Книга Киллер из шкафа - Андрей Ильин

— А может, это не анекдоты? Может, правда?

— Правда такой не бывает.

— Правда разной бывает. Ты же сам засомневался, когда его увидел. Сам сказал, что он на чухана похож.

— Был похож. Вначале. А потом, когда я его... когда я с ним говорить начал, перестал быть похож. Я ему по роже кулаком, а он мне анекдот. Я ему снова, а он опять травит. Какой же это чухан, который в морду не боится? Который на каждый удар клыки скалит. Чухан давно бы скис. А этот... Я ему по почкам — а он насмешки строить. Я его чуть не убил, а он снова за свое...

— Не убил?

— Нет, нет, не убил. Ты же сказал. Я помню...

— А вещи он свои опознал?

— Опознал. Сказал, что его. И что он с тех шпалеров стрелял. В нашу братву стрелял...

— Значит, говоришь, все-таки не чухан?

— Нет. Не чухан. Мент. Хитрый мент. Который под чухана косит, когда его за жабры берут.

— Почему именно мент?

— Потому мент! Потому что я тебе еще раньше говорил. Вот, — вытащил Шустрый изъятое у пленника удостоверение, — подполковник. Это тебе не хрен собачий. Оттого и стреляет как бог. И вообще...

Папа внимательно рассмотрел удостоверение. И даже покрутил вокруг своей оси, чтобы прочитать все буквы на печати.

— Не мент он.

— А кто?

— Он хуже мента. Чекист он.

— Один хрен — мусор!

Папа послюнявил палец и потер печать.

— Не скажи. Чекист против мента круче будет. Если, конечно, эта ксива не липа.

— Почему липа?

— Потому что слишком новая и слишком чистая. Как будто только что из типографии.

— Не, Папа. Не липа. За ксиву не скажу. Ксива, может быть, и липа, а сам он — точно нет. Я его лично... Я его в деле видел. Он ни хрена не боится.

Ни драки, ни боли. Он даже смерти не боится! И опять же он стрелял. И пули его в нашей братве...

— Ладно, посмотрим, какой он мент. Сам посмотрю. Вечером. Когда он от твоих «разговоров» очухается. Очухается?

— Папа! Я только пугал. Как ты велел. Ну гадом буду, только пугал!..

Глава шестьдесят пятая

— Не надо группу захвата, — сказал генерал Трофимов. — Пусть возвращаются в казарму.

— Почему? — удивился майор Проскурин.

— Потому что если группа захвата, то много шума. И много вопросов со стороны вышестоящего начальства. А нам шуметь ни к чему. Мы свое дело тихо должны делать. На цыпочках.

— А кто же тогда? Если не они?

— Кто? Мы с тобой. Потому что больше некому. Так что давай готовь своих людей. Самых-самых. Которые умеют держать язык за зубами.

— А вы, товарищ генерал, вы разве тоже?

— Я тоже. Если ты меня, конечно, под свое командование возьмешь...

— Товарищ генерал!..

Через два часа с небольшим группа из шести человек во главе с генералом Трофимовым выдвинулась на рубеж атаки. Все, в том числе генерал Трофимов, были в бронежилетах третьего класса защиты, в касках с пуленепробиваемыми забралами и в маскировочных, вроде забитой тиной рыболовной сети, накидках.

Бойцы были в жилетах, в касках, но без привычных для такого рода экипировки автоматов. Совсем без автоматов.

— Использовать только приемы рукопашного боя, холодное оружие и шокеры, — предупредил генерал, — пистолеты — в самом крайнем случае.

— А если они будут стрелять?

— Если они успеют выстрелить и успеют попасть, значит, мы хреновые разведчики. И туда нам и дорога!

— Сколько их там всего?

— Было семнадцать. Пятеро уехали. Значит, осталось двенадцать. По паре на брата. И еще «объект». Которого желательно живым. Еще вопросы есть?

Больше вопросов не было. Все было согласовано и решено по дороге. На месте довольно было нескольких минут, чтобы привязать разработанный план действий к топографии местности.

— Начало через тридцать пять минут. Сверим часы...

Бойцы разделились на две группы и расползлись по кустам, примыкающим к забору. Три приданных группе силового воздействия снайпера забрались на деревья, чтобы при возникновении экстраординарных обстоятельств, вступив в бой, прикрыть своих товарищей. Еще несколько, изображая праздно шатающихся бездельников, патрулировали прилегающую территорию, заговаривая, отвлекая и оттесняя случайных прохожих от места действия.

— Готовность — одна минута.

Два бойца с двух сторон подползли к передним дверцам стоящей на площадке перед домом легковушки, где несли службу внешние, охранявшие периметр двора часовые. Разом взялись за ручки и, наблюдая за действиями друг друга под днищем машины, приготовились к атаке.

Три — выставил три пальца один из бойцов.

Два — прижал один палец.

Один! Бойцы одновременно рванули дверцы на себя.

Увидели безмерно удивленные, развернувшиеся в их стороны лица. Увидели расслабленные, лежащие на коленях возле оружия руки и резко и сильно ударили противников кулаками по шеям.

Потом выпрямили сползших по сиденьям «быков», притянули их к спинкам ремнями безопасности и повернули их безвольно откинувшиеся на подголовники головы лицами друг к другу. Чтобы со стороны было видно, что часовые на месте, что сидят в машине, смотрят по сторонам и друг на друга и от скуки травят байки.

— Сделано! — сказал один из бойцов в прикрепленный на уровне рта с внутренней стороны забрала микрофон.

Внешние часовые были сняты. Без единого выстрела. Путь в дом был свободен.

Бойцы сползлись к двум, основному и запасному, входам, вытащили специальные отмычки и, с минуту поковырявшись в замках, открыли двери.

Все дальнейшие их действия повторяли отработанные на многочисленных, максимально приближенных к реальности тренировках приемы силового проникновения в охраняемые помещения. Вначале тихое, бесшумное продвижение вдоль стен, а потом, когда соблюдать звуковую маскировку уже не представляется возможным, одновременная, мгновенная, жесткая атака.

Первые двое «быков», прикорнувшие после «банкета» в удобных креслах, умерли совершенно тихо и совершенно безболезненно. Потому что во сне. А вот с третьим не повезло. Третий успел прореагировать. Он услышал скрип половиц у себя за спиной и крикнул «Шухер!», прежде чем потерял сознание, получив мощный разряд электрошокера в шею.

— Теперь быстро! — скомандовал отвечающий за операцию майор Проскурин.

Бойцы, и среди них такой же рядовой, как все прочие, генерал Трофимов, высадив плечами двери, ввалились в главную комнату, где находились все оставшиеся «быки» и охраняемый ими «объект».