Книга Ганнибал Великий - Алексей Живой

Глава пятнадцатая Путь к свободе

Когда Леха очнулся и совладал с головной болью, то обнаружил, что по-прежнему связан по рукам и ногам, а его везут куда-то на телеге. Он был без шлема и панциря, лишь в исподнем. Даже ботинки сняли. Сено кололо шею, перед глазами плавали круги. Но дорога, к счастью, была не долгой. Когда почти стемнело, телега въехала в деревню и остановилась. Двое дюжих воинов подхватили Леху под руки, вынули из телеги и бросили в открытую дверь землянки. Там он провалялся почти без движения до утра, нюхая вонь и замерзая на сырой земле. Окон здесь не было, а дверь имелась всего одна. Кругом сновали мыши, задевая по лицу своими скользкими хвостами. Но Ларин не обращал на них внимания. Не до такой ерунды сейчас было.

Никто не входил и не выходил, никто с ним не разговаривал. Пленный посол не мог понять, где он и кто его взял в плен. А главное зачем?

«Ну, допустим, кто — это понятно, люди Иседона, — стал Леха напрягать извилины, едва сознание вернулось к нему настолько, чтобы начать думать, — а вот зачем я ему сдался? Свои дела проворачивает пока Палоксая нет. Против царя пошел, сволочь. Или они заодно, вместе против Иллура воду мутят?».

Ушибленная голова сильно разболелась от таких размышлений о местных распрях, в которых он увяз с головой, сам того не зная. Вскоре Леха приказал себе не думать больше. Что толку? Завтра утром все само собой прояснится. Успокоившись, он даже заснул и к утру немного отдохнул, почувствовав себя лучше. Хотя тело, особенно ноги, затекло. Проснувшись, он продолжал лежать в узкой землянке, прислушиваясь к звукам снаружи, и вскоре услышал конское ржание. Прискакал отряд, судя по топоту копыт, — человек десять. Их предводитель о чем-то поговорил с охраной на языке, который Леха много раз слышал, но еще так и не научился понимать.

— Греки, — пробормотал себе под нос Ларин, сплевывая застрявший меж зубов песок, и вспомнил разговор с Иседоном, — значит, так ты с ними торгуешь, гнида. Меня продал. Ну, погоди, мне бы только сбежать, а там уж я до тебя доберусь.

Он повернулся на бок и согнул затекшие ноги, пытаясь понять, как бы освободиться от веревок. Напряг и расслабил несколько раз ноги, потом руки, ощутив сильную боль в запястьях. Руки были связаны спереди, что облегчало задачу, но связаны хорошо, профессионально. Хрен развяжешь. Только перетереть можно, благо не кожаный ремень, а веревка. А вот путы на ногах уже чуть ослабли.

Не прошло и десяти минут, как дверь отворилась и на пороге появилась охрана. К удивлению морпеха это были все те же люди Иседона.

— Вставай, — обратился один из них к Лехе, подхватывая его под локоть, — пора дальше ехать.

— Да как же я встану, уроды, — заголосил Леха, — вы ж мне ноги связали. Я уже и двинуться не могу, затек весь.

Охранники переглянулись. Один из них, — это был тот самый начальник, что обещал ему вчера скорый ночлег, — достал из-за пояса кинжал. Приблизившись, парой ловких движений разрезал веревку на ногах.

— Вставай, — повторил он, ухмыльнувшись и подкидывая кинжал на ладони, — ты нам живой нужен, пока за тебя деньги не отдали. Но, если дернешься, я не промахнусь.

— Да куда я денусь, — пробормотал Леха, нетвердой походкой выходя на свет божий.

Оказалось, что они были все еще в лесу. Не такой густой, как вокруг замка местного царя, но все же вокруг шумел настоящий лес. А на опушке раскинулась небольшая деревенька из трех убогих домишек и пары землянок. «Отличное место прятать лишних людей, — невольно похвалил Леха выбор своих конвоиров, — бьюсь об заклад, что до побережья совсем недалеко. И ехать нам не на север, как собирались, а строго на юг».

Напротив землянки стояла все та же телега, а вокруг нее на лошадях сидели воины Иседона. Греков, прискакавших недавно, Леха так и не увидел. Видно уже убрались к себе, обговорив все дела. Мысль сбежать прямо сейчас он отогнал. Ноги еще были ватные, а от этих молодцов на конях так просто не убежишь. Как ни крути, тоже скифы.

— Лезь в телегу, — приказал старший, — пора. Я тебя сам обещал доставить.

Едва Леха, кое-как, постанывая и всем видом изображая слабость, залез, перевалившись со связанными руками через боковину, как тот же воин примотал его ногу ремнем к телеге. «Хорошо, что одну, — подумал Леха, устраиваясь на отсыревшей соломе, — и на том спасибо».

Сидевший рядом со старшим возница стегнул лошадь, и телега с эскортом из восьми всадников медленно выехала с опушки леса. Некоторое время они передвигались меж деревьев, и Леха лежа изучал кроны, обдумывая план побега. Но вскоре деревья закончилась, а дорога пошла вниз с холма, поросшего лишь высоким кустарником. Чуть приподняв голову, пленный морпех увидел далеко впереди множество холмов, а на горизонте тонкую полоску голубой воды и несколько крохотных белых парусов на ней. До моря действительно было рукой подать.

— Куда везете-то? — уточнил морпех, разглядывая нож, торчавший сбоку из-за ремня у старшего, одетого в кольчугу.

— В Истр везем, — не стал отпираться старший, и, обернувшись, даже ехидно подмигнул Ларину, — там тебя давно греки дожидаются. Хорошие деньги за твою голову пообещали, едва узнав, что ты гостишь у Иседона.

Леха хотел было пристыдить этих скифов, предавших свою родную кровь, а потом подумал: «Да какая я им родня? Им кто денег больше заплатит, тот и родня. Совсем они здесь от рук отбились. Правильно Иллур решил эту землю завоевать. Если с греками повелся, добра не жди, сам гнить начнешь. Дал им последний шанс, а они отказались. Теперь порядок здесь надо навести. Так и скажу ему… когда выберусь».

— А зачем я им понадобился? — решил поддержать разговор Леха, на свежем воздухе быстро приходивший в себя, и вертевший головой по сторонам в поисках путей спасения.

— Не знаю точно, — отозвался словоохотливый начальник охраны, — Но, там, говорят, несколько кораблей из Тиры стоит, что ваш флот недавно пожег. Так вот их капитаны ждут, не дождутся, когда с тебя живого можно будет кожу содрать. Да и еще имеются желающие отомстить. Иседон на тебе хорошо заработает, да и мне кое-что перепадет. Так что, думаю, казнят тебя, но перед тем пытать еще будут. Они это любят. Очень уж хитроумные греки в этих вопросах. Я вот не так давно был в Истре, видел, как воров пытали…

И начальник охраны пустился в очень долгий и увлекательный рассказ о многочисленных машинах, которые создали греческие мастера, для того чтобы тянуть из людей жилы, разрывать позвонки и разламывать кости, чтобы человек подольше не умирал, ощущая мучения. У Лехи от этих рассказов настроение, понятное дело, не улучшилось, но зато родилась лютая злость, и мозг заработал с удвоенной силой. Но случая все не было.

Так прошло немало времени. И воздух опять понемногу начал темнеть. Повозка преодолела небольшое поле, вновь въехав в лесок. За новым поворотом неожиданно открылся глубокий овраг, с обрывистым краем, и телега заскрипела вдоль него. Утомившиеся от долгой дороги, возница и старший, кемарили на ходу, изредка поглядывая на смирного пленника. Всадники, тоже разморенные за день на солнцепеке, отстали метров на пятнадцать. Шестым чувством Ларин понял, — надо действовать. Скоро побережье, а там земли греков, и другого шанса может не быть.