Книга Любовный узел, или Испытание верностью - Элизабет Чедвик

Застыв скорее от увиденного, чем от холода, молодая женщина захлопнула окно и, продолжая кормить дочку, подошла к небольшой жаровне с углем в центре комнаты. Она немного боялась и за себя, но основной страх был связан с лежащей на ее руках малышкой. Дым и солдаты живо напомнили то, что случилось в Пенфосе. Только на этот раз с перерезанным горлом у ворот ляжет не Аймери де Сенс, а Луи, а на месте Эмис будет она. Ей приходилось слышать о том, что уэльские и фландрские наемники делают с младенцами, чьих матерей они изнасиловали и зарезали. И еще больше путала мысль, что Луи, хотя он был хорошим, опытным солдатом, ни разу еще не приходилось ни вести осаду, ни отбиваться от нее.

– Господи, да молчи же! – бросила она самой себе, осторожно отняла сонную Розамунду от соска, положила ее обратно в колыбельку, одела сорочку и теплое платье. Беспокойство только усугубит ситуацию. Если служанки увидят ее панику, они тоже запаникуют.

Кэтрин связала волосы узлом, взяла Розамунду и понесла ее прочь из комнаты и вниз по лестнице. Если деревня в огне, в замке обязательно будут люди, которые ищут в нем убежища.

Это были солдаты Обри де Вера, графа Оксфорда, сообщила Кэтрин рыдающая женщина из деревни, которая видела, как они увели ее корову, свинью и подожгли хижину.

– Один из них сказал мне: «Передай своему лорду, что его вызывает граф Оксфорда». – Женщина обвела глазами большой зал, слегка покачиваясь взад и вперед от горя. – Он сказал, что они отрубят правую руку всем мужчинам в деревне.

– Солдаты часто грозят по-пустому. Он сказал это, чтобы испугать тебя. – Кэтрин обвила плечи женщины рукой, стараясь на время спрятать поглубже собственные опасения.

– Пусть даже так, но они обязательно все сожгут и не оставят нам ничего. Скот пропал, дом стал кучкой пепла! Я умру с голода! – выла женщина, раскачиваясь все сильнее.

– Ты не умрешь. Лорд Луи позаботится об этом.

– С тех пор как он появился, он не делал для нас ничего, только брал, – ответила женщина и отвернулась, явно отказываясь принимать утешение от Кэтрин.

Она оставила ее на попечении других крестьянок, подошла к большому железному котлу, поставленному на огонь, и стала помогать раздавать кашу, сопровождая это сочувствием к пострадавшим, но скоро убедилась в бесплодности своих попыток. Селяне были вынуждены искать убежище в замке, однако держались замкнуто и обособленно. Кэтрин быстро поняла, что они ненавидят Луи и с тоской вспоминают о предыдущем лорде, хотя тот был пьяницей и крайне вспыльчив. Зато он не жил в роскоши, тогда как им приходится отдавать с полей последнее. Ее, оказывается, тоже считали виноватой. Прежний лорд Хэмфри не был женат, и ему в голову не приходило увешивать стены шпалерами или вставлять стекла в окна.

Неспособная больше выносить косые враждебные взгляды, Кэтрин оставила малышку с Амфрид и отправилась на стены, чтобы поговорить с Луи.

Ветер нес едкий запах дыма; солдаты под стенами разбивали лагерь и готовились зажарить годовалого бычка. На приведенных ими телегах были бревна и веревки, из которых собиралась осадная машина.

Луи смотрел на деревянную башню, возвышавшуюся недалеко от стены, и лицо его было бледно-зеленым.

– Подонки, – резко выдохнул он. – Вонючие подонки!

– Нам всегда грозила опасность нападения. – Кэтрин следила за организованной суетой осаждающих, невольно сравнивая ее с тупым оцепенением гарнизона в крепости. – Похоже, они знают свое дело.

Луи напрягся и злобно посмотрел на нее, сузив глаза:

– С каких это пор ты так разбираешься в военных делах?

Молодая женщина чувствовала, как кипит в нем гнев, как хочется ему излить его на кого угодно, лишь бы восстановить самодовольную уверенность.

– Не требуется большого опыта, чтобы увидеть то, что перед глазами.

Луи куртуазно повел рукой, отпуская ее.

– Твое место не здесь, а с прочими женщинами. Занимайся шитьем или качай свою драгоценную колыбель.

Кэтрин поджала губы.

– Учитывая крестьян, которые нашли убежище в крепости, мое место повсюду, – сказала она. – Ты ищешь в моих словах смысл, которого там нет. Я пришла только посмотреть, и все.

– Ты уже видела достаточно, так что можешь идти. – Луи покосился на приближающегося солдата.

Кэтрин опустила глаза. Ей хватало ума, чтобы не затевать ссору перед посторонними, особенно в момент, когда на счету каждая унция морали. Кроме того, он явно найдет, к чему придраться, что бы она ни сказала.

– Да, милорд, – вежливо ответила она, присела, чего никогда раньше не делала, и спустилась со стены, высоко неся голову и с прямой, как копье, спиной.

Луи хмуро глянул ей вслед, затем повернулся к солдату. Это был уэльсец Ивейн. Его рыжие волосы топорщились от ветра, лицо ничего не выражало.

– Женщина права, – произнес он с легким акцентом. – Они знают свое дело.

– Что предлагаешь? – коротко бросил Луи и принялся грызть ноготь большого пальца.

Ивейн пожал плечами.

– Я всегда был охотником и никогда дичью.

Луи внимательно смотрел на осаждающих. Ни один не подходил на расстояние выстрела из лука. Стены не придавали уверенности: наоборот, он чувствовал себя в них, как в западне. В ловушке.

– Я тоже, – признался он. Ноготь уже болезненно пульсировал. – И мне это не нравится.

ГЛАВА 23

Ночью был сильный мороз, и, когда Оливер вышел за дверь таверны, его встретил сверкающий серебром рассвет. Первый же вдох чуть не разорвал легкие. На горизонте в дымке вставал оранжевый диск солнца.

Подув на руки, рыцарь нырнул обратно в жилище. Годард прислонял к стене два соломенных тюфяка, служившие им на эту ночь в качестве кроватей. Хозяйка таверны поставила на стол кувшин горячего напитка из шиповника и две миски дымящейся овсянки, подслащенные хорошей ложкой меда.

– Холодное утро, – сказала она. – Не стоит отправляться в дальний путь, если как следует не подкрепиться.

Обращалась она к обоим постояльцам, но смотрела при этом на Годарда, который явно ей нравился. Годарда же в свою очередь буквально сразила красота хозяйки, точнее, вдовушки: крупной полной женщины тридцати лет с копной рыжеватых волос, подвязанных зеленым платком. Звали ее Эдит – в честь жены старого короля.

– Еще немножко такой еды, хозяйка, и нам вообще не захочется ехать, – галантно сказал он, усевшись и погрузив ложку в миску.

Оливер понаблюдал за обменом любезностями и мрачно усмехнулся про себя. Вечные надежды. Годард пользовался популярностью у всех хозяек в Бристоле. Несмотря на внешнюю грубость, он умел ступить за порог и никогда не отказывался поколоть дрова и принести воды.

– Далеко направляетесь? – поинтересовалась Эдит. Оливер сел за стол перед своей миской.