего полукровку? Так я тебя просвещу, милая, – он не вернется. Забудь о нем.

– Убирайся отсюда! – простонала Вианка.

Дождь сильнее забарабанил по крыше, и экран телевизора замигал.

– Рамон! – громко воскликнула Алоис. – Рамон, это ты? Но никто не обращал на нее внимания.

– Он за все заплатит, детка, – твердил Росс. – Ох, и прищучат его за то, что выпустил пулю в башку старику Эстевану!

– Он не убивал Рамона!

– Ну, кто-то же его пришил, верно? Оставил Алоис безутешной вдовой, а Вианку – свободной как ветер. Никто больше не угощает ее оплеухами и не обзывает потаскухой, хотя она такая и есть!

– Не надо! – вскрикнула вдруг Алоис. – Рамон, что ты делаешь? Не надо! Не трогай ее!

– Замолчи! – с перекошенным от страха лицом завопила Вианка. Завопила не Россу – матери.

Шелби схватилась за голову. Она уже ничего не понимала. Почему так напугана Вианка? За кого она боится – за себя или за мать? И что знает об этом деле сумасшедшая?

– Я же говорил, мы славно повеселимся! – оскалил гнилые зубы в ухмылке Росс.

– Ах ты, ублюдок! – Уголком глаза Шелби заметила, что Алоис приподнимается с кушетки. – Лучше бы ты сгнил в тюрьме!

– Madre, не надо!

– Рамон! – душераздирающим голосом закричала Алоис, словно ее глазам открылось нечто ужасное. – Рамон, что с тобой? Вставай, Рамон, не надо так шутить, умоляю тебя. Что это? Кровь?!

– Madre, замолчи, ради всего святого! – простонала Вианка и бросилась к телефону, чтобы выполнить свою угрозу – позвонить в полицию.