Книга Цена короны - Татьяна Серебряная

Дожидаться врагов наверху Тэм не стала. Ринулась вниз по лестнице — сосредоточенная, избавившаяся от яростной ненависти, — идеальная боевая машина. Машина смерти.

* * *

Нежить убить нельзя, нельзя сделать еще мертвее. И когда Тэм вывалилась из дверного проема колокольни, за спиной остались не трупы, но куски изначально мертвых тел, переставших двигаться. Все ступени лестницы были усеяны ими — еще шевелящимися, сочащимися черной жидкостью, отвратительно смердящей.

Снаружи поджидал последний противник — и, казалось, уж он-то особых хлопот не доставит. Какой-то коротышка-недомерок, отставший или же не рискнувший сунуться в схватку на лестнице: ростом чуть выше пояса Тэм, с огромной уродливой головой — расплющенной, блинообразной, с широченным безгубым ртом и выпученными лягушачьими глазами.

Наемница шагнула вперед, намереваясь без затей снести отвратительную башку.

Рот существа распахнулся и наружу стремительно метнулся язык, словно у лягушки, ловящей муху, — настоящая сеть из многочисленных гибких отростков, извивающихся, липких, слизистых… Размер сети позволял без труда опутать лошадь вместе со всадником.

Два или три отростка Тэм успела отрубить на лету, но остальные стянули ее, мгновенно прилипнув, спеленали тугим коконом. Наемница рухнула на землю, а тварь быстро двинулось к ней: не шла, не бежала, просто подтягивала себя, всасывая обратно неиспользованную часть языка.

Рука оказалась притиснута к телу, но сжатый в ней меч торчал наружу, за пределы кокона, — вывернув кисть под немыслимым углом, наемница пыталась разрубить кокон, даже с риском поранить себя.

А существо взгромоздилось на нее, оседлало. Широченный рот неимоверно растянулся, распахнулся громадной пастью, — провал надвинулся, растянулся еще больше… Глотка никак не соответствовала скромным размерам существа — казалась бездонной, уводившей в неведомые глубины.

Казалось, что тварь сейчас попросту попытается натянуть себя на Тэм, будто перчатку на кисть руки.

Наемница, не обращая уже внимания на кокон, попыталась проткнуть мечом тело существа — не удалось дотянуться даже кончиком, но тут произошло странное: клинок удлинился, вытянулся раза в два, не меньше. И сам собой изогнулся, словно тростинка на ветру.

Насквозь пронзенное существо заверещало скрипучим голосом, забилось в агонии. Струи черной жидкости хлынули на лицо Тэм, жгучие, словно кислота.

Через пару мгновений наемница была уже на ногах, отодрав от одежды последние остатки кокона. Тварь перестала шевелиться, валялась рядом — скорчившаяся, затихшая, похожая на убитого ребенка. Спасибо за клинок, маг Торчин, вечная вам память…

Лицо жгло как огнем. Немедленно найти воду и смыть эту пакость! Иначе придется тратить в разы больше денег на магическую косметику магистра Тманна, а ведь и без того приходилось дорого платить за то, чтобы уродливый шрам казался милой и пикантной деталью лица…

Броситься на поиски воды Тэм не успела. Громыхающей поступью к ней приближался тот самый доспех — но, казалось, стал он выше и больше. Два красных огонька за забралом сверкали теперь гораздо ярче, да и сам доспех начал переливаться в темноте собственным светом…

Наемница громко зашипела, как разъяренная дикая кошка. Дух ты, призрак или нежить, — сейчас отправишься в бездну Хаоса!

Она привычным движением крутанула меч и… Сталь глухо звякнула о каменную плиту. Тэм почувствовала, что не может сдвинуться с места, не может даже пошевельнутся.

Доспех, кто бы в нем ни находился, застыл неподвижно, протянув к наемнице латную перчатку. Затем перчатка двинулась вверх, и ноги наемницы оторвались от земли, она медленно поднялась в воздух на высоту в пару локтей. Металлические пальцы шевельнулись, словно сжимали, комкали что-то, — Тэм услышала громкий треск и поняла, что это ломаются ее кости.

Боли отчего-то не было. Вместо нее наемница ощутила нечто более страшное: словно сотни невидимых громадных пиявок присосались к ней, и вытягивают, выпивают всё, — кровь, жизнь, душу…

— Сегарх… — прохрипела каркающим голосом старуха, повисшая над землей — седая и морщинистая.

Обрывки истлевших лохмотьев свалились с уродливого тела, покрытого гнойниками, на глазах лопающимися, истекающими сукровицей и гноем. Один глаз тоже лопнул и вытек, а может, его затянула старческая катаракта, но вторым наемница смутно видела, как латная перчатка медленно сжимается в кулак.

— Се… га… ррр-ххх… — проскрежетал скелет, теряющий ошметки гнилой плоти.

Позеленевшие кости посыпались на монастырский двор, распадаясь в пыль, в прах, в ничто.

* * *

Человеческая самка могла стать моей верной рабыней, но ей пришлось умереть. Владыки Хаоса свидетели, она пыталась остановить меня, и стала первой, на ком я опробовал свою новую силу. Первой из многих.

Закончено последнее испытание. Я прошел его и отправляюсь в путь. Мое новое тело бессмертно. Мой долг не изменился— объединить Тугард… и весь Лаар.

Но пока я не вправе вернуться в столицу. Прежде мне предстоит найти этого мальчишку, Хигарта.

И отнять у него Молот.