Книга Механикум - Грэм Макнилл

Закаленное стекло рубки лопнуло, изранив лицо мелкими острыми осколками. Удар следующего снаряда отозвался мучительной болью во всем теле.

— Крон! — закричал Мавен.

«Пакс Мортис» рванулся вперед прямо через обломки догорающего грузовика, и из обеих его рук вырвались струи огня. Вражеская машина скрылась в ослепительных вспышках силового поля, пустотные щиты задрожали и прогнулись под яростными ударами.

Неизвестно, какая модель генератора питала защитное поле машины, но ее щиты все еще держались. Главное орудие развернулось в сторону «Пакс Мортис», и первый же залп пробил защитное поле и броню рыцаря в районе пояса.

«Пакс Мортис» покачнулся, и Крон отступил в дымовую завесу горящего «Карго-5», но машина предвидела его реакцию, и в верхнюю секцию рыцаря ударил заряд плазмы, который едва не бросил его на колени.

Мавен в ужасе вскрикнул, видя, как шатается его собрат по оружию. Однако Крон не позволил машине закончить работу и нырнул в облако дыма.

— У нее слишком прочные пустотные щиты! — крикнул Крон, и вокс-канал передал отзвуки боли в его голосе. — Наши орудия не в состоянии вызвать перегрузку реакторов.

Его товарищ по оружию слишком рисковал, когда пришел на помощь Мавену, но удары с двух сторон сразу заставили машину плясать под их дудку, и лучшей возможности с ней покончить могло больше не представиться.

— Приготовься! — крикнул Мавен. — Мы загнали ее туда, куда и хотели!

Перед лицом двух противников машина пятилась между скалами, стараясь избежать нападения с разных сторон.

Точно так, как предполагал Мавен.

Это был стандартный маневр, описанный во всех учебниках.

Он отключил автоматическое прицельное устройство.

— Ты знаешь правила, но не научилась ими пользоваться, — пробормотал он и снова открыл огонь.

Вместо того чтобы навести орудия на саму машину, он дал залп выше, вызвав лавину огромных валунов. Они осыпались с оглушительным грохотом, верхняя секция противника покрылась ослепительными вспышками силовой защиты, пустотные щиты взвыли от напряжения, но, против всех ожиданий, выдержали.

— Скорее, Крон! — закричал Мавен и, подняв своего раненого рыцаря во весь рост, повел его на врага, крича от ярости.

На ходу он продолжал стрелять, осыпая снарядами верхнюю секцию машины. Она заметила его приближение, несмотря на летящие камни и тучи пыли. Главное орудие развернулось на «Эквитос Беллум», а «Пакс Мортис», вынырнув из пелены дыма, сразу же поддержал огнем товарища.

Генераторы защитного поля вражеской машины, и без того работающие на полную мощность под градом валунов, не смогли устоять перед объединенным обстрелом двух рыцарей.

Пустотные щиты рухнули. Ослепительный взрыв сорвал с верхней части корпуса все металлические дендриты, снабженные орудиями, и испепелил левую руку. Выброс колоссальной энергии вызвал фонтаны искр и клубы дыма, а желтые сенсорные блистеры полыхнули пламенем, словно машина удивлялась своему поражению.

Противник откатился назад и выпустил пронзительные очереди бинарного кода, которые прорвались в мультисвязь и вывели из строя несколько аугмиттеров в кабине «Эквитос Беллум».

Мавен повел рыцаря сквозь тучи дыма и поднявшейся пыли, видя перед собой только сферический корпус врага, которого так долго разыскивал. Машина была смертельно ранена, но в ней еще оставались силы для борьбы. Он лишил ее последнего шанса, погрузив все четыре метра своего силового клинка в переднюю часть корпуса.

Предсмертный крик вырвался жалобной последовательностью бинарного наречия, но Мавен поворачивал меч в пробоине до тех пор, пока не затихли последние звуки и не погас свет в сенсорных блистерах.

Только тогда он испустил боевой клич, полный страданий и ярости, и отступил от поверженного врага, испытывая всепоглощающее ощущение завершенности. Психостигматическая боль стала быстро уменьшаться, и он улыбнулся, распознав в потоке эмоций одобрительное удовлетворение «Эквитос Беллум».

Сущность рыцаря, благодаря которой он стал такой грозной боевой машиной, устремилась в тело человека, облегчая страдания, проникая в мучительно болевшие руки и ноги.

И Мавен слишком поздно понял, что душа его рыцаря, эта целительная сила, которая значительно уменьшила его боль, вдруг заняла главенствующее положение, словно он стал скакуном, а «Эквитос Беллум» — наездником. Воинственная и гордая душа его машины проникла в мультисвязь, овладела контролем над его конечностями и повернула «Эквитос Беллум» к неглубокому рву, где прятались первоначальные объекты ярости вражеской машины.

Сквозь разбитое стекло рубки Мавену было хорошо видно, что одетый в красное протектор идет ему навстречу вместе со стройной женщиной, чьи глаза сияют золотым светом. Ветер развевал красный плащ, а в руке протектор держал оружие-посох, на котором покачивалась численная решетка — символ адепта Зеты. Позади них низенький коренастый мужчина присел рядом с еще одним членом группы, в котором Мавен по выбритой тонзуре узнал слугу.

Мавен услышал тяжелые шаги подошедшего «Пакс Мортис» и попытался заговорить с Кроном, но овладевшая мультисвязью сила отключила канал.

Женщина подошла к раненому рыцарю, и, прежде чем Мавен успел понять, что происходит, «Эквитос Беллум» опустился перед ней на одно колено и склонил голову. Даже не глядя в сторону, он понял, что машина его товарища по оружию сделала то же самое.

Женщина подняла руку, и вдруг каждая молекула гибрида плоти и металла стала наполняться теплом, а вместе с тем и новой жизненной силой. Он ощутил тепло ее прикосновения, несмотря на толстую броню рыцаря, и едва не вскрикнул, когда весь корпус из пластали и керамита отозвался продолжительной вибрацией.

— Машина, излечись, — сказала женщина.

3.05

На Магмагород опускалась ночь, хотя темнота, благодаря оранжево-красному сиянию лавы, никогда полностью не овладевала этим городом. А сейчас кузница адепта Зеты, освещаемая еще и огнями пожаров, напоминала картину преисподней, какой ее представляли в древности. Темные механикумы продолжали сотрясать ее стены и наружные бастионы залпами вортекс-ракет и грави-снарядов.

Город разрушался, квартал за кварталом, с математической точностью, и через несколько часов войско посла Мельгатора — он наблюдал за разворачивающейся сценой из укрытия темного шатра в самом конце дороги Тифона — захватит эту добычу для генерал-фабрикатора.

Магмагород был обречен, и оставалось отдать один последний приказ.

«Деус Темпестус» шагал по обгоревшей, искореженной земле, где совсем недавно стоял оружейный завод. Под его могучими опорами еще догорали огни пожаров и слышались мелкие взрывы, но принцепс Кавалерио не обращал на это внимания. Подобные мелочи могли беспокоить только отряд скитариев Эшмана, следующий по пятам за боевой группой Темпестус.