Книга Изоляция - Дмитрий Матяш

Она была горяча, как кипящий котел. Снял крышку - не обожгись! Воздух через ноздри у нее пробивался со сладким стоном. Ее руки были на мне, у меня под одеждой, шарили во всех запретных местах. А когда нашли обнаженный нерв в паху, у меня самого сердце застучало в темпе стреляющего пулемета.

Сначала я "целовал" ее, сперев на подкрыльное колесо Су-27. Затем мы в спешке перебрались наверх, и я целовал ее на самом крыле - нам позарез нужна была горизонтальная плоскость. Наверное, ей было холодно лежать почти полностью нагой на холодном металле, но я делал все, чтобы ее согреть. Главное во время бешеного ритма было не промахнуться и не продырявить крыло, ибо вся работа тогда на смарку.

Затем мы переместились на сам фюзеляж, а затем даже рискнули "целоваться" на месте пилота. Изящному, сочному, красивому телу Ольги под стать была любая занятая поза и конфигурация - в любой она выглядела манящей, желанной, о которой продолжалось мечтать, даже имея ее. Выбраться наружу пришлось из-за существующего риска повредить какой-нибудь прибор из тысячи здесь присутствующих.

Всего этот наш безумный, дикий и неудержимый совокупительный экшн продлился минут десять. Не было времени на изобретательность и мудрствования по части выбора поз. Зато мы обметили весь самолет, как если бы он после этого ритуала должен был лучше лететь.

Это был всего лишь миг, который как начался, так и закончился. Бурно. После брандспойтной эякуляции у меня было ощущение, будто я похудел на пару килограмм. Выброс словно забрал из меня все силы. Тело обмякло, голова стала тяжелой, как из мрамора.

- Салман. - Призрак стоял в пороге. То, что он увидел, его, конечно же, не ошеломило. Я имею ввиду и Олькины сиськи и истребитель под ней.

- Призрак... - шиплю сквозь зубы. - Твою м... Ты хоть иногда стучаться умеешь?

- Проблемы у нас. Окуляр не поможет. Оль, как пташка?

- Пока только снаружи проверили, - ответила она, быстро зачехлив свое тело. Спрыгнула с крыла, подняла лежащий на полу толстый топливный шланг. Типа только-только вот занималась заправкой самолета. - Но, думаю, летать как помнит.

- Сколько времени нужно для запуска?

- Минут двадцать, - ответила она и пристыковала пистолет к заливной горловине.

- Не успеем, - сказал он.

Я слез с крыла по лесенке, подошел к Призраку.

- Не успеем что? Какие проблемы?

- Стрелок заметил движение в зеленке, со стороны города. Десятка два, в черном. По ходу, предупрежденные - движутся быстро, но не палятся. Скорее всего, кто-то из здешних выскользнул, пока вы переговоры вели. Здешние уже напряглись, перемигиваются, готовятся к замесу.

Я оглянулся на Ольку.

- Справлюсь, - ответила она на незаданный мною вопрос. - Захлопнешь за собой дверь, ключи брось сюда. Когда будете готовы, дадите знать.

Закрыть металлическую дверь было тяжелее. Еще и потому, что за толстым слоем металла и бетона я оставил девушку, которая для меня значила теперь больше, чем просто умеющая управлять самолетом. В сердце словно кто-то иглу воткнул.

Но прошло быстро - эмоциям в таких делах нужно вовремя указывать место, иначе жди беды. Знаю, порходил.

- Банда Кули? - спрашиваю, двинувшись за Призраком к выходу из ангара.

- Возможно. Но их слишком много. Наверное, еще кого-то в подсобники взял.

- А ты переболел свой нейтралитет, гляжу? Забыл сказать, что рад тебя видеть, - говорю, хоть и на лице моем нет и намека на радость.

Перемена во дворе стратегической авиабазы была заметна даже невооруженным глазом. Баб, детей и стариков, в том числе подстреленного старшину, как ветром сдуло. О нем напоминала лишь небольшая лужица крови у ворот. Даже любопытные и переживающие за мужей бабы из окон не выглядывали, что уж совсем дурной знак. Зашхерились прочно. Остались на хозяйстве лишь мужики, человек восемь, с охотничьими ружьями: русскими двустволками и забугорными пятизарядками "со скользящим затвором" - оружие, что надо для коротких дистанций. На рожах их появилась какая-то недопроявленная, хищная радость. Вроде как сговорились нас ошарашить чем и с трудом сдерживались, дожидаясь условной команды. И от пули снайперской умело так скрылись, кто под стеной стал, кто у недостроенного кирпичного сарайчика, кто у курятника из бревен.

Солнце сползло на край земли, хоть и отсуствовал я под открытым небом всего-то минут пятнадцать.

- Ну что, нашли, чего искали? - встретил меня щекастый с пронизанными от напряжения красными нитями глазами.

Трофимов, отвел меня в сторону, стал, заслонив краснощекого своей широкой спиной.

- Что там?

- "Сушка". Рабочая, по ходу. И Олька вроде как водить умеет.

- Понял. - Он прокрутил в голове все, что, видимо, знал, и что относилось к этой затее с походом в Гавришовку и Жекиным планом мщения. - Понял, - повторил еще раз. Старлей не казался мне удивленным. Вроде как открылось, что Олька классно умеет готовить борщ. Коротко удовлетворительно кивнул, мол, хорошо, оценил. - Примерно так я и думал. Отличная работа.

- Это-то да. Что с гостями делать будем? - спрашиваю. - Окуляру придется перемещаться, о нем "доги" предупреждены. Да и на всех не хватит.

- Спросишь еще, - вот, что действительно удивило Трофимова - мой вопрос. - Можно подумать, у нас есть варианты.

- А с этими что делать? - я бросил нечаянный взгляд на краснощекого.

- Перестань, Салман. Хочешь еще поиграть в 'сложите стволы'? Думаю, в этот раз не проконает. Они что, даром Куле стуканули?

В сущности вопросы, конечно, дурацкие. Если наша цель на сегодня - "дожье" логово, и пташку в небо поднять нужно до восемнадцати ноль-ноль, то другого варианта тут нет. Ни о каких переговорах и мирном решении вопроса с ребятами Кули даже речь не возникнет. Типа, вот вам, друзья "доги", три рожка и бинокль, вы тут в стороночке постойте, пока мы взлетим. Не-е-е, вообще не вашу "конфетку" на воздух поднимать, просто полетать девушке хочется. Сейчас пару колец сделает, порезвится, и обратно - в ангарчик.

Почему-то вспомнился военнослужащий запаса - офицер штаба ВВС Пернат. Теперь уж точно никаких сомнений - он знал, от чего был золотой ключик. Обещал, что "доги" за него готовы будут патроны ящиками менять. Быть может, не такая уж и фантастика, если им объяснить от чего он и сказать, что второй ключ - в руках человека, готового совершить подвиг Гастелло?

И вот теперь картина маслом: к нам втихаря приближается "дожья" гвардия, численностью человек двадцать. Знают, что пришли мы за чем-то архиважным. А может ли быть что-нибудь архиважное для тягача, что не заинтересовало бы "дога"? Нет, конечно. А тут всего-то-навсего какой-то там обвешанный бомбами-ракетами истребитель. И человек, окончивший летную школу. Сложно сложить два плюс два?

Трофимов оглянулся на Бакуна и в одном коротком взгляде передал все. И объяснение, и приказ, и просьбу не умирать. Они были слишком близко к цели, чтобы от нее отказываться. Времени оставалось разве чтобы бежать, но эти люди охотнее примут смерть, чем решатся уйти. Даже, думается, Чирик.