Книга Князь Света - Роджер Желязны

Отшатнулся Тарака, и, оглянувшись, уставился на него Яма. Вэтот миг подскочил в воздух лежавший на земле меч Индры и устремился прямо Ямев грудь.

Обеими руками схватил бог смерти лезвие Громоваджры, когдаоставались тому до его сердца лишь считанные дюймы. Но продолжало смертоносноеоружие надвигаться, и потекла на землю кровь из разрезаемых им ладоней Ямы.

Обратил Брахма на Владыку Адова Колодезя свой смертныйвзгляд, взгляд, который черпал теперь жизнь и из него самого.

Острие коснулось Ямы.

Он, поворачиваясь боком, ринулся в сторону, и вспороло оноему кожу от ключицы до плеча.

Копьями стали тогда глаза его, и потерял ракшас человеческийоблик, обратившись в дым. Голова Брахмы упала ему на грудь.

И сумел возопить еще Тарака, завидев, что скачет к нему набелом коне Сиддхартха, а воздух вокруг него потрескивает и пахнет озоном:

— Нет, Бич! Умерь свою силу! Моя смерть принадлежитЯме…

— Глупый демон! — отклинулся Сэм. — Не надобыло…

Но Тараки уже не было.

Яма, упав рядом с Брахмой на колени, затягивал жгут вокруг,того, что осталось у павшего бога от левой руки.

— Кали! — звал он. — Не умирай! Ответь мне,Кали!

Брахма судрожно втянул воздух, глаза его на мигприоткрылись, но тут же закрылись вновь.

— Слишком поздно, — пробормотал Ниррити. Онповернул голову и посмотрел на Яму.

— Или, скорее, как раз вовремя. Ведь ты же Азраил, нетак ли? Ангел Смерти…

Яма ударил его ладонью по лицу, и полоса крови из его рукиосталась на лице у Черного.

— «Блаженны нищие духом, ибо их есть ЦарствоНебесное, — сказал Ниррити. — Блаженны плачущие, ибо они утешатся.Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю».

Яма еще раз ударил его.

— «Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо онинасытятся. Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут. Блаженны чистыесердцем, ибо они Бога узрят…»

— «И блаженны миротворцы, — перебил Яма, —ибо они будут наречены сынами Божьими». Где ты найдешь здесь место для себя,Черный? Чей сын ты, что сотворил все это?

Ниррити улыбнулся и сказал:

— «Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть ЦарствоНебесное».

— Ты безумец, — сказал Яма, — и поэтому я небуду лишать тебя жизни. Подыхай сам, когда придет твое время. Его уже недолгождать.

И, подняв с земли Брахму, он направился с ним на руках всторону города.

— «Блаженны вы, когда будут поносить вас, —продолжал Ниррити, — и гнать и всячески неправедно злословить за Меня…»

— Воды? — спросил Сэм, доставая флягу и приподнимаяголову Ниррити.

Ниррити взглянул на него, облизнул губы и слабо кивнул. Сэмвлил ему в рот немного воды.

— Кто ты? — спросил умирающий.

— Сэм.

— Ты? Ты вновь восстал?

— Это не в счет, — промолвил Сэм. — Я тут, вобщем-то, ни при чем.

Слезы наполнили глаза Черного.

— Значит, победа будет за тобой, — выдавил он изсебя. — Не могу понять, как Он допустил такое…

— Это лишь один из миров, Ренфрю. Кто знает, чтопроисходит на других? И к тому же это отнюдь не та борьба, в которой я хотел быпобедить, ты же знаешь. Мне жаль тебя и жаль, как все сложилось. Я согласен совсем, что ты сказал Яме, согласны с этим и все последователи того, кого ониназывали Буддой. Я уже и не припомню, был ли им я сам, или же это был кто-тоиной. Но теперь я ухожу от него. Я опять стану человеком, и пусть людисохраняют того Будду, который есть у них в сердце. Каким бы ни был источник,послание было чистым, верь мне. Только поэтому оно обрело корни и разрослось.

Ренфрю сделал еще один глоток.

— «Так всякое дерево доброе приносит и плодыдобрые», — сказал он. — Воля превыше моей положила, чтобы умер я наруках у Будды, положила миру сему такой путь… Даруй мне свое благословение,Гаутама, ибо я умираю…

Сэм опустил голову.

— Ветер мчит на юг и вновь возвращается на север. Весьмир — круговращение, и следует ветер его круговороту. Все реки текут в море, иоднако, море не переполняется. К истоку рек возвращаются вновь их воды. То, чтобыло, это то, что будет; то, что свершено, будет свершено. Нет воспоминаний обывшем, и не будет воспоминаний о том, что будет с теми, кто придет позже…

И он накрыл Черного своим белым плащом, ибо тот был мертв…

Яна Ольвегга принесли в город на носилках. Сэм сразу жепослал за Куберой и Нарадой, чтобы они встречали его в Палате Кармы, ибо яснобыло, что в нынешнем своем теле Ольвеггу долго не протянуть.

Когда они вошли в Палату, Кубера споткнулся о мертвое тело,лежавшее чуть ли, не на пороге.

— Кто это? — спросил он.

— Один из Хозяев.

Тела еще троих служителей желтого колеса лежали в коридоре,ведущем к центральным передатчикам. Все трое были вооружены.

Еще одного обнаружили уже у самых машин. Выпад неведомогоклинка пришелся точно в центр желтого круга у него на груди, отчего он сталпохож на использованную мишень. Из открытого рта так и не успел вырватьсяпредсмертный вопль.

— Уж не горожан ли рук это дело? — спросилНарада. — С каждым годом к Хозяевам относились все хуже и хуже. Должнобыть в горячке битвы…

— Нет, — возразил Кубера, приподняв покрытуюпятнами крови простыню, прикрывавшую лежавшее на операционном столе тело.Поглядев на него, он вновь расправил полотнище.

— Нет, это не горожане.

— Кто же тогда?

Он вновь посмотрел на стол.

— Это Брахма, — объяснил он.

— О!

— Кто-то, вероятно, заявил Яме, что не даст емуиспользовать машины для переноса.

— Ну а где тогда Яма?

— Понятия не имею. Но мы должны поспешать, еслисобираемся обслужить Ольвегга.

— Да. Вперед!

 

Высокий юноша явился во Дворец Камы и спросил ГосподинаКуберу. На плече у него ослепительно сверкало копье, когда он нетерпеливымишагами мерил в ожидании комнату.

Кубера вошел, смерил взглядом копье, юношу и сказал всегоодно короткое слово.