Книга Искусство соблазна - Джудит Айвори

Лицо его было красным от гнева, он весь пылал яростью. Марк и Мэри хорошо над ним поработали. Инструктировали, как надо дышать, растерли лицо. Внешний вид очень важен в таких делах. Говорить с пузырем, полным индюшачьей крови, трудно.

— Я... я так и думал! — проговорил он, тыча пальцем то в своего дядю, то в Эмму. — Ты... Вы...

— Ты присвоил мои земли, — тяжелое дыхание, похожее на рычание, — мой титул, — пауза, — женщину, которую я хочу, — и такой угрюмый и злобный взгляд, что Эмма сама испугалась, — ты... обманул меня...

— Я... На самом деле это не был обман...

Леонард отступил.

Ха! Стюарт шел на него. Идея заключалась в том, чтобы Стюарт оказался между ним и статуэткой, и эта идея оказалась неплохой. Стюарт, наступая на дядю, заставил того пятиться, после чего Леонард, бросив взгляд на Эмму, шарахнулся от нее в сторону двери. Молодец, Леонард! Умница!

— Я сверну твою чертову... — Стюарт тоже был молодец. С этой штукой во рту он еще умудрялся говорить членораздельно.

— Стойте где стоите! — Эмма вытащила из сумочки маленький дамский пистолет. Вернее, она сделал вид, что достала. На самом деле пистолет был у нее в руках с того самого момента, как она вышла из спальни. Она не хотела отвлекать Леонарда долгам рысканьем в сумочке.

У Леонарда чуть глаза не вылезли из орбит при виде оружия. Цвет лица у него стал пепельно-серым. Он осторожно, прижимаясь спиной к стене, шагнул к выходу. Замечательно!

— Стойте где стоите! — повторила Эмма.

Стюарт остановился. Руки его медленно поползли вверх. Чуть справа у него за спиной Леонард оставался неподвижным.

— Мы уходим, — сообщила Эмма Стюарту. — Двигайтесь вон туда. — Она указала направление пистолетом.

Он засмеялся и издал вполне правдоподобное презрительное «хм». А потом выдал целую цепочку слов. Никто бы и не догадался, что он говорит с набитым ртом.

— Вы никогда не разрядите эту маленькую игрушку в меня. — И шагнул к ней.

Она выстрелила, надеясь, что совсем в него не попала. Холостые патроны тоже могут причинить немало вреда с близкого расстояния. Он надкусил пузырь и схватился за грудь — на нем была белая рубашка, а в руке еще один пузырь с кровью. Кровь хлынула у него изо рта. Кровь потекла у него между пальцев. Очень естественно получилось. Отличная работа. Стюарт покачнулся, удивленно округлил глаза, согнулся пополам, упал, покатился и застыл на спине — окровавленная грудь, голова повернута на сторону, струйка крови стекает изо рта.

Эмма уронила пистолет, словно он мог ее укусить, прижала руку к губам. Сердце ее действительно билось как бешеное. Все это очень напоминало то, что уже было в другое время и в другом месте, и все же вид распростертого на полу, истекающего кровью Стюарта производил на нее весьма сильное и тяжелое впечатление.

Она подняла глаза на Леонарда. В них была неподдельная печаль.

— Давайте уходить отсюда, — с трудом владея голосом, сказала она.

— Что? — Леонард взглянул на статуэтку.

Горничная, Мэри Бет в униформе отеля, досчитав до шести после выстрела, как договорились, вошла в открытую дверь со свежим бельем в руках.

— Ах! — воскликнула она, прижимая белое белье к белому фартуку. — Вы его убили! — Взгляд ее скользнул по Эмме и остановился на Леонарде.

— Я... я... — Леонард лишился дара речи.

Сейчас все зависело от того, насколько хорошо Эмме удастся сыграть свою роль. По плану, когда Стюарт вышел из соседнего номера, Марк должен был вызвать лифт. На этом этаже было только два номера-люкс — ее и Леонарда. Марк должен был находиться в лифте — таким образом и лифтер, и лифт оказывались недоступными. Если кому-то и захотелось бы выяснить, что происходит — а шуму должно было еще прибавиться, — ему пришлось бы подниматься по лестнице.

Она подбежала к Леонарду, схватила его за руку и потащила к маленькому письменному столу с выдвижным ящиком. Мэри начала визжать.

— Послушайте, — профессионально задыхаясь, заговорила Эмма. — Все пошло вразнос. Вот, — она протянула ему пакет и объяснила то, что в точности соответствовало действительности: — Это ваш билет до Нью-Йорка. Корабль отправляется сегодня ночью из Саутгемптона. Поднимайтесь на борт, увидите вы меня там или нет. Мы можем уцелеть. Приедете в Нью-Йорк и, если мы с вами окажемся на разных кораблях, без меня доберетесь до места, которое называется Вайоминг. Отдаленное место, народу мало, но, поверьте мне, там славно. Никто вас не будет знать. Снимите все деньги, сколько сможете, и отправляйтесь туда. Там мы с вами обязательно встретимся.

— Но... но... — Леонард был не только испуган, он был еще и безутешен. — Если он мертв, — он кивнул в сторону Стюарта, — то наследник — я. Я унаследую все, включая статуэтку. — Он бросил на статуэтку последний тоскливый взгляд. Ибо он знал то, что ему скажет Эмма. И знал, что она будет права.

— Убийцы не получают наследство. Уходим.

В этот момент Мэри заорала:

— Помогите!

Леонард в последний раз бросил взгляд на статуэтку и на неподвижно лежащего Стюарта и спросил:

— Где именно в Вайоминге? Это целый штат.

Разве?

— А, в столице, — сказала она, закатывая глаза. Мол, сам должен был догадаться.

Леонард кивнул.

— В Шайенне.

«Молодец, с географией у тебя все в порядке». Ей нравились образованные мужчины. Она не обманывала Стюарта, когда говорила, что лучшими «мишенями» становятся неглупые люди. Именно они часто себя переоценивают.

— Верно, — сказала она. — Все отлично.

— Я должен забрать статуэтку, — сказал он и шагнул к телу на полу. Мэри, да благословит ее Бог, завизжала так, что в ушах заложило.

— Вы что, хотите болтаться на виселице? — зашипела ему на ухо Эмма.

И тогда он вдруг осознал, что для него все, все потеряно. Остается только бежать, и Леонард послушно, словно ребенок, отступил назад.

Она заговорила быстро и с неопровержимой логикой:

— Все знают, что вы постоянно ссорились, особенно из-за этой статуэтки. Мы с вами знаем — и это подтверждено документально, — что статуэтка принадлежит ему. Итак, он мертв, статуэтка пропала. Что решит суд? Что вы его убили или, самое меньшее, действовали в сговоре. — Она вложила билет на пароход ему в руку и, стараясь смотреть на него как можно ласковее, поцеловала в щеку, решив, как она надеялась, его судьбу таким вот образом. — Мы не станем ее брать, — сказала она. — Есть и другие произведения искусства, а жизнь у каждого только одна. Уходим!

Эмма схватила пальто и самый маленький саквояж. Леонарда она тащила за собой, держа за руку, к пожарной лестнице. В холле она отчетливо слышала громкие голоса и топот ног.