Книга Кортик фон Шираха - Рубен Валерьевич Маркарьян

важно вращал головой. Дойдя до хвоста очереди и отметив, что люди продолжают подходить, Артем повторил маневр. Дойдя до стражи у ворот, снова развернулся и снова двинулся к хвосту колонны дорогих костюмов, изображая мистера «внимательность и сосредоточенность». Подобный маневр Артем повторил трижды. На четвертый подход к воротам, прочтя в глазах привратников спокойствие и рассеянное внимание к своей персоне, он подошел сам и, стараясь говорить очень тихо, заученной фразой по-немецки попросил провести его в уборную.

– Мне еще тут долго, а сил терпеть более не имею, – добавил Артем и грустно улыбнулся, глядя прямо в глаза одного из охранников.

Эти фразы на немецком языке Артем неоднократно тренировал, будучи частым гостем на разных светских мероприятиях в Берлине. Они работали безупречно, так как ничто так не смягчает сердце и не притупляет бдительность любого стража порядка, как просьба о спасении, которую так легко выполнить.

Мужчина, к которому обращался Артем, улыбнулся глазами, сделал знак напарнику. Тот понимающе кивнул. Первый указал Артему следовать за ним, вошел в ворота, куда стремились попасть все пришедшие сегодня. Во внутреннем дворике охранник остановился, рукой показал на ту дверь, через которую буквально недавно они с фон Арнсбергом проходили к реке сквозь замковые помещения со средневековым запахом.

– Там, сразу за дверью налево. Выйдете так же, отсюда, – охранник показал рукой нужные направления и вернулся к своему посту у входа.

Артем остался во внутреннем дворе. Очередь вползала в часовню. Теперь он понял, куда пропадают все эти люди. Ведь пока Артем прогуливался возле фонтана, изображая гарда, люди только входили в ворота часовни, но никто не выходил. Здесь, во внутреннем дворе, стало ясно, гости входят внутрь, затем выходят из часовни, но движутся не обратно к выходу, а пропадают в той же двери, куда охранник показал, как на спасительные врата туалета. Видимо, все они, либо проходят насквозь, как это сделал Артем несколькими часами ранее, либо теряются где-то в глубине замка. Артем, изучая внутренний интерьер дворца принца цу Шаумбург-Липпе в путеводителе, конечно обратил внимание на описание главного зала, где проводятся основные торжественные мероприятия, включая новогодние карнавалы. Вероятно, собираются все там.

Присмотревшись к выходящим, Артем обратил внимание, что покидают они часовню не с пустыми руками.

«Вот оно, – радостно отметил он успех своих умозаключений. – Святое питие».

Каждый выходящий держал в руке красный стальной термос, объемом примерно в четверть литра.

Глава 40

Артем воспользовался любезностью, предоставленной охраной, и проследовал в открытую дверь, где бесследно исчезали в темноте гости мероприятия, получившие заветный термосок.

Как и следовало ожидать, некоторые, прежде чем раствориться во мраке, посещали то заведение, куда попросился Артем. Несмотря на мистическую торжественность и святую ношу в руках, человеческая природа требовала своего, особенно у лиц старшей возрастной категории.

Замковая уборная значительно превосходила средневековые нормы удобств, тут не было ни ведер, ни дыры в полу: обычный кафель, современная недорогая сантехника и соответствующий запах смеси ароматизаторов, моющих средств и аммиака. Артем подергал ручки двух имеющихся кабинок и обнаружил их занятыми. Постоял, глядя на себя в зеркало, также из разряда современных аксессуаров, не тронутое благородной патиной. Из одной кабинки вышел пожилой человек, кивнул в приветствии головой, пристроился мыть руки у раковины. Артем занял освободившееся место в узком пространстве, отделенном от стены тонкой пластиковой перегородкой, запер дверь. Надо было что-то придумать. Не используя по назначению унитаз, просто нажал кнопку слива, произведя нужный звуковой эффект. Вышел, сменил немца у раковины. Тот тщательно вытирал руки бумажным полотенцем, держа термос подмышкой. Артем сделал вид, что ждет своей очереди. Смотрел сквозь отражение в зеркале за излишне долгим уходом за руками, раздражаясь. Вытрешь ты их, наконец? Внезапно пришла мысль: с размаху врезать немцу по затылку, обязательно от удара голова влетит в держатель для бумажных полотенец, и, скорее всего, мозг выключится. Втащить тело в кабинку туалета, комплекция у мужичка подходящая, скорее всего размер подойдет, так что переодеться в его костюм. И потом… Что потом? Увидят заплечную сумку под смокингом, опознают знакомое лицо. Схватят и утопят в реке, как обещал старик фон Арнсберг. Глупая мысль о насилии, пришедшая в голову, не найдя понимания, также быстро ушла.

Парадно одетый бюргер не унимался, продолжая тщательно вытирать руки. Артем понял, что уйти сейчас будет очень странно, раз уж так долго ждал своей очереди. В это время грохнул водопад слива в соседней кабинке. Оттуда вышел здоровенный детина, выше Артема на голову. Артем обмер: неужели сам господин Глыба-Брауншвайгер? Не может быть!

Вглядевшись в розовощекое лицо снизу вверх, смутился. Так пялиться на незнакомых в мужском туалете даже в Европе неприлично. Здоровяк ни одной морщиной не напоминал мистера Агаркова. Поймав взгляд Артема, вежливо улыбнулся и, не моя рук, быстро покинул тесное для него помещение.

Артем остался один на один с «чемпионом» по использованию бумаги. Мысль расколоть пластик держателя полотенец его головой снова вернулась.

– Я думал он там утонул, блин, – неожиданно прозвучала фраза на чистом русском языке. Отражение в зеркале дружелюбно улыбалось Артему.

– Вы…, – Артем запнулся. – Говорите по-русски?

Мужчина улыбнулся.

– С детства, Артем. Как и вы, – эта фраза ударила под дых. Артем только открывал рот, не найдя слов для реакции.

– Отдышитесь, – посоветовал русскоязычный земляк.

– Вы…, – каркнуло горло само. – Вы… Вы…

– Артем, успокойтесь, что вы так разволновались, будто не вы проникли сюда, как заправский шпион? Отдаю вам должное. Так нагло пройти все кордоны… Вы где учились? Я учился в правильном месте, именно этому, разрабатывал операцию по внедрению с коллегами почти год, а встретились мы у финишной черты с вами, хотя вы – любитель, а я профессионал. И до вашего появления мы так и не понимали, что они затевают.

– Вы…

– Артем, хватит «выкать». Я бы вас выгнал взашей отсюда, чтобы не мешали работать, но не могу этого сделать, чтоб не сорвать операцию. Именно вы, по-сути, ее спровоцировали. Мы с немецкими коллегами, намерены были проследить за этой историей дальше, но теперь… Действуем почти без подготовки.

– Какой историей? – к Артему вернулось самообладание. Он понял, его сейчас бить не будут, арестовывать тоже, и похоже, тот кто с ним говорит, вовсе не враг, а скорее наоборот.

– Артем, давайте выйдем. Руки я уже вытер. Идите за мной.

Незнакомец скрипнул дверью, покидая надоевшее место. Вышли во внутренний дворик. Движение там было самоорганизованное: очередь вползала внутрь часовни, срыгивая обратно одиночные фигуры выходящих с красными термосами в руках. Те не обращали внимания на стоящих у дверей, молча проходили мимо,