Книга Охота на Уршада - Виталий Сертаков

— Охме-бааал… охме-шааарр… — рычание становилось все громче. В мужской утробный хор вступали женские визгливые голоса.

Марта сказала… что же сказали Марта и та страшная колдунья с перекошенным лицом? Кажется, ее звали мать Айноук? Юлька напрягала память, но последние дни точно заволокло густым туманом. В нем тонуло все, кроме бессвязных образов. Кажется, они сказали, что ритуал Имени можно пройти внутри…

Внутри чего? Или внутри кого?

Кажется, домина Ивачич говорила о том, что можно стать волчицей, впитав чужую боль. Или чужую смерть? На всякий случай, Юлька решила помолиться, но почти сразу же осеклась.

Кому молиться? Какому богу можно молиться ей, сознательно выбравшей путь чернокнижия? Недаром бабушка еще в Питере отговаривала от запретных знаний, с детства пугала… так нет же, не послушалась, на свою голову! Она попыталась переменить позу, но обнаружила, что не может этого сделать. Горький напиток, который дал ей Рахмани, вырубил капитально. Она не помнила, как ее сюда затащили, как раздевали и как привязывали. Ненадолго она смутилась, представив, как ее, голую, ощупывали те ужасные мужики и старые клячи. Но тут же отогнала глупый стыд. Наготы в этом диком мире, похоже, никто не стеснялся. А после того, как дом Саади показал настоящий рынок рабов, стесняться голого тела стало вообще глупо.

Удивительно другое. До сих пор Юлька себя уродиной вовсе не считала, скорее наоборот — на Земле от слюнявых кавалеров отбоя не было. Но в деревне раджпура волчицы ее огорошили. Ноги тонкие слишком, бедра хлипкие, спина слабая, шею не навьючишь, босиком ходить не умеет… беда, короче!

Рахмани говорил: надо смотреть идолу в лицо.

— Охме-шаааррр… охме-баал… хме-бааааалл…

Толпа изрыгала чудовищный гимн все ближе. С другой стороны, в пику жуткой музыке, прилетал нестройный хор тоскующих детских голосов.

Что они делают с детьми? Дюжина мальчиков и девочек, не старше шести лет, дюжина невинных…

Зачем дом Саади купил детей?

От потока раскаленного воздуха пересохли губы, волосы казались соломой, готовой вспыхнуть. Пот тек по спине и по ногам.

Она страшилась поднять глаза.

Что-то огромное нависало над ней, выдыхая в лицо кислый горячий смрад. Что-то огромное, кисло-желтое, похожее на… на быка!!

Она закричала во весь голос, но крика ее никто не услышал.

Она закричала, потому что мозг вырвался из паутины наркотика, и вчерашний день развернулся перед ней кошмарным хрустящим веером.

— …Еще сорок сиклей и четыре ше серебра. — Человек с красными зубами повернулся к Рахмани и продемонстрировал пустую чашу весов. Весы были выполнены в виде двух безногих цапель, задравших клювы. Сквозь бронзовые клювы пробегала тонкая цепь. Коромысло под потолком было украшено изящно выкованной лягушкой. Цапли как бы тянулись к ней, чтобы сожрать.

— Сорок сиклей, — согласился Рахмани.

Напротив него сидели трое, по-турецки поджав ноги.

Одного Юля узнала, это был вчерашний молодой богач со шрамом, который так красиво рассуждал в подземелье под башней. А может, это было не вчера, а месяц назад?

— Она получит Имя…

— Царпаниту благоволит к ней… Добрые знамения…

— Шамаш начертил ее Имя…

Они привязали ее к узкой площадке, подвешенной над ямой. В паре метров от нее угрожающе нависала огромная бронзовая морда быка. Чудовище словно принюхивалось к распятой жертве. Юлька могла лишь совсем капельку ворочать шеей. Кажется, ужасный памятник находился в узком ущелье, вокруг вздымались голые каменные склоны. Кажется, внизу бесновалась целая толпа!..

И кажется…

Она сделала чудовищное усилие, приподняла голову и посмотрела вниз. Да, сомнений не оставалось. Они собирались заживо жечь людей!

Бык был устроен хитро. Ниже шеи у него был мускулистый мужской торс, метров пять высотой, а руки были сложены перед дырой в животе. В глубине дыры пылал костер. Толпа внезапно заколыхалась, подалась в стороны. Два жреца подняли связанного ребенка и уложили на гладкие ладони Бэла.

Юлька зажмурилась, чтобы не смотреть. Но не слушать она не могла. Вначале она пыталась считать про себя, даже песню запела. Потом, когда небо начало светлеть, она поняла, что это надолго. Еще позже, когда невыносимая вонь горящей плоти и жар Короны смешались, она потеряла сознание…

Чтобы проснуться в прохладной ванне. Без веревок на запястьях и щиколотках. Голову ей придерживала черная девушка. Рядом спиной к ней сидел ловец Тьмы и читал книгу.

От ужаса она не сразу справилась с собой. А когда справилась, вокруг все летало. От ее вопля треснула ванна, разбились горшки, расставленные вдоль стен, со звоном вылетел из рамы красивый витраж. Ловец Тьмы пригнулся, оберегая глаза от осколков. Черная рабыня с писком забилась в угол.

— Тихо, остановись! Шамаш был прав, ты стала очень сильной волчицей…

— Дом Саади, ты отдал им детей? Они клали их на ладони быку… дети катились в огонь!

— Тех рабов, что мы купили, там не было. — Рахмани вытряс из головы стекло и заговорил, словно беседа не прекращалась. — Они убивают собственных детей. Они подтачивают собственные корни. Подаренных нами рабов они будут готовить к служению Мардуку.

— Боже… но зачем? Зачем это все? Как можно убивать людей?!

— Они верят в то, что должны отдать своих первенцев, — сказал Рахмани. — Эти служения давно запрещены, но как видишь… Они живучи, потому что дают силу. Они дают силу как ничто другое. Они дают силу тем, кто просто был рядом. Чужая смерть питает не всех, только настоящих ведьм. Это давно известно. Ты родилась заново, теперь ты Красная волчица. Будь осторожна со своим даром, ты мне чуть голову не оторвала.

Юлька затряслась, закрыла лицо руками.

— Дом Саади, эти люди, эти жрецы… выходит, они днем молятся одному, а ночью — другому?

— Не все. Это группа заговорщиков. Я не хотел бы о них говорить.

— Я прошу вас, дом Саади.

— Они считают добро лишь тенью, невесомой бесполезной пыльцой. Единственной силой, что движет миром, они считают силу тьмы. Причем сами не понимают, о какой тьме говорят. Мне кажется, они молятся совсем не тому Молоху, которому молились тут тысячу лет назад. Наверняка раньше это был мудрый владыка, но сейчас — это пожиратель детей.

— Я тоже… — Юлька сглотнула. — Дом Саади, раз я была его… его женой, я тоже теперь стану поклоняться тьме?

— Ты боишься? — В хмуром взгляде ловца Тьмы впервые мелькнуло что-то новое. Или Юльке это только показалось. Что-то очень человеческое.

— Боюсь, — призналась Красная волчица.

— Это хорошо, — одобрил ловец Тьмы. — Молох прячется в каждом из нас. Если ты забудешь, что надо его бояться, я покажу тебе улыбку.

41

Страна Бамбука

Молодой дом Саади завершил рейд против пиратской империи Одноглазого Нгао. То, что не могли сделать военные флота империи, сделал огнепоклонник на заколдованном летающем драккаре. Многие в окружении императора шептались, что тяжелый корабль могло поднять в воздух лишь порождение Гиперборейских колдунов — Трехбородый бес. Но никто не видел самого беса, и редкие зеваки наблюдали летучий драккар с его страшной командой.