Книга Танцы с огнем - Нора Робертс

— Я знаю, но я рад это слышать.

— Всезнайка. — Держа его за руку, она откинула назад голову, посмотрела на усыпанное звездами небо. — Было бы чудесно остаться здесь на пару дней. Ни тревог, ни вопросов.

— Вернемся, когда закончится сезон.

Она не умела заглядывать так далеко. Следующий месяц? Следующий год? Это так же далеко, как звезды. И непроглядно, как дым. Она всегда считала, что лучше жить настоящим.

Перед рассветом Галлу приснилось, что он плывет под водопадом. Он нырнул поглубже в голубую прозрачную воду озера, разглядывая позолочённое солнечными лучами дно. Над головой ровно и приглушенно барабанили водяные струи, а навстречу плыла Роуан, такая же золотистая и мерцающая, как песок на дне, и смотрела на него глазами, ясными, как озеро.

Их губы встретились, руки переплелись, его пульс забарабанил в такт с дробью водопада. Лениво поглаживая ее бедро, Галл поднимался к поверхности… Он вынырнул из воды и из сна в один и тот же миг, но барабанная дробь не прекратилась, эхом гуляя внутри темной палатки. Улыбнувшись, он слегка встряхнул Роуан.

— Эй, слышишь?

— Что? — Ее голос, сонный и раздраженный, напомнил ему о соблазнительном сне. — Что? — повторила она уже не так сонно. — Медведь? Он вернулся?

— Нет. Послушай.

— Не хочу я… Дождь. — Ро оттолкнула Галла и села. — Пошел дождь?

Она подползла к выходу из палатки, откинула клапан.

— О, да. Дождик, дождик, не кончайся. Галл, ты слышишь?

Она оглянулась. Он заметил, как блестят ее глаза, ухмыльнулся и еще ухмылялся, когда Роуан с диким криком выскочила под дождь.

А чем я хуже, подумал он, и выбрался вслед за ней.

Роуан вскинула руки, подняла голову, подставив лицо водяным струям.

— Это не ураган, не короткий летний дождик. Проливной дождь, как сказал бы мой дедушка. — Она затанцевала, размахивая сжатыми кулаками, покачивая бедрами. — Галливер, не стой столбом. Танцуй! Танцуй! Танцуй в честь бога дождя.

Ну, куда деваться? Он потанцевал с ней, как был, голышом, в предрассветном дождливом сумраке, а потом затащил ее в палатку, по-своему воздать честь богу дождя.

А потом они обходили территорию под степенным монотонным ливнем. Вода ручейками скатывалась с козырьков бейсболок и непромокаемых накидок, впитывалась в истомленную жаждой землю.

— Теперь точно больше не вспыхнет. Это доброе предзнаменование? Переломный момент, и все плохое осталось в прошлом?

Галл подумал, что вряд ли стоит ожидать столь многого от одного хорошего ливня в сухое лето, но кто он такой, чтобы спорить с надеждой?

Глава 24

А Роуан надеялась. Ни лесных поджогов, ни связанных с базой убийств не было уже почти месяц, и, хотя Лео Брейкмена так и не поймали, она изо всех сил старалась не унывать, придерживаясь тактики наполовину полного стакана, предложенной Галлом.

Может статься, копы никогда не найдут Лео, никогда не узнают, кто же совершил те преступления, но это не должно изменить и не изменит ее жизни.

Пока они обследовали покинутую пожарами территорию, двенадцать человек с базы уже боролись с огнем в Шошони, и сразу по возвращении ее с Галлом снова поставили на боевое дежурство.

Если честно, жаловаться ей не на что. Сезон катится к августу, а она ни разу не поранилась, сохранила нормальный боевой вес, потеряв всего фунтов десять. И главное, она не подвела Майкла, хорошо справившись с должностью бригадира. Нет, это еще не самое главное: при ее участии спасены бесчисленные акры девственных лесов. Она не только преуспела в работе, но и построила нечто совершенно новое для себя — настоящие, не мимолетные отношения с мужчиной. Так к черту тоску и терзания.

Роуан решила отпраздновать достижения каким-нибудь сладким шедевром Марг и просочилась на кухню.

Марг возилась в своем огороде, собирала полезные травки.

— Это мы привезли дождь, — похвасталась Роуан. — Он не прекращался всю обратную дорогу.

— Впервые за много недель мне не пришлось поливать огород. Земля хорошо напиталась водой, но хотелось бы побольше. Жаль только, мошкара налетела. — Марг прихлопнула несколько мошек, побрызгала лицо и руки репеллентом, собственноручно приготовленным из настоя эвкалипта и мяты, подхватила корзину. — Мне кажется, ты не прочь перекусить.

— Что-нибудь очень-очень сладкое.

— Найдется. — Марг внимательно взглянула на Роуан. — Ты выглядишь поразительно хорошо для женщины, протопавшей несколько часов под дождем.

— Наверное, потому, что я поразительно хорошо себя чувствую.

— Это имеет отношение к некоему зеленоглазому симпатяге?

— Ну, он топал со мной. Это не повредило.

Марг вошла в кухню, поставила корзину на рабочий стол.

— Я с такой радостью наблюдаю за романами — твоим и твоего отца.

— Я не… Моего отца?

— Столкнулась с Лукасом и его подругой во время фейерверка, а пару дней назад в питомнике. Она помогала Лукасу выбирать цветы.

— Цветы? Ты уверена, что говоришь о моем папочке? Лукасе Душителе Живой Зелени Триппе?

— А о ком же еще? — Марг отрезала огромный кусок торта «Черный лес». — Элла помогает ему разбить клумбу. Для начала маленькую. Он приглядывался к перголам.

— Перголам? Ты имеешь в виду такие… — Роуан пальцем нарисовала в воздухе арку. — Брось. Садовые достижения папочки начинаются и заканчиваются стрижкой газона.

— Жизнь не стоит на месте, все меняется. — Марг придвинула Роуан тарелку с тортом и большой стакан молока. — Давно пора. Приятно смотреть, как горят его глаза от чего-то, не связанного с парашютами или моторами. Порадуйся за него, Роуан, особенно сейчас, когда здесь творится бог знает что.

— Я просто не знаю, как к этому относиться. И чем плохо стоять на месте, если место хорошее?

— Даже хорошее место может надоесть, особенно если стоишь один. Милая, не зря слова «один» и «одиночество» от одного корня. Ешь торт.

— Папа не одинокий! Он всегда занят. У него полно друзей.

— И никого, когда он выключает свет… до недавнего времени. Если ты не заметила, насколько он стал счастливее с появлением Эллы, значит, просто не обращаешь на него внимания.

Роуан пыталась найти ответ на этот упрек, как вдруг заметила выражение лица Марг, отвернувшейся к раковине, чтобы вымыть травы. Кажется, она и здесь что-то упустила, иначе сразу бы заметила ее печаль.

— Марг, что случилось?

— Да просто нелегкая полоса. Для некоторых и вовсе тяжкая. Я понимаю, тебе, наверное, было бы спокойнее, если бы Лео Брейкмен пропал навсегда, и я нисколечко тебя не виню, но Айрин-то на пределе…

— Если он вернется, или его поймают, он, скорее всего, засядет в тюрьму. Вряд ли ей станет легче.