Книга Эйфельхайм: город-призрак - Майкл Фрэнсис Флинн

Св. преп. Вильгельму Ярлсбергу, архидьякону Фрайбурга-им — Брейсгау.

Молю представить с вашей помощью эту апологию вместе с моими скромными молитвами Его Высокопреосвященству Бертольду II, епископу Страсбургскому.

Я смиренно хранил молчание, пока недоброжелатели мои, надеясь отвратить сердце ваше, выдвинули против меня обвинение перед трибуналом Святой Палаты. Разум и истина восторжествуют, я полагаю. И все же последний инцидент с флагеллантами в Страсбурге заставляет меня вопросить, ужель разум более не почитается высоко в христианском мире?

Мои обвинители сказали вам, что мы в Оберхохвальде приютили демонов в домах наших. С вашего наимилостивейшего позволения я отвечу на это следующим образом.

Вопрос. Правда ли, что пастор Дитрих из Оберхохвалъда вступил в сношения с демонами и чародеями и оскорбил святое таинство крещения из безумного подозрения в ереси?

Основание 1. Может показаться, что я имею сношения с демонами, ибо мои гости используют разные невероятные устройства и практикуют искусства, неизвестные христианам.

Основание 2. Может показаться, что я имею сношения с демонами, ибо мои гости, как говорят, сверхъестественным образом летают. И эти полеты, говорят, похожи на полеты ведьм, что собираются на горе, называемой Кандел.

Основание 3. Может показаться, что я имею сношения с демонами, ибо мои гости необычны по своей наружности.

Возражение. Истинно, что Христос умер во спасение всех людей. Следовательно, в крещении не может быть отказано стремящемуся к нему новообращенному, и только принуждением или искажением воли разрушается бпагодать таинства сего. Более того, Canon Episcopi1 ясно говорит о том, что колдовство, будучи светским преступлением, не является ересью. Таким образом, навет моих хулителей не соотносится ни с богословием, пи с законом.

Ответ на Основание 1. Земные вещи либо естественны, либо неестественны. Но что-либо называется неестественным тогда, когда оно противно натуральному течению природы, а не тогда, когда связано с невероятным. Так, говорят, что камень, подброшенный вверх, являет нам неестественное движение, ибо не склонен к подобным явлениям по своей природе. Ныне искусственные предметы преодолевают ограничения природы подобного рода, у нас есть даже такие механические устройства, как часы или очки. Говорят, травница, использующая тайные свойства растений, прибегает к магии, ибо подлинная сущность тех еще не раскрыта, а только эффект известен. Но «тайный» не означает неизвестный вовеки, ибо эти свойства, будучи реальными, исследуемы. Нелепо, коли сама природа обладала бы потенциально постижимыми явлениями, кои нельзя было бы в действительности постичь. Как только же о любом естественном процессе становится общеизвестно ученым, он перестает быть сверхъестественным. Например, ныне мы постигаем Слово Божье посредством чудесных очков. Они — всего лишь изобретения механики, но многие в народе относятся к ним с недоверием. Мои гости используют устройства сродни описанным Роджером Бэконом,

1 Canon,Episcopi — «Епископский канон»: сборник церковных установлений и законов, относящийся примерно к X в. Определял колдовство как почитание дьявола, но объявлял, что этот культ не более чем глупый предрассудок.

которые обычно рассматриваются как вещи этого мира, хотя их сущность и остается сверхъестественной.

Ответ на Основание 2. Canon Episcopi заявляет, что ведьмы не летают на свои шабаши иначе как во снах, навеянных белладонной и другими пагубными растениями. Верить же в обратное — грех. Следовательно, мои хулители заблуждаются, когда утверждают, что мои гости передвигаются сверхъестественным образом. Полет, если и будет возможен, свершится либо по воле Господа, либо посредством искусства хитроумных ремесленников.

Ответ на Основание 3. Демоны не могут вынести прикосновения святой воды. Однако крещальная вода не причинила им неудобства, в частности тому, кто принял христианское имя Иоанн. Следовательно, он не демон.

Таким образом, я доказал несостоятельность своих обвинителей. «Так как вы сделали это одному из братьев Моих меньших, то сделали Мне».[203]Я помог странникам, заблудшим и голодным, а некоторым из них — тяжело увечным, когда те появились здесь прошлым летом. Допустим, фра Иоахим нашел их уродливыми и назвал демонами, несмотря на их очевидные смертные страдания, ибо странники сии действительно смертны. Они забрели к нам издалека, и народ там естественным образом выглядит иначе; но если папа Климент имеет право своей изумительно разумной буллой открыть дворец в Авиньоне для евреев, то и бедный приходской священник, верно, может приютить беспомощных путников, невзирая на цвет их кожи и форму их глаз.

С Господом пребываем в году 1348 от Рождества Христова. Написано мной собственноручно в Оберхохвалъде в маркграфстве Баден на день поминания Григория Назианзина.

Дитрих

— Весьма примечательная личность, — сказал Том, складывая распечатку.

— Да, — тихо сказала Джуди. — Я бы с удовольствием познакомилась с ним. Мои родители тоже были «беспомощными путниками». Они три года жили в лодке на воде, пока их «пастор Дитрих» не нашел им дом.

— Ой. Извини.

Она пожала плечами:

— Это было давно, а я родилась тут. Американская история.

Том постучал пальцем по странице:

— Брат Иоахим, с другой стороны, выглядит мракобесом, донесшим инквизиции на Дитриха и называвшим людей демонами.

— Возможно, Дитрих не знал, кто были его хулители.

— Анонимный донос? Вполне в духе инквизиции. — Ну… Том поднял голову:

— Что?

— Поначалу слишком много обвинителей погибло — их убивали еретики, — потому им обещали анонимность, а за ложные обвинения ввели суровые наказания.

Том прищурился:

— У инквизиции были правила?

— О да. Более жесткие, чем у королевских судов, на самом деле. Например, по делу готовили обзор, где все имена меняли на латинские псевдонимы, и этот документ представляли группе людей, выбранных из-за высокой репутации в общине — boni viri, добрые люди, — которые могли рассмотреть все обстоятельства беспристрастно. Известны случаи, когда обвиняемые сознательно совершали богохульство, чтобы из юрисдикции королевского суда их передали в руки инквизиции.

— И все же они применяли пытки, не так ли?

— При допросе, но никогда в качестве наказания. Но тогда все применяли пытки. Трибуналы разрешили их использование, причем далеко не сразу, уже после того, как имперские суды ввели в обычную практику. В наставлении для инквизиторов пытки назывались «обманчивыми и неэффективными» и допускались только в качестве последнего средства или когда вина становилась очевидна по другим свидетельствам. Тогда признание подозреваемого было необходимо. Они не могли вынести приговор, основываясь лишь на чужих показаниях. Пытка допускалась только один раз и, согласно правилам, не могла привести к потере конечности или поставить под угрозу жизнь преступника. Все сказанное во время нее требовало подкрепления клятвой, которую обвиняемый приносил уже после.